Деньги быстрые, да расплата тяжкая Телевидение, показав на днях сюжет, протараторило: взял бедолага тысячу рублей ссуды, а через год с него потребовали выплату 300 тысяч. Сенсация выплеснута, а комментарий, тем более анализ, отсутствует: рейтинг, реклама не позволяют такой роскоши (о нынешней модели информирования общества – несколько ниже). Облапошивание заемщиков – отнюдь не российское новшество. Новация, как и многое другое в нашей жизни, забугорная. Британская фирма Wonga обязалась аннулировать займы 300 тысяч своих должников. На первый взгляд это выглядит как проявление филантропии, в действительности же - свидетельство патологии системы выделения ссуд в Великобритании. Годами многие фирмы, как и Wonga, давали взаймы деньги практически каждому, совершенно не интересуясь платежеспособностью клиентов и одновременно начисляя им огромные проценты. В западне долга оказались тысячи англичан, в большинстве своем очень бедных, зачастую безработных, у которых единственным источником выживания были социальные пособия. Wonga стала синонимом беспощадности ссудных фирм, остро критикуемых политиками и даже священниками. К аннулированию ссуд ее вынудили надзорные финансовые органы, заявившие, что фирма давала взаймы деньги с нарушением законов, а горе-заемщики с самого начала не имели каких-либо шансов на их выплату. В Польше дела еще хуже. Данный сектор финансовой деятельности, куда входят средние, малые (семейные) фирмы плюс сильные ростовщики в Интернете, государство вообще не контролирует. И если банки подвергаются сильному надзору, то ссудные фирмы действуют без какого-либо регулирования. Их может открыть каждый, так как нет никаких требований относительно капитала. Не существует и реестр таких фирм либо их черный список, в который входили бы самые нечестные ростовщики. С 2006 года вроде бы теоретически действует антиростовщический закон, который определяет максимальное опроцентование кредитов и займов. Но его нарушают всевозможными способами. На таком чрезвычайно свободном рынке, естественно, сложно сосчитать фирмы, не говоря уже об их контроле. Правда, Министерство финансов уже более года разрабатывает закон, который призван привести ссудные фирмы в божеский вид. Но при этом каждый понимает что-то другое, то есть свое. Правительство хочет ограничить огромные издержки краткосрочных займов. Малые фирмы, напротив, ратуют за статус-кво, ибо введение каких-либо ограничений может выбросить их с рынка. Крупные игроки не соглашаются с лимитами ограничений, но, тем не менее, не против вмешательства государства, ибо это позволит избавиться от мелких конкурентов и улучшить их собственную репутацию. Если сейм утвердит правительственный проект закона, то уже не каждый сможет открыть ссудную фирму. Для этого потребуется иметь, по меньшей мере, 200 тысяч злотых капитала, а также свидетельство о ненаказуемости. Но всё равно неясностей останется много. Дело в том, что никто в Польше не хочет нести ответственность за ссудные фирмы и быть ассоциированным с ними в случае проблем. Ни Комиссия финансового контроля, ни Национальный польский банк, ни Управление защиты конкуренции и потребителя, ни Министерство экономики не видят поводов, ради чего они должны быть отягощены, например, составлением реестра ссудных фирм, тем более за свой счет, без выделения государством необходимых средств. Согласно законопроекту, лимит составит около 28,5 процента от одолженных на месяц денег. Иначе говоря, занимая тысячу злотых, поляк должен отдать 1285 злотых. Лимит на полгода – 46 процентов, на год – 67 процентов. Максимальный лимит не должен превышать 100 процентов. Ссудные фирмы, разумеется, против лимитов, уверяя, что от этого пострадают люди, которые занимают иногда небольшие суммы на две-три недели. Одалживать суммы менее 800 злотых вообще будет невыгодно. Поэтому волей-неволей придется искать лазейки, как обойти новый закон. Правительство дало понять, что оно желает снизить издержки займов, но не намеревается детально исследовать ссудную отрасль. Она, например, не будет охвачена Комиссией финансового контроля, так как не представляет угрозы для финансовой стабильности государства. Тут правительство, возможно, и право. Сумма злотых, выделенных фирмами за год, оценивается в 3–4 миллиарда. По сравнению с тем, что делают банки, это, как говорится, смешные деньги. И тем не менее влияние, которое оказывают ссудные фирмы на общество, значительное большее, ибо их услугами пользуются 3–4 миллиона поляков, попавших в трудную финансовую ситуацию. Сами фирмы не хотят какого-либо контроля, так как считают, что хорошо и ответственно работают, о чем свидетельствует, в частности, небольшое количество претензий и жалоб со стороны клиентов. Крупные фирмы уверяют, что они действуют гораздо лучше, чем их малые конкуренты. Тем временем борьба за клиента нарастает. Всё более популярным становится предложение первого займа задаром, зачастую с нулевым процентом. Если кто-то одалживает несколько сотен злотых на две-три недели либо месяц, то должен отдать именно ту же самую сумму. Практика, избранная фирмами, действующими в Интернете, в сущности, – простая дорога к зависимости, особенно неопытных клиентов. Она напоминает стратегию наркодилера, который предлагает первую порцию зелья почти бесплатно, а потом… В общем, если ссудные фирмы не будут охвачены финансовым надзором, а государство устранится от должного контроля, то может повториться британский сценарий. Нет нужды особо распространяться о ссудной проблеме в России. Для этого достаточно взглянуть на объявления, расклеенные на столбах, заборах, домах и даже деревьях, вчитаться в газеты. Всюду – «Кредиты. Работаем с безработными, пенсионерами. С любой кредитной историей. Реальные деньги в короткие сроки. Без отказа» и т.д. Финал известен: взял одну тысячу рублей, отдай 300 тысяч либо распрощайся с квартирой. Государство при этом как бы и ни при чем: рынок, понимаешь ли. А между тем именно лоно свободы и рынка деформирует систему наших ценностей, считает доктор юридических наук, кандидат психологических наук, профессор Академии управления МВД РФ Евгений Самовичев. Деформирует в сторону преобладания материального над моральным. Это не что иное, как идеологическая диверсия. Налицо формирование сознания в сторону смещения морально-нравственных ценностей. Нет, например, ничего более мерзкого, чем большинство передач российского телевидения. Обратите внимание! Телеведущие говорят с искаженной интонацией – с повышением тона в конце предложения, в то время как в русском языке интонация должна понижаться. В условиях измененной интонации текст воспринимается не должным образом – человек никак не может понять суть. Плюс произвольная расстановка знаков препинания – соединение конца предыдущей фразы с началом последующей, что ломает систему восприятия. Кроме того, очень высокий темп речи, который не дает возможности вникнуть в смысл. Живя в определенной среде, человек усваивает не только лексический, но и интонационный строй речи, а это и есть душа народа. Посмотрите, как говорят русские люди, как поют. А теперь послушайте, как говорит современная молодежь. Это восклицания, не имеющие семантической нагрузки. Сплошные слова-сорняки… Самые вредные – «как бы», «типа». То есть на самом деле этого нет, а что есть – не знаю. «Как бы... как бы...» – и такой автоматизм не случайный. Он делает человека «как бы человеком». А еще – смех за кадром. Совершенно не смешная сцена, а смех за кадром заставляет нас поверить в то, что это смешно. Не случайно Михаил Жванецкий заметил, что сегодня умные люди ничего не читают и ничего не смотрят. Они стараются сохранить представление о настоящем и поддельном. Только так, видимо, и можно не стать марионеткой в руках жонглеров нашим сознанием.
Анатолий Петрович ШАПОВАЛОВ, журналист-международник |