«Материалы  Международного форума

«РОССИЙСКАЯ ТРАГЕДИЯ:

причины, этапы и пути преодоления», 1–2 марта 2014 г., Москва

 Преодоление депрессивного

состояния российской экономики

Говоря о состоянии экономики, обычно ориентируются по темпам экономического роста. Однако это информация лишь в первом приближении. Темпы роста характеризуют количественные изменения в экономике, которые не всегда вызваны позитивными качественными процессами. Количественные показатели не дают полной информации о состоянии экономики. Экстенсивный рост всегда означает отсутствие ее развития. Но и интенсивный рост может оказаться не благом, а угрозой развитию экономики и страны в целом. Яркий случай такого события можно наблюдать при увеличении производительности труда исключительно в экспортно-ориентированных сырьевых отраслях и отсутствии такового в остальных отраслях реального сектора. К тому же основной макроэкономический показатель статистического измерения результатов экономики – ВВП несовершенен. Он может иметь положительные значения при разрушительных тенденциях в экономике вследствие гипертрофированного роста посреднических, спекулятивных услуг, что отнюдь не редкое явление в современной практике развитых стран.

Информация об уровне и динамике темпов роста ВВП, не будучи исчерпывающей, все же дает первичное представление о состоянии экономики. В 1999–2007 гг. в России происходил экономический рост довольно высокими темпами. Однако экономический кризис в 2009 году снизил его до 92,2%. Подъем в последующие три года (в среднем 4% в год) замедлился до 1,3–1,5% (по разным данным) в 2013 году. Прогнозы Минэкономразвития относительно темпов роста экономики на ближайшие годы неутешительны – от 2–3% до отрицательных. Непосредственные причины столь низких темпов роста в 2013 году пока не совсем ясны. Часто авторы связывают это с оттоком крупных капиталов из развивающихся рынков.

Однако эта внешняя акция свидетельствует о зависимости, о несамодостаточности внутренних рынков этих стран, включая Россию. Внешняя причина в действительности имеет внутренние корни. Можно утверждать, что прямое и насильственное разрушение экономики посредством приватизации в 90-х гг. не прекратилось и поныне, поскольку этот инструмент действует весь период рыночных реформ. В планах правительства содержится его использование в дальнейшем. Экономический рост 2000-х гг. отобразил замедление разрушения и переход в состояние депрессии, которое, по существу, то же самое, но в облегченной и завуалированной форме. Основанием для такого вывода служит отсутствие качественных изменений в технологической основе экономики, то есть прекращение развития экономики все годы рыночных реформ.

«Тучные» годы высоких темпов лишь закрепляли роль России как поставщика сырья. Источник роста заключался преимущественно в высоких ценах нефти на мировом рынке. Он обеспечивался посредством увеличения объемов производства сырьевых отраслей и сектора услуг. Это позволило обеспечить относительно спокойное социальное благополучие. Однако опасность экономических и социальных катаклизмов существует. Ведь внутренние источники развития отсутствуют, поскольку в результате рыночных преобразований деградировала реальная экономика, прежде всего обрабатывающая промышленность и сельскохозяйственное производство.

Для выяснения путей преодоления депрессивного состояния российской экономики необходимо уточнить ее сущность. Ибо сущность экономики определяет механизм, посредством которого она функционирует. Степень их соответствия существенно влияет на эффективность экономики. В экономике России доминирует частный сектор. В частной собственности к 2012 году находилось 82% основных фондов страны, в государственной собственности – 18% (Российский статистический ежегодник. М., 2012. С. 347).

Приватизация отнюдь не завершена, поэтому доля частного сектора в экономике постоянно возрастает. Известно, что основные фонды сконцентрированы у небольшой группы крупных частных собственников (около 110 семей). Следовательно, источником жизни преобладающей части населения является наемный труд. Имеется достаточно оснований для определения природы современной российской экономики как смешанной экономики рыночного типа. В связи с неопределенностью распространенного термина «смешанная» (по Самуэльсону) гораздо точнее экономика такого типа выражается как государственно-монополистический капитализм (по Ленину). Элементы новой системы в этой «смеси», часто называемой также постиндустриальной, в российской экономике реально существуют, пожалуй, только как наследие некоторых элементов социализма. В производительных силах это космическая техника, станки с числовым программным управлением, некоторые виды военной техники. В производственных отношениях эти новые, нерыночные элементы представляют собой государственный сектор экономики; государственное регулирование, дополняющее ценовой механизм координации; постоянно сокращающиеся, но пока существующие социальные программы.

В 90-е годы рыночные реформы разрушили в первую очередь именно высокотехнологичные производства. Сохранившаяся их часть также позволяет определять российскую экономику в качестве смешанной экономики с доминированием рыночных отношений. Хотя вызывает тревогу явная тенденция всё большей деградации этих постиндустриальных элементов.

Депрессивное состояние экономики наиболее рельефно выражается в ее сырьевой направленности. В результате приватизации и посредством рыночного ценового механизма деградировали наукоемкие и высокотехнологичные отрасли: машиностроение (особенно производство машин и оборудования), робототехника, самолетостроение, приборостроение (полностью уничтожено производство автоматизированных линий), сельскохозяйственное машиностроение. Объемы выпуска в обрабатывающей промышленности не достигли уровня 1990 года. Основные фонды изношены в обрабатывающей промышленности свыше 52%. Разрушение наукоемких отраслей промышленности привело к уничтожению отраслевой науки, а затем к ослаблению фундаментальной науки. Тем самым перекрыты истоки технического прогресса.

С 2002 года принимаются меры по переходу на инновационный путь развития и структурной диверсификации экономики. К важнейшим из них относятся создание национальной инновационной системы (НИС) России, а также принятые правительством стратегии инновационного развития. Однако принятые меры не помогли преодолеть отставание российской экономики в сфере инноваций, произошедшего в 90-е годы. Доля инновационной продукции в общем объеме отгруженной продукции за последние 7 лет составляет 3–4,5%. Минимальное пороговое значение этого показателя – 15%. Удельный вес затрат на технологические инновации в общем объеме затрат на отгруженную продукцию в 2005–2012 гг. составлял в среднем за год 1,4%. В высокотехнологических отраслях этот показатель выше – 34–37%. Однако здесь преобладают имитационные инновации, копирующие зарубежные инновации. Затраты же на собственные исследования и разработки в структуре затрат на технологические инновации занимают не более 17%. Удельный вес организаций, осуществляющих технологические инновации, составляет 10–11% (в Канаде – 65%, в Германии – 70%) (Российский статистический ежегодник. М., 2012. С. 347).

Сырьевая ориентация экономики, ее деиндустриализация привели к технологической зависимости России от развитых стран. Деградация технической базы сельского хозяйства, заброшенность 40 млн га земли, зависимость от импорта продовольствия существенно ослабили экономическую безопасность страны. Разрушение единого воспроизводственного комплекса в результате разрыва хозяйственных связей вызвало диспропорций на внутреннем рынке. Усилилось неравномерное размещение природных и трудовых ресурсов на территории России. Вследствие этого возрастают различия в уровне развития экономики разных регионов страны. Все названные тенденции весьма опасны, ибо в них заключена угроза суверенитету и целостности страны. Вступление в ВТО заметно усилило их действие. Опыт первого года показывает, что позитивные результаты получены только в сырьевых отраслях. Остальные отрасли имели сугубо негативные итоги. В результате ВТО закрепило специализацию России как поставщика природных ресурсов в международном разделении труда.

Каким образом можно вырваться из «сырьевой ловушки», в которую попалась Россия, преодолеть техническую деградацию и длительную депрессию экономики? Об этом думает, пожалуй, каждый экономист, да и каждый гражданин нашей страны. Как правило, всякая проблема решается посредством обнаружения ее причины и устранения таковой. Однако в данном случае мы имеем возможность искать решение, к сожалению, при соблюдении строгого ограничения, а именно в рамках сложившейся экономической системы. Возврат к социализму пока не просматривается: политические силы слабы, народ пассивен, общественное сознание агрессивно управляется. Отсюда возможности перехода экономики от депрессии к развитию необходимо искать применительно к рыночным условиям. Поэтому отправным пунктом будет не фундаментальная причина, а непосредственные действия, превратившие технически развитую экономику в сырьевую. Выше они уже назывались. Это приватизация государственной собственности и рыночный ценовой механизм. Запуск механизма свободного ценообразования явился неизбежным следствием приватизации, поэтому остановимся на механизме координации.

Известно, что неоклассика истоки неэффективности современной экономики видит в монополиях и государственном вмешательстве. Идеалом эффективности и справедливости здесь почитается совершенная конкуренция. В соответствии с этим тезисом неолибералы требуют ухода государства из экономики. Но относительно эффективности монополий (олигополий) мнения в неоклассике не столь единодушны и даже противоположны. Остановимся на первом требовании неолибералов, ибо они широко представлены в правительстве и влияют на экономическую политику.

Тезис ухода государства из экономики, невмешательство в функционирование ценового механизма в XXI веке весьма архаичен. Он устарел более чем на столетие. Если совершенная конкуренция столь эффективна и идеальна, почему же экономическая жизнь во всех без исключения странах с рыночной экономикой стала уходить от этого «идеала» в последней четверти XIX века и все более переходит к якобы «менее эффективным» формам хозяйства, к несовершенной конкуренции? Конечно, западные экономисты не могли не заметить, что появляются виды техники, типы производств и инфраструктуры, где ценовые регуляторы попросту не срабатывают, ценовые импульсы не оказывают никакого влияния на объемы выпуска в этих сферах. В неоклассике этот эффект сведен к частным случаям и назван «провалом рынка». Хотя это отнюдь не исключение из правила, а именно само правило, отражающее эволюцию рыночной экономики. Мы все же воспользуемся неоклассическим термином «провалы рынка», так как он стал привычным.

«Провалы рынка», то есть неспособность ценового механизма координировать экономическую деятельность, отнюдь не исчерпываются частными случаями, хотя в действительности это имеет место. Они являются общим внутренним свойством ценового механизма, существующим одновременно с его же способностью обеспечить общее рыночное равновесие. «Провалы рынка» обнаруживаются во временных лагах между изменением цен и объемов выпуска, что делает ценовой механизм негибким, а потому неэффективным и неточным. Постоянное накопление неточностей неизбежно приводит к разбалансированности экономики и необходимости исправления ошибок «хирургически» –  посредством экономического кризиса.

Столь воспеваемое либеральными экономистами состояние общего рыночного равновесия действительно достигается ценовым механизмом. Однако достигается лишь на мгновение, а именно в низшей точке кризиса. Оно лежит на дне кризиса. Здесь и расположен знаменитый в неоклассике и вожделенный центр равновесия, где спрос равен предложению. Лишь в этой фазе воспроизводственного цикла формируются необходимые пропорции воспроизводства и сбалансированность всей системы. Вследствие этого появляется возможность дальнейшего функционирования рыночной экономики, индуцируется движение к другим фазам цикла. Но уже в фазе оживления начинают образовываться диспропорции. В фазе подъема, на пике активности, от равновесия не остается и следа. В высшей точке бума вследствие нарушения взаимосвязей между элементами рыночной системы темпы роста замедляются, воспроизводство по этой причине становится невозможным и неизбежно наступает экономический кризис. Сокращаются объемы производства, мощности используются не полностью, рабочие увольняются. Полное использование ресурсов, что утверждает модель совершенной конкуренции, невозможно. Это запрограммировано в «генетическом коде» рыночной экономики – стоимости, а реализуется ценовым механизмом. Таким образом, неспособность обеспечить полное использование ресурсов является родовым признаком ценового механизма и «провалом рынка».

Неокейнсианцы, утверждавшие о неспособности полного использования ресурсов лишь в некоторых частных случаях (негибкость зарплаты, монополии и др.), в действительности искажают теорию Кейнса, где ценовой механизм обладает таковым свойством абсолютно. Более того, как ранее доказал Маркс, при полном использовании ресурсов рыночная капиталистическая экономика не может функционировать. Для этого ей необходимы постоянно существующие резервуары оттока и притока ресурсов – незагруженные мощности и резервная армия труда (безработица). Однако в рыночной экономике наступает этап, на котором воспроизводство экономики не может осуществляться только посредством резервов ресурсов.

«Провалы рынка» нарастают в процессе эволюции техники. Концентрация производства сопровождается изменением технологических укладов, появлением монополий. На этапе доминирования монополистических рыночных структур вмешательство государства становится объективной необходимостью. Это не просто якобы «частные случаи», где не срабатывает ценовой механизм. Не только известные три его направления – антикризисная, антициклическая политика и политика регулирования монополий («антимонопольная»), что одобряют большинство западных экономистов, кроме правоконсервативного меньшинства. Эволюция экономики привела к соединению противоположных форм регулирования – централизованного и децентрализованного (свободных цен) – в едином экономическом механизме. Он возникает на монополистическом этапе, постоянно изменяясь. Эволюция механизма координации экономической деятельности касается и методов регулирования (бюджетно-налоговой, кредитно-денежной экономической политики), и пропорций между двумя его противоположными формами.

Наряду с углублением трех названных направлений регулирования со времени Великой депрессии государство начинает регулировать реальную экономику. Это активизировалось после Второй мировой войны. Теория дирижизма (управляемой экономики), теория ордолиберализма, реализованные в экономической политике соответственно Франции и ФРГ, в качестве ее цели определяли экономический рост и инвестиционный процесс.

Современные стратегические направления технического прогресса высокозатратны и высокорискованны. В силу этого они труднодоступны даже крупным частным корпорациям. Невосприимчивость частного бизнеса к инновациям наблюдается не только в России, но и в развитых странах Запада. Государство теперь не просто влияет на экономический рост и инвестиции, но и становится основным регулятором научно-технического прогресса. В этих странах, особенно в США, именно государство возглавляет технологические инновации. Оно организует кластеры, соединяя образование, науку и производство, участвует в их финансировании, выращивает компании, создает и регулирует инфраструктуру инноваций и др. Государство контролирует и стимулирует НИОКР крупных частных компаний, «принуждает к инновациям» крупный и мелкий частный бизнес. Либеральный тезис «ухода государства из экономики» ошибочен вследствие архаичности. Он был прогрессивным и гуманным в XVII–XVIII веках в силу антифеодальной направленности. В XXI веке он беспредметен и поэтому стал тормозом развития экономики.

На монополистическом этапе регулирование государством экономики является объективным экономическим законом. Практика развитых стран это подтверждает однозначно. Соотношение между рыночным ценовым и государственным регуляторами различно для разных стран. Оно меняется во времени и пространстве. Определяется же оно эмпирически. Политика централизованного управления и национализации некоторых отраслей (до середины 70-х гг.) сменяется децентрализацией и приватизацией (с конца 70-х гг. по настоящее время). Кризис 2008–2010 гг. активизировал вновь практику использования централизованных регуляторов. В смене векторов экономической политики хозяйственная жизнь методом проб и ошибок находит оптимальную пропорцию между государственным регулированием и рыночным ценовым механизмом.

В смешанной экономике России, как отмечалось выше, доминантой являются монополии. Следовательно, здесь также действует объективный закон государственного регулирования. Несмотря на одинаковую природу экономики, уровень развития многих стран различен. У менее развитых стран монополистического капитализма техническая основа слабее. Поэтому рыночные ценовые регуляторы здесь занимают больший объем в сравнении с более развитыми странами. Однако в России, несмотря на технологическую деградацию и депрессивное состояние экономики, необходимость государственного регулирования усиливается спецификой ее национальной экономики. «Провалы рынка» здесь многократно возрастают вследствие больших размеров территории, сурового климата на большей ее части, неравномерности размещения природных и трудовых ресурсов, исторических и социальных особенностей.

Жизнеспособность страны, ее территориальная целостность и суверенитет зависят от выравнивания уровней экономического развития регионов. Отсюда возникает необходимость рационального размещения производительных сил, что недоступно для рыночного механизма и  частного бизнеса вследствие масштабов экономического пространства России. Эту задачу не решить также методами кредитно-денежной политики, имитирующей, по сути дела, рыночный механизм. Но и более эффективная бюджетно-налоговая политика в данном случае недостаточно эффективна. Здесь необходимы новые методы регулирования, уже открытые человеческой практикой, но не используемые в данное время.

Решение жизненно важной для России задачи рационального размещения производительных сил одновременно является одним из способов преодоления депрессивного состояния экономики. Развитие экономики, как известно, осуществляется посредством инноваций и качественного обновления капитала. Для перехода на инновационную траекторию развития необходимо в больших масштабах, чем в любой развитой стране, использовать государственные регуляторы, как традиционные для экономической политики, так и специфически российские. Прежде всего необходимо прекратить отток капитала, реализовать объявленную президентом политику деофшоризации. С целью усиления антикризисной политики эффективной мерой может быть контроль за формированием и использованием амортизационного фонда крупных частных и смешанных корпораций. Это даст возможность в фазе неизбежных периодических кризисов влиять на процесс обновления капитала как основу экономического роста. Но этого недостаточно для инновационного развития экономики.

Низкая инновационная активность российской экономики обусловлена препятствиями, содержащимися в национальной инновационной системе (НИС) России. Наиболее серьезными среди них являются: во-первых, ослабление финансирования фундаментальной науки и непрекращающиеся попытки ее разрушения; разрыв между сохранившейся фундаментальной наукой, прикладными исследованиями отраслевой науки и инженерно-конструкторскими разработками; во-вторых, обособление НИС России от воспроизводственного комплекса в целом. Именно в этом заключены причины неэффективности принимаемых мер в инновационной сфере. Инновации являются составным элементом воспроизводства. Их обособление приводит к нежизнеспособности инновационного сектора и структурной деградации воспроизводственного комплекса. Для их органической связи необходимо формировать инновационную политику как часть промышленной политики. Это позволит не просто образовывать разного рода фонды, не дающие заметных результатов, а сконцентрировать усилия на машиностроении, прежде всего на секторе машин и оборудования, ибо он определяет производительность труда всех остальных отраслей экономики.

Не высокие цены на сырье, а богатый природный потенциал может стать источником развития экономики посредством рационального размещения производительных сил страны. Но при этом важно не допустить вновь аналогичного обособления отдельных секторов экономики в воспроизводственном процессе, что неизбежно ведет к пустым затратам ресурсов.

Чтобы избежать разного рода разрывов в функционировании единого воспроизводственного комплекса, фундаментальной основой разработки реалистичной стратегии инновационного развития России должны стать: во-первых, составление балансов народного хозяйства; во-вторых, разработка генеральных схем размещения производительных сил. Балансовый метод сбалансированности ресурсов и потребностей всесторонне разработан в нашей стране. Это наиболее эффективный инструмент промышленной и структурной экономической политики. Межотраслевые балансы в рыночных условиях успешно используют во Франции, Японии. В советский период регулярно разрабатывались генеральные схемы размещения производительных сил.

В условиях России никакой рынок не способен решить задачу оптимального размещения производств. Она решается исключительно на научной основе расчетов межотраслевых пропорций. Бесценный опыт рационального размещения производительных сил, позволяющий оптимизировать расстояния перевозок сырья, топлива, готовой продукции, обеспечить выравнивание развития региональной экономики, гармонизировать уровень жизни населения субъектов Российской Федерации, не утерян. Совет по изучению производительных сил, разработавший методику расчетов такого рода, к счастью, сохранился.

Восстановление самодостаточности воспроизводственного комплекса России – наиболее трудная задача перехода экономики на траекторию экономического развития. Можно, например, выйти из ВТО, как предлагают некоторые авторы. Но лучше добиться, по примеру Китая, приемлемых условий в рамках этой организации, учитывающих специфику российской экономики. Нельзя минимизировать внешние экономические связи. Потери при выходе из системы международного разделения труда в современном мире невозможно восполнить. Необходимо, оставаясь частью мировой экономики, отказаться от той специализации России в ней, которая уготована ей рыночными реформами.

Изменить специализацию страны в мировой экономике жизненно важно, но чрезвычайно трудно. Однако все же это единственно возможное направление, которое можно осуществить на основе формирования самодостаточного воспроизводственного комплекса. Формирование устойчивых экономических связей со странами ближнего зарубежья, конечно, укрепит воспроизводственный комплекс всех этих стран. Однако и здесь добиться самодостаточности можно только при условии технологического развития России на современном уровне. Решение всех этих проблем возможно при активной, существенно более высокой в сравнении со многими развитыми странами – членами ВТО роли государства в экономике. Либеральный тезис «ухода государства из экономики» представляет собой откровенную до очевидности программу разрушения России.

Римма Трофимовна ЗЯБЛЮК,

доктор экономических наук,

 профессор,

 МГУ им. М.В. Ломоносова,

 экономический факультет