Балканы – мягкая подбрюшина Европы

Беды чохом сыплются на Европу: теракты во Франции, беженцы из Ближнего Востока и Африки, непрекращающиеся перестрелки в Украине, проблемы с евро… До Балкан ли в такой ситуации? Между тем этот регион – как связка гранат в мягкой подбрюшине Старого континента.

Европа поделила Балканы на хорошие и нежелательные. Ее новые члены – Словения и Хорватия пошли вслед за Грецией и Болгарией, ставшими частью так называемого Запада. Остальные народы этого региона имеют примерно те же устремления. Еще в начале нынешнего века казалось, что включение всего полуострова в европейские структуры – это вопрос только времени. Правда, лидеры континента понимали, что экономически этот процесс будет нерентабельным, зато европеизация Балкан навсегда успокоит, по их мнению, этот конфликтогенный уголок мира.

Сегодня данные перспективы начали угасать. Евросоюз, раздираемый кризисами и проблемами, утратил запал приема очередных стран в свое лоно. В результате балканцы – не европейцы остались при своих амбициях и с чувством безнадежной неспособности. А геополитика, как считает польский авторитетный еженедельник «Политика», не выносит такого вакуума.

В брешь, оставленную Европой, пробуют войти турки. Для них Балканы – как для России Украина. Во-первых, это сухопутный мост в Европу, а во-вторых – поле давней культурной и цивилизационной экспансии. Турция подходит к мусульманской части Боснии, анклавам мусульман в Сербии, Косово, к самой Албании, а также к проживающим мусульманам в Македонии и Черногории из позиции – это «близкая граница». В этих регионах давняя империя (Турция) – по-прежнему тема дискуссий, разговоров и цивилизационный центр. Христианские страны являются для турков тем, чем для Москвы – прибалтийские страны и западная часть Украины – националистическим регионом, который с ненавистью отвергает своего давнего гегемона.

При этом Турция ведет дела совершенно иначе, чем Россия. С христианскими странами она поддерживает как можно лучшие отношения, хотя временами проявляется покровительственная нота. С Европой – тоже. С одной стороны, подчеркивает различия, с другой – официально провозглашает, что именно в Евросоюзе она видит не только свое будущее, но и балканских государств. Равно как и сохранение порядка в регионе. А свободное передвижение людей и товаров, по мнению Анкары, доказывает, что государственные границы, как и во времена Османской империи, теряют значение и, стало быть, Балканы снова становятся единым экономическим и, не исключено, культурным пространством.

В рамках демонстрации мягкой силы Турция не скупится на инвестиции в регионе. Обновляет мечети, османские памятники, оказывает политическую поддержку. Христианские страны Балкан (больше всего Сербия), однако, не доверяют Турции, но им не к чему, в общем-то, прицепиться. Турция – не агрессивная, она не создает и не углубляет разделы. Она пробует жить с каждым, но, разумеется, поддерживая больше всего «своих». Такое впечатление, что турки действуют как бы без плана, не обращая внимания на то, что произошло в регионе в течение последнего столетия. Они уверяют, что ратуют за стабилизацию. И Балканы не против того, чтобы их инвестировали турки.

Россия, в отличие от Турции, открыто играет мускулами – естественно, против Евросоюза и НАТО. Ей на руку сдерживание в регионе евроинтеграционных процессов. С другой стороны, она явно слаба, чтобы предложить кому-либо из балканских государств альтернативу относительно евроинтеграции. Правда, создается впечатление, что она предлагает такую альтернативу, а балканские руководители делают вид, что в нее верят.

Даже сербы, несмотря на то что радушно приветствовали Путина во время его визита в Белград и что их добровольцы сражаются в Донбассе на стороне Новороссии, знают, что не имеют иного выхода, чем сотрудничать с ЕС. С одной стороны, их тянет в сторону России, но они понимают, что это не наилучшее экономическое и цивилизационное решение. С другой – президент Томислав Николич не бойкотировал, как иные европейские лидеры, торжества в Москве по случаю Дня Победы, но в то же время он поддержал антироссийские санкции Евросоюза. Министр иностранных дел Сербии Ивица Дачич на совместной пресс-конференции с Сергеем Лавровым подчеркивал, что политической целью его страны, вопреки всему, является вхождение в Евросоюз.

Сербия, как и Болгария, обижена на Россию за ее отказ от газового проекта «Южный поток», на который она рассчитывала. Сербам не нравится и то, что Москва декларирует любовь, но не хочет впустить на свой рынок производимые в Сербии «Фиаты». Есть и другие примеры, свидетельствующие о том, что сотрудничество с Россией на деле гораздо труднее, чем с Евросоюзом. Тем не менее Россия может оказывать давление там, где можно нанести вред Евросоюзу. Например, в Боснии и Герцеговине. Боснийским сербам давно не нравится, что они вынуждены делить государство с недавними врагами – мусульманскими боснийцами. Однако подыгрывание сербскому национализму и сепаратизму в Боснии может нанести урон сложившемуся порядку на Балканах. Регион начал бы разваливаться по принципу домино.

Эмоции вокруг Косово слабеют. Сербы начинают принимать во внимание факт его сосуществования. Их вынуждает к этому, хотя и немножко, Брюссель, а также обычная необходимость налаживания отношений с соседом. Белград, разумеется, не готов к тому, чтобы признать свою былую провинцию как независимое государство, но он, скорее всего, расстается с несбыточной мечтой о реинтеграции. То же самое происходит, пожалуй, и в Косово.

Отношения же между сербами и албанцами, в том числе и с теми, кто из Косово, по-прежнему напряженные. Сербский премьер попросил своего коллегу из Албании ответить, что является лучшим – «Великая Албания» или «нормальная Сербия», на что тот парировал: «Нормальная Сербия» будет тогда, когда она поймет, что «Великая Албания» – это сербская навязчивая идея, а не настоящий проект». Манией же Албании является прежде всего интеграция с Западом, от которого, впрочем, трудно ожидать аплодисментов по поводу идеи строительства «Великой Албании». Да и сами албанцы, как уверяет писательница Малгожата Реймер, живущая в Тиране и готовящая книгу об этой стране, хотят благосостояния и спокойствия, а не «Великой Албании». Они хотят нормально жить в своих домах и поэтому верят в Евросоюз.

Та же дилемма и в Македонии, вхождение которой в ЕС и НАТО блокирует Греция. Скопье в отместку называет очередные новые объекты именем Александра Македонского и продолжает строительство античных квазипамятников. Москва неспроста кружит вокруг Македонии. Но она, возможно, еще слаба, чтобы предложить ей серьезную альтернативу, но вместе с тем достаточно (с учетом отсутствия заинтересованности со стороны ЕС) сильна, чтобы помешать.

Евросоюз трактует Балканы так же, как и Украину, руководствуясь принципом «хотел бы, да побаиваюсь». Он понимает, что хорошо было бы обезопасить и российский, и турецкий фланги, не забывая при этом о своем предназначении –  распространении пространства стабилизации, благосостояния и демократии. Но подходит он к этому расширению как собака к ежику. У ЕС нет желания предпринимать рискованное приключение в «Дикой Европе», как иронично называл Балканы словенский антрополог Божидар Езерник. Такой же подход наблюдается и в отношении «Дикого Востока». Продвижению Украины на Запад Брюссель помогает с большой неохотой, поэтому перспектива членства в Евросоюзе этой страны, по которой кружат группировки вооруженных людей, откладывается на долгие годы.

То же самое происходит и с Балканами. ЕС небеспричинно не спешит открывать свои шлюзы безопасности для албанских «мафиози» и сербских «усатых и диких националистов». Официально он поддерживает проевропейский курс Балкан, призывает их к реформам, но на самом деле закрывает глаза, полагая, что проблема исчезнет сама по себе.

В итоге Балканы ждет такое же будущее, как и Восточную Европу. Оба региона подвешены между медлительной Европой и амбициозными региональными гегемонами – Россией и Турцией. И Балканам, и Украине придется лавировать и рано или поздно вернуться к балансированию между Востоком и Западом.

А пока Балканам грозит беда и стагнация. Регион становится всё более безлюдным, пустуют села и всё больше семей живет на то, что пришлют родственники, работающие за границей. Такой положение рождает, с одной стороны преступность, с другой – радикальные позиции. Воинственный ислам, национализм, территориальные споры – всё это балканские гранаты, ждущие того часа, когда из них выдернут предохранитель.

 Анатолий Петрович

ШАПОВАЛОВ,

журналист-международник