«Он ждал момент для объявления газавата»

 Политический суфизм в Дагестане 

        Мой собеседник сегодня – Нурмагомед Гусейнханов, исламский общественник из Дагестана, аварец, по образованию историк, ныне аналитик, политолог, работал и сотрудничал в московских и местных СМИ, был близок к убитому недавно шейху Саиду Афанди.

Авраам Шмулевич: Нурмагомед Гусейнханов – это Ваш псевдоним. Почему Вы не хотите выступать под своим настоящим именем?

Нурмагомед Гусейнханов: Так меня убьют точно, причем с обеих сторон. Неудобно перед Вами, подумаете: «что за малодушие», но, наверное, скорее благоразумие. Правильно говорит один мой близкий: 37-й год отдыхает по сравнению с тем, что сейчас у нас творится.

– Что связывает современный суфизм, мюридов с четками, с мюридами времен имама Шамиля с кинжалами и саблями в руках? Как современный суфизм Дагестана связан с суфизмом времен Шамиля?

– Связан территориально, но никак не морально. Суфисты представляют собой более исторически устоявшееся сообщество, чем салафиты, но за последние десятилетия оно, конечно, частично мутировало, трансформировалось.

Суфизм времен Шамиля был воинствующим, направленным и заточенным в целом на борьбу с чужим влиянием на внутренний уклад вольных обществ Дагестана. Его идеологическая сущность – замена адатов, обычного горского права, шариатом. Уничтожение пассионариев, обескровленный Дагестан, последовавшее мухаджирство (выселение вне пределов Российской империи. – А.Ш.) ослабили влияние воинствующего мюридизма, но периодически вспыхивали восстания. Однако установление Советской власти смоделировало возвращение культивированных ученых ислама, лояльных и при погонах.

Но в недрах всё равно зрело и передавалось наследство с шамилевских времен.

А самый сильный удар был нанесен при создании демократического правления, с формированием коррумпированных кланов, князьков в республиках Северного Кавказа. Товарно-денежные отношения сильно совратили саму сущность и мюридизма. Хотя мобилизовать, взорвав ее идейно изнутри вполне возможно. Не салафизм реальная сила, а мюридизм, и подпитку имеет из глубины веков, а шейхи разглаживали острые углы и делали мюридизм спокойным, философствующим.

(Википедия: Суфизм – мистическое течение в исламе. Мюридизм – это определенная ступень суфийского тариката. Для человека, по учению суфиев, возможно достигнуть нескольких степеней, или стадий, совершенства. Первая – «шариат» («закон»), то есть благочестивая жизнь, неукоснительно строгое соблюдение всех заповедей и предписаний мусульманского закона (Корана). Это, так сказать, мирское совершенство; но выше мусульманского благочестия стоит мистицизм, позволяющий им познать истину, как бы приближающий их к Богу и всемирной душе и в конце концов позволяющий слиться с Богом воедино. О человеке, который решил непременно стремиться к единению с Божеством, суфии говорят, что он избрал себе «тарикат» (буквально «путь», то есть путь мистицизма, путь истины) –  и это вторая степень человеческого совершенства. Последователь тариката должен отрешиться от стяжания (то есть стать дервишем, факиром), должен подвергать свою плоть изнурению, должен избавляться от страстей, от воли, от своего «я», вообще от своей личности. Для этого он поступает в послушники («мориды», или «мюриды») к какому-нибудь святому суфийскому «старцу» (шейху, пиру, имаму), избирая его своим «руководителем» («му(ю)ршидом»), подчиняется слепо и беспрекословно всем его повелениям, не смея даже рассуждать, добро или зло мюршид приказывает совершить; при этом предписания Корана постепенно отходят на второй план.)

– Есть противоречие в Ваших словах.

– Славное прошлое сидит в каждом достойном горце, оно на уровне подсознания. В целом мюридизм стал очень мирным и спокойным, но пассионариев никто не отменял, есть люди-паровозы и люди-вагоны. Это все есть в памяти, но спит. Как во время войны, кто-то должен первым выпрыгнуть из окопа и крикнуть: «Ура, в атаку!»

Если сравнить тот мюридизм с бурной горной рекой, то нынешний похож на Канал Октябрьской революции (Канал имени Октябрьской Революции –  оросительно-обводнительный канал для водообеспечения засушливых районов Дагестана и городов Махачкала, Каспийск и Избербаш. – А.Ш.). Течет себе спокойно. Но и то вода, и это, а при землетрясении может и канал забурлить.

Собственно говоря, личность взорванного шейха Саида Афанди не понята даже его близкими последователями. Он ждал момент для объявления газавата, газавата не России, а внутри республики, за очищение от кланов. Шейх был мощным центром, один его призыв – и пара сотен тысяч людей поднялись бы, и это действительно было бы очень сильно идеологизированное течение, которое могло снести всё на своем пути… Потому и убрали.

– «Объявления газавата», то есть силовых действий?

– Да, восстание горного Дагестана, с переходом на все районы. Я уверен в том, что к этому шло, но произошла утечка...

– То есть тарикатисты не настроены на войну против России, но именно на очищение дагестанского общества?

– Да, на установление справедливости в обществе, остановить разгул коррупции, преступности.

– Есть ли действия против России со стороны суфиев?

– Нет действий против России от суфиев, тарикатистов, но есть надежда внутри республики навести надлежащий порядок.

– Вы считаете, что это можно сделать находясь в составе РФ?

– Был прецедент при имперской России, когда империя вмешивалась только по трем статьям в судопроизводство Дагестана, а всё остальное было по шариату. Думаю, если в РФ увидят, что данное движение не вносит раскол внутри страны, но может навести порядок, то поймут, что это и нужно руководству РФ. Но непонятно, нужно ли это разным ведомствам, бряцающим оружием, хорошая ведь обстановка для отмыва денег.

– А установив шариатский порядок в Дагестане, не захотят ли суфии пойти дальше, добиться полной независимости? Разве может мусульманин находиться под властью неверных?

– Насколько далеко могут пойти суфии? Вряд ли... Но не исключено, что суфизм в этом случае может срастись с салафизмом и перерасти в нечто качественно новое. (Википедия: Салафия (араб. «предки, предшественники») – направление в исламе, объединяющее мусульманских религиозных деятелей, которые в разные периоды истории ислама выступали с призывами ориентироваться на образ жизни и веру ранней мусульманской общины, на праведных предков, квалифицируя как отклонение все позднейшие нововведения в указанных сферах, начиная с методов символико-аллегорической трактовки Корана и заканчивая всевозможными новшествами, привнесенными в мусульманский мир его контактами с Западом. Салафия означает «понимание религии в том виде, в котором ее понимал пророк и его сподвижники», «возвращение к Корану и Сунне» в интерпретации шариатских положений. В светской литературе к салафитам относят фундаменталистов вообще, например ваххабитов.) Не могу дать реальную оценку данному варианту, но вполне возможно, что так и произойдет, если Кремль кинется спасать своих выкормышей, коррумпированных клановиков.

– Какие тарикаты действуют в Дагестане?

– Основные: накшбандия, шазилия, особняком кадирия, в образе бегающих по кругу с бубном и барабаном – последователи Кунта-хаджи, который был по отцу андийцем, по маме чеченцем. Остальные не заслуживают внимания, так как не массовы. Ашариты, нурсисты – это, скорее, не тарикаты.

– «Бегающих по кругу» – в этих Ваших словах чувствуется пренебрежение?

– Пренебрегать или не пренебрегать – я не судья, судья – Всевышний, но в целом к беганью по кругу порицательное отношение, хотя для здоровья, видать, полезно, но так до шаманизма скатиться можно.

– Есть ли отрицательные стороны у дагестанского суфизма?

– То, что исламская умма, часть ее, превратилась в средство для испытаний, – это очевидно. Как может нормальный мусульманин пить воду после омовения шейха? А пили. Это есть полное проявление безверия и язычество, когда какое-то физическое лицо, наделенное чалмой, предстает объектом поклонения, вместо поклонения Творцу.

Некоторые шейхи привнесли откровенный ширк (ширк, от араб. «шарик», то есть товарищ; придание Аллаху товарищей (равных) или поклонение кому-либо, помимо Аллаха, признание кого-либо равным Аллаху в любом аспекте, признание в нем божественности, служение или поклонение кому-то, кроме Аллаха. – А.Ш.), как обращение к Творцу через образ шейха, это тот ложный путь, через который прошли все авраамические религии, – образование института посредников между верующим и Творцом.

– За что широкое общество критикует суфистов Дагестана?

– Многие осуждают целование рук шейхам, и вообще есть немалая часть мусульман-джахилей, которые и выпить могут, и намаз делать, лишь номинально мусульмане, судят по ним. Немало людей с сарказмом относятся к суфийским шейхам, но не представляют это злом, как распространение ваххабизма, как его ни называй и ни крась под разными именами. Светское общество не боится мюридизма, но боится жутко призывов салафитов, тем более что те свои слова подкрепляют насилием...

– А как становятся сегодня шейхами?

– Это тайна за семью печатями.

– Каковы взаимоотношения между различными тарикатами?

– Ровные и равноудаленные, каждый со своей паствой.

– Отличается ли суфизм в Дагестане от суфизма в Чечне и Ингушетии?

– В Чечне и Ингушетии в основном кадирия, причем у ингушей культ Кунта-Хаджи возведен в абсолют, они даже считают, что Маxди  будет Кунта-хаджи. Между кунтахажинцами тесные связи, остальные тоже ездят друг к другу, но такой тесной, как в кадирии, нет сплоченности. (Кадирия – суфийское братство; Кунта-Хаджи – чеченский святой, шейх суфийского братства Кадирия-Хаджимюридия, пацифист, ок. 1830–1867 (Википедия); Маxди – провозвестник близкого конца света. – Прим. ред.)

– Как соотносятся суфизм и власть?

– Суфизм оплетает через мюридство власть. И соответственно, мюриды-чиновники начинают стараться для шейха, хотя есть шейхи очень скромные, каким был Саид Афанди.

Лучше от мюридства не становятся, как тырили, так и тырят, но всё равно финансовые потоки к шейху увеличиваются.

– Финансовые потоки куда и от кого?

– На нужды тарикатской уммы и вообще для нуждающихся. К примеру, экс-директор морского порта Хархаров «дедушкой», то есть бывшим главой Дагестана Магомедовым Магомедали, был освобожден от налогов, и эти потоки шли в ДУМД и к шейху. (Духовное управление мусульман Дагестана контролирует все мусульманские общины Республики Дагестан, за исключением салафитских; другие названия: ДУМ Республики Дагестан, Махачкалинский муфтият, Дагестанский муфтият. Центр в Махачкале. – А.Ш.) Еще от состоятельных мюридов.

– Шейхи могут реально влиять на политику светских властей, или они лишь подпевалы власти?

– Если бы шейхи не влияли на власть, разве удалось бы построить столько мечетей, развить мюридизм? Влияние есть, но состояние влияния не достигло нужного уровня, а среди нынешних шейхов я не вижу такой масштабной фигуры, как Саид Афанди. И получается, что пока шейхи не имеют влияния. Но подпевалами их тоже не назовешь, хотя есть и такие. Официальные религиозные органы зависимы от властей, и их доход зависит от их лояльности, и потому коммерциализация достигла апогея, и муфтият тоже кормится в первую очередь с верующих, богатства сосредотачиваются, и нехилые, в руках религиозных структур.

– Насколько, как Вы считаете, современные суфии отличаются от тех, что были при Советской власти? Какие изменения произошли в дагестанском суфизме за постсоветские десятилетия?

– Вкратце если сказать: я помню рассказы о суфиях, шейхах и при Советской власти, они реально обладали продвинутыми качествами, переходящими в чудеса. Пример шейха Хасбулы Саситлинского в Цумадинском районе, который знал, кто к нему едет и когда будет, а телефонов не было. Много на уровне чудес было проявлений... Нынешних не считаю такими продвинутыми, за годы Советской власти школа суфийских шейхов практически была уничтожена.

Разговоры были, что по пятницам Саид Афанди молится в Мекке, но никто не видел этого, да и сам он смеялся над всеми этими приписываниями чудес.

Изменения в том, что суфии стали лояльнее, придатком светской власти, а раньше отличались или непримиримым отношением, или невыражением никак своего отношения, как бы не замечали. Саид Афанди не доверял светской власти, чиновникам, и, считаю, это был «последний из могикан». Я понимал, что он чувствует и каково его реальное отношение к продажной власти, но он держал всё в себе и не хотел напрасной крови.

– Есть ли мистическая составляющая у современного дагестанского суфизма, или всё это только политические игры и способ приобрести властный ресурс?

– Есть. Путем специальных упражнений, путем повторений сур, аятов, поминаний Всевышнего, пророка можно повысить свой духовный уровень, очиститься, постигнуть ступени саморазвития. Результат бывает удивительный, в этом есть нечто, что я не могу объяснить.

Могу привести пример, о котором я знаю доподлинно. Человек сделал зикр три тысячи раз, сделал сидя. Основа зикра – это произнесение определенное число раз фразы «ла илаха илла-Алаху», она переводится как «нет божества, кроме Аллаха».

И потом произошли видения, которые научно не объяснить.

Было следующее видение: тот человек оказался в круглом помещении, бесконечном в высоту, и везде были двери. Потом раздался голос: «ты хотел увидеть сокрытое, возьми этот ключ». И перед глазами появился светящийся ключ, и тот же голос сказал: «Бери ключ и открой любую дверь, и ты найдешь то, что искал». Он потянулся за ключом, но внутренний голос ему сказал: «Если не готов увидеть, не иди туда». Он пришел в себя... Потом начали приходить стихи, появилась способность, если сосредоточиться, видеть болезни у людей. Был момент, когда ему казалось, что он стал читать мысли людей.

Но салафиты это так объяснили: контакт с джиннами. Сказали, что в человеке сидит древний, сильный джинн, и хотели изгнать его.

– Есть ли в дагестанском суфизме тайна? Есть ли скрытая от непосвященных, в том числе и от рядовых суфиев, сторона?

– Уверен, что есть. Есть для посвященных, есть для рядовых. Рядовые постигают шаг за шагом, повторяют задания шейха. Можно верить, можно не верить, но есть те ступени развития, которые не объяснить, их можно только постичь, и то не всем.

– Я поясню, что имею в виду. Известно из истории, что исламизация многих областей и стран, например Средней Азии... Афганистана, Черной Африки, произошла как результат деятельности суфийских тарикатов, в результате их тайного от непосвященных проникновения во власть и миссионерской деятельности. Целый ряд восстаний, и против европейцев, и против исламских правителей, был подготовлен и проведен тарикатами. Связанные с тарикатами правители были в целом ряде стран. То есть суфизм обладает определенными политтехнологиями и выступает как политическая сила, преследующая какие-то свои интересы, способная и навязать их власти, и даже взять в свои руки политическую власть. Есть такой аспект в современном дагестанском суфизме?

– Есть. Суфизм начинал неплохо опутывать власть, и если бы, к примеру, Дагестан был отдельным государством, суфисты давно правили бы здесь, подчас негласно, через своих подопечных в разных креслах.

Муфтият полностью под контролем суфизма, а было время, когда никакого влияния не было. Это уже победа. Потом уже министры стали становиться мюридами. Как вам, когда министры наклонялись и целовали руку шейху Саиду Афанди? Это уже не шутки.

– Есть ли видные представители власти, чиновники, силовики, которые входят в число посвященных?

– Зам. председателя нынешнего правительства Хархаров Абусупьян был мюрид, приближенный к шейху Саиду Афанди, шейх прилюдно и ему руку поцеловал, за его вклад, есть немало офицеров МВД, ФСБ, являющихся мюридами. Адильгерей Магомедтагиров, министр МВД Дагестана, застреленный в 2009 году, был мюридом шейха, он категорически не принимал салафизм.

– Шейх целовал руку своему мюриду? Это возможно по этикету?

– Необычно, скажем так, как высшая милость за заслуги и святость намерений.

– А как шейх Саид Афанди относился к русским? К тому, что Дагестан – часть РФ и там действуют российские законы?

– Терпимо, так как государство ничем не мешало: стройте мечети, молитесь, езжайте в хадж. Шейх осуждал военные действия, убийства людей. Но чиновникам не доверял, и власти соответственно, видя лицемерие, видя, как они хотят и его использовать в своих играх.

– Есть ли примеры, когда мюрид шейха – политик, силовик или чиновник – реально изменил бы свою политику под влиянием шейха?

– Могу сказать, что были случаи, когда под влиянием укрепления веры люди уходили с работы из органов, МВД, даже кто-то и из ФСБ. Но это не особо часто, а в основном у нас по принципу: «Богу Богово, кесарю кесарево», в мечети одно, на улице другое, в кабинетах третье.

Чтобы хоть один чиновник себя повел как Будда, не припомню. Это сильнее духовного, дух стяжательства.

– Вы слышали от шейха Саида Афанди или других шейхов что-то относительно Израиля?

– В мечети пару раз было насчет помощи палестинцам, но криков и проклятий в сторону Израиля не было, осуждение звучало, что надо не притеснять палестинцев, а договариваться, мирно всё решать.

– Как суфии и лично шейх Саид Афанди относились к введению шариата как основы законодательства в Дагестане?

– Положительно относились, но без дремучести.

– Что значит «без дремучести»?

– Вы помните особенности введения шариата в Чечне, когда людей для показухи и суровости расстреливали? Без такого. И без ура-джихада в сторону России.

Беседовал Авраам ШМУЛЕВИЧ,

Агентство политических новостей

http://www.apn.ru/publications/article28724.htm