ТУРНЕ ПО ЮГО-ВОСТОКУ УКРАИНЫ

События и люди глазами очевидца

На поездку по юго-востоку Украины я решился по личным обстоятельствам, не имеющим ничего общего с журналистским призванием. Но раз уж мне пришлось побывать в Севастополе – городе, где я родился и прожил почти всю жизнь, в Одессе и Донецке, куда отправляюсь решать частные вопросы, то мой гражданский долг, политические и идеологические предпочтения заставляют меня рассказать заинтересованным читателям о том, что я увидел, почувствовал, понял в данном мятежном регионе.

Одесса – Донецк

«Ха, вы думаете, что можете расстаться с Одессой так же легко, как с ней встретиться? Так вы не знаете Одессы!..»

Примерно так прокомментировал бы мою попытку покинуть «жемчужину у моря» какой-нибудь персонаж времен Мишки Япончика или Бени Крика. На самом же деле мой рейс автобуса Одесса – Донецк был снят без внятного объяснения причин. Замены не было. Деньги, что удивительно, вернули! Никакой связи отмены рейса с ситуацией на юго-востоке Украины не просматривалось, так как рейсы на следующий день уходили исправно.

Я прибыл в Донецк не в день референдума о независимости, а в 4 утра следующих суток. Примечательным в дороге были блок-посты официальной власти на въездах в Одессу, Николаев, Днепропетровск. Они носили больше опереточно-показательный характер. После Николаева и, особенно, на подъезде к Днепропетровску дорога резко испортилась, автобус потерял скорость, и его трясло на ухабах.

Порадовали аграрные пейзажи: громадные пространства густых всходов, вспаханные поля, ухоженные сельхозпостройки и даже большое поле солнечных батарей, долго проплывавших за окном. Кризис кризисом, а жизнь продолжается, и даже технический прогресс напоминает о себе.

В Николаеве мы почти не останавливались, но на улицах города, через которые мы проезжали, несколько раз попались лозунги: «Одессу не простим», «Фашизм не пройдет» и даже «Смерть системе!». Лозунги были крупные, писались в спешке разной рукой и баллончиками с разной краской, что наводит на определенные выводы...

На остановке в Кривом Роге встретился, после предварительной созвонки, с активистом рабочего движения, который рассказал о проведенной в этот же день (11 мая) массовой акции протеста горняков! Они требовали удвоения тарифных ставок на предприятиях олигархов: Абрамовича (Россия), Ахметова и Коломойского (Украина).

Как бы ни старалась «элита» Украины свести все конфликты к национально-территориальному противостоянию, ей это не удается.

Трудящиеся понимают, кто является подлинным источником их бед.

Особенно понравилась моему собеседнику жесткость выступлений горняков, прошедших со своими требованиями до офисов фирм упомянутых олигархов.

Две сотни рабочих с проклятиями бросали на ступеньки контор своих «хозяев-благодетелей» пригоршни мелких монет. «Они так любят «нэньку Украину», так поиздержались, жертвуя на ее спасение, что надо было дать им немного денег», – рассказывал профсоюзный активист.

Я чуть не проспал свою остановку в Донецке и поехал бы дальше – в Луганск, если бы нас не разбудили на блокпосте противников киевской власти.

Он кардинально отличался от предыдущих блокпостов. Ночь, костры на дороге, не аккуратные стенки из мешков с песком, как раньше, а смесь: бревна, камни с преобладанием автомобильных шин. Не скучающий взгляд милиционера, а детальный осмотр салона двумя вооруженными людьми с георгиевскими ленточками и в масках.

Через 10 минут остановка на автовокзале. Затем автобус едет по своему маршруту. А вышедшие на остановке быстро ищут такси или подходят к тем, кто их встречает.

До жилья моего старого знакомого я добрался без проблем уже при первых признаках рассвета. Затем короткий отдых, обмен мнениями о ситуации в стране и составление плана на ближайшее время.

Мой товарищ знает, что я противник федерализации и признаю объективную полезность майдана, но отчуждения между нами нет.

Я излагаю ему мои мысли о том, как следовало бы поступать сопротивлению на юго-востоке.

Если очень коротко: постепенная замена пророссийской риторики и федералистских иллюзий на комплекс все более радикальных социальных и политических требований к киевской власти. Затем завоевание симпатий той части протестовавших на майдане, для которых важнее не господство коренной нации, а защита социальных и демократических прав. Затем совместный отпор диктатуре олигархов со стороны трудящихся запада и востока Украины.

Он слушает меня с легкой иронией и затем подводит итог и задает вопрос: «Допустим, нам удастся убедить пусть небольшой, но заметный процент актива сопротивления и руководства ДНР в такой программе действий. Очень сомневаюсь, но допустим... Предположим, что смена лозунгов не приведет к разочарованию и оттоку наших активистов. А это тоже нельзя сбрасывать со счетов. Допустим даже, что данные перемены не вызовут резкого разочарования российского руководства, не приведут к прекращению массированной информационной и психологической поддержки с их стороны. Ведь мы оба хорошо понимаем, что у руководства РФ свои цели. По отношению к интересам трудящихся российское руководство не отличается от тех, кто возглавляет Украину. Скажи, при всех этих условиях антитеррористическая операция будет прекращена?»

Я вынужден был признать, что АТО не только не прекратиться, но даже усилится при выдвижении социально-политических лозунгов. Слишком большие силы, которые сегодня только благожелательно наблюдают за борьбой «сепаратистов», сразу и жестко начнут подавлять ее и помогать киевским олигархам, если цели борьбы начнут задевать их интересы...

Затем мы выбирали маршрут поездки. Выбрали Мариуполь. Он близко. Там меня ждали мои хорошие знакомые, и именно оттуда приходили самые противоречивые оценки референдума о независимости.

Дорога на южный автовокзал оказалась неожиданно длинной. На остановке, при пересадке и в транспорте я успел бегло переговорить с пятью абсолютно незнакомыми мне людьми об их участии и отношении к референдуму. Четыре из них сказали, что голосовали, один – нет.

Проигнорировал референдум не молодой аполитичный «пофигист» (как принято думать о молодежи), а задавленный дачными работами мужчина лет шестидесяти. И тот вдруг начал оправдываться, как будто я его в чем-то упрекал.

Молодая женщина сказала, что голосовала за независимость, с оговоркой, что не видит в этом панацеи, просто «донецкий народ загнали в угол». Времени выяснить, что она имела в виду, у меня не было. Другие люди не посчитали нужным сильно откровенничать с незнакомым человеком. И я даже не знаю, за независимость Донецкой области они голосовали или против.

В Мариуполь я добрался по хорошей дороге и потратил на это времени не больше, чем при переезде с одного пригорода Киева в противоположный.

Мариуполь и сегодня является центром тяжелой промышленности. Он встретил меня дымящими трубами, снующими по железнодорожным веткам грузовыми поездами. Движение народа по улицам и часы пик четко определяются распорядком рабочего дня крупных предприятий.

Как же голосовали жители Мариуполя на референдуме о независимости?

Двое знакомых, имеющие устойчивые левые, марксистские взгляды, не пошли на голосование, объясняя, что данный шаг не лечит болезнь, а только переводит ее хроническую фазу.

Еще несколько опрошенных, среди которых были молодые женщины: врач и учитель, отказались бы участвовать в референдуме, если бы не трагедия 9 мая.

При голосовании люди стояли по три-четыре часа в очередях, растянувшихся на сотни метров от пунктов голосования. Этих пунктов было всего четыре. Почему так мало?

Я слышал о нескольких факторах, объясняющих это. Думаю, что все они сработали, но не знаю, какой из них был ключевым.

Очевидно, организаторы референдума не могли обеспечить безопасность всех необходимых участков от возможных провокаций. Контролировать наверняка они могли только центр города.

Городское управление образования в последний момент отказало в предоставлении школьных помещений. «Страшные чеченские боевики и местные бандиты», которые, по утверждению СМИ, контролировали город, почему-то с уважением отнеслись к такому решению.

Одна из собеседниц высказала такое мнение: «Если честно, то, наверное, сыграло роль и отсутствие уверенности в массовости голосования. Боялись показать «телекартинку» с урнами без бюллетеней и пустые помещения со скучающими членами комиссий. Но «национальная гвардия», устроившая стрельбу по гражданскому населению и захват здания городского отделения милиции, заставила людей прийти на участки.

Конечно, не всех. Многие были запуганы. Кое-кто – равнодушен. Маргинальные слои вообще использовали ситуацию для грабежей и мародерства. Но и тех, кто не просто разозлился на киевских чиновников, а почувствовал себя гражданином, было очень много».

Обвинения центральных СМИ в том, что голосование происходило под дулами автоматов, вызвало у всех этих людей смех: «Конечно, сначала я держала автомат, а она голосовала, а потом я отдала автомат ей и она меня заставляла голосовать».

С учетом этих противоположных факторов (слабые технические ресурсы и высокий уровень мотивации голосования) реальную явку можно оценить примерно в 70, максимум 90 тысяч проголосовавших. Причем имеющих право голоса в Мариуполе – более 300 тысяч.

Больше людей просто физически не могло пройти через пункты голосования.

Когда я обратил внимание на «нелегитимность» референдума, мне возразили так: «Если бы мы всё сделали «как надо» и на 90 участках проголосовали бы 90 процентов людей, то даже тогда Киев не признал бы референдум. Вопросы демократии после «демократической революции» новую «демократическую власть» интересуют меньше всего. Главное, что наш не очень высокий результат добавился к реальной высокой явке Донецка, Луганска и других городов».

Мариуполь – Донецк. Разговоры по душам

Я специально не учитываю приспособленную для европейской общественности версию кровавых событий в Мариуполе. Передаю ту версию, которую собрал из разных кусочков свидетельств очевидцев столкновения и знакомых пострадавших.

Они зачастую путались в фамилиях и должностях, приписывали руководство операции чуть ли не лично Коломойскому и Ляшко. Однако для меня эти рассказы, услышанные прямо на развалинах здания милиции и на баррикадах, значат не меньше, чем красиво и обтекаемо изложенные в теленовостях.

По версии мариупольцев, конфликт начался спонтанно. В кабинете во время совещания «новый начальник милиции», присланный центральной властью, потребовал у «бывшего и у его коллег» не допустить проведение демонстрации 9 мая, посвященной Дню Победы. За последовавшим отказом выполнить такой приказ началась перебранка. Страсти накалились. В итоге новый начальник мариупольской милиции выхватил пистолет и выстрелом ранил своего предшественника на этом посту.

Численный перевес был на стороне тех местных милиционеров, которые не захотели разгона демонстрации. Поэтому, чтобы избежать ответных действий, представителю киевской власти пришлось спрятаться в оружейке и вызвать «национальную гвардию» по телефону.

Прибывшие на БМП «гвардейцы» смогли эвакуировать ретивого начальника ценой уничтожения здания городской милиции и потерь среди собственного личного состава, ценой гибели нескольких милиционеров из числа переставших подчиняться Киеву и гражданского населения Мариуполя, пришедшего на помощь собственной милиции.

Ситуацию делает еще более омерзительной то, что кое-кто из «радикальных» украинских патриотов превратил пролитую кровь в предвыборный пиар. Ну а то, что при этом большинство жителей города настроилось на поддержку независимости Донецкой области, таких «патриотов» Украины не особенно беспокоило.

События в Мариуполе подтвердили несостоятельность утверждений, что всеми действиями «сепаратистов» руководят массово прибывшие из России военспецы.

При отступлении из города «нацгвардия» бросила потерявшую ход БМП. Военспецы могли бы превратить ее в огневую точку. Вместо этого обычное гражданское население занялось «изучением» незнакомой техники. Был спровоцирован случайный выстрел пушки, разворотивший угол магазина. Затем внутри БМП начался пожар и стал рваться боезапас. Хорошо, что никто при этом не пострадал. Выгоревший корпус мариупольцы украсили соответствующими надписями и поставили в баррикаду. Это что, продуманные действия профессиональных военных?

Ранним утром 13 мая вновь выезжаю в Донецк, чтобы провести несколько часов в «гнезде сепаратизма» – Донецкой обладминистрации.

Вопреки ожиданию, тут я не получил никаких эмоциональных потрясений или откровений. Вокруг те же баррикады, что и на киевском майдане в январе – феврале. Та же обстановка, что и в КМДА, Украинском доме. Те же лозунги, только на русском и с «противоположной риторикой». Тот же приток волонтеров, приносящих еду и вещи.

Правда, надо отметить более жесткую дисциплину, пропускной режим. Заметно скромнее рацион охраны и волонтеров и гораздо больше стрелкового оружия, чем у рядовых бойцов майдана.

Русских, чеченских боевиков не наблюдал. Шахтеры (вопреки официозной киевской пропаганде) в небольшом количестве, но были. Их легко узнать по «макияжу» – въевшейся в веки угольной пыли.

А вот фанатичные защитники «русского духа и православных ценностей» буквально бросались в глаза! Спрашиваю одного из них: «Как вы представляете социальные преобразования нового руководства Донецка и Луганска?» В ответ слышу о гонениях, которые за 23 года претерпели русские люди от «агентов Запада» – украинских властей.

Как это похоже на киевских и львовских «квасных патриотов», 23 года стонущих под игом тайных агентов России, прокравшихся к власти в Украине.

К счастью, не все активисты столь одиозны. На втором этаже разговорился с сотрудником идеологического отдела, коллектив которого разработал листовку, объясняющую цели и задачи референдума. «Сепаратистского» содержания в ней не очень много.

Главный вопрос, представители какого течения (русские националисты-«почвенники» или левые социальные активисты) станут доминировать в идеологическом руководстве непризнанной ДНР.

К сожалению, в это скрытое идеологическое противостояние примерно равных, но малочисленных течений вмешивается третий, самый значительный фактор. Речь идет об аппетитах и планах местного крупного, зачастую криминализированного капитала. Что-то я сильно сомневаюсь, что данная сила пойдет навстречу социальным требованиям трудящихся. Скорее они договорятся с нынешней киевской властью!

Немного «конспирологии»

По дороге в Киев, в плацкартном вагоне ночного поезда, пытаюсь оформить первые выводы из всего увиденного.

Я всегда был противником конспирологической «теории заговора элит» («комитета трехсот», «мирового правительства» и т.д.) как определяющего фактора исторического процесса.

Но уж как-то очень вовремя Путин «отжал» Крым и раздувает истерию вокруг юго-востока Украины.

Разумеется, не о каких «сговорах» российской и украинской «элиты» не может быть и речи. Потому что это касается таких вещей, о которых даже в самых секретных форматах, самыми хитрыми полунамеками, через самых верных посредников говорить нельзя.

Правда обязательно вылезет наружу, и сегодня любой государственный деятель, пошедший на такой сговор, убьет свою карьеру.

С другой стороны, любой искушенный политик или группа, ответственная за выработку тактической линии, понимает, что ее деятельность подчинена каким-то общим механизмам социально-экономических процессов, механизмам развития общественного сознания.

Повлиять, устранить эти универсальные механизмы и закономерности невозможно, но просчитать по молчаливому согласию друг друга последствия некоторых шагов оппоненты могут.

И может наступить момент, когда лидеры противоборствующих сторон, ни о чем не сговариваясь формально, начинают действовать совместно, во имя собственных интересов.

Чего больше всего боится нынешний политический режим в России?

Предполагаю, что больше натовских баз у своих границ, больше резкого и сильного падения цен на нефть и газ, больше собственной «болотной» оппозиции российское руководство боится настоящей, полноценной буржуазно-демократической революции в Украине!

Именно революции, а не той пародии, в которую, к сожалению, превратилось выступление на майдане. Потому что любая настоящая революция приводит не к реализации чьих-то представлений о "гидности", а к устранению факторов, которые сдерживают социально-экономическое развитие страны.

Такая революция в Украине в случае успеха стала бы приговором для олигархического режима и в России.

С другой стороны, такое развитие революции в Украине не устраивает наши олигархические кланы, партии и лидеров, контролирующих органы власти.

Мы все чувствовали этот момент, когда массы, скинувшие Януковича, вот-вот начали бы жестко выступать против новой власти. Ситуацию обострило бы проведение либеральных реформ, которые нам навязало европейское руководство. И тут бац, Крым! Донецк! Луганск! «Все на борьбу с внешней угрозой!»

Внешняя угроза – карта, которая укрепила позиции как российских, так украинских олигархов, продлив (на время) их пребывание у власти.

«Сепаратизм», «фашизм», левая оппозиция и судьба Украины

Каждый, кто с пониманием относится к объективной причине протестов на майдане, не имеет морального права огульно отрицать протест и на востоке Украины. Иначе его легко упрекнут в двойных стандартах и классовом лицемерии.

В майдане нет ни одного негативного проявления того, в чем нельзя было бы упрекнуть Донбасс. И наоборот, в движении сопротивления "сепаратистов" столько же позитивного смысла, сколько и в майдане.

Столько же моральных уродов в руководстве обеих выступлений, такая же роль "внешних сил" и "денег олигархов"!

Одинаковы даже основные ошибки, которые уже погубили "революцию достоинства" в Киеве и, скорее всего, погубят выступления в Донбассе. И "майдан" донецкий – это тот же киевский майдан, только в развитии, после того как "революция гидности" зашла в тупик, не ослабив, а усилив власть олигархов.

Причина провала киевского майдана – боязнь его лидеров ставить коренные социально-политические требования, стремление опосредовать их национально-демократическими или даже профашистскими требованиями.

Причина слабости протесов Донецка – Луганска – та же. Большинство протестующих опосредуют свои требования национально-культурной, про-имперской или ностальгической риторикой, требуют сближения с Россией.

Если просто физически задавят «донецкий майдан», будет ослаблена возможность сопротивления антинародным реформам и на западной Украине.

У нынешней киевской власти в связи с данной ситуацией две задачи: ближайшая и основная.

Ближайшая задача власти – побыстрее задушить выступления юго-востока не потому, что они вызваны сепаратистскими идеями, а как потенциальный организованный очаг протеста против либеральных реформ, которые еще не показали своей пагубности для всего народа Украины.

Для этого проводится дегуманизация образа протестующих на востоке. Речь идет о внедрении в массовое сознание граждан Украины идеи, что по отношению к «этим выродкам» все средства подавления не являются чрезмерными, что мы имеем дело с бандой маргиналов, чеченцев, российскими спецназовцами.

Это "нормальное" поведение власти. Таковы "законы жанра". Точно так же поступал Янукович по отношению к защитникам майдана, а Россия – по отношению к сторонникам новой власти в Украине, США – по отношению к Северному Вьетнаму, к режиму в Ираке.

Развивали подобную «добрую» традицию Европа и США в отношении Югославии, Франция и Италия – по отношению к ливийской власти и т.п.

СМИ сегодня судорожно пытаются скрыть факт, что явных сторонников федерализации или присоединения к России в Донецке и Луганске столько же, сколько явных сторонников фашизма на майдане (процентов 15).

Еще столько же тех, кто понимает социальную природу кризиса, видит истинных виновников – олигархов и готов бороться с ними.

В протестах и на майдане, и на востоке Украины еще процентов 70 было тех, кто, впав в отчаяние, хватается за любой предложенный им сомнительный выход из положения как за панацею.

Основная задача власти – развести созревающие по всей Украине стихийные протесты: географически, по времени, идейно-политически. Не дать им организоваться на некой общей леводемократической платформе.

Власть ни в коем случае не хочет направить всё социальное недовольство на подлинных виновников бедствий народа, то есть на себя! Если это случится, то ее не спасут должности депутатов и президентов, не спасет не только "правый сектор" или армия, но даже иностранная интервенция.

Что делать в нынешней ситуации левым, социалистическим движениям, партиям, организациям? Речь идет как о «системной оппозиции», так и о непарламентских левых.

В первую очередь надо перестать заниматься подсчетом чужих ошибок и маскировкой своих.

Нам надо не тыкать друг другу в лицо кровавые и уже гниющие обрубки несостоявшейся революции в Украине, а думать о том, чтобы быть готовыми к следующему подъему борьбы.

Главное, чтобы люди, романтизирующие майдан, не разочаровались. Потому что их энтузиазм еще пригодится, когда надо будет разбираться с олигархами по-настоящему. И делать это придется только совместно с трудящимися юго-востока. Только тогда у нас будет шанс спасти Украину.

Игорь ПАНЮТА,

Секретарь Политсовета СПУ

 по массово-политической работе

Одесса – Донецк – Мариуполь