Китайский контракт: вопросы и факты

Дискуссии по китайскому газовому контракту всё не утихают, поэтому несколько универсальных вопросов к тем, кто сейчас рвет глотки, рассказывая, как газовая сделка с Китаем якобы "выгодна" для России. Вопросы такие:

1. Вы рассказываете, что подписанный контракт на поставку 38 млрд кубометров российского газа в год – великий прорыв, сокрушительная геополитическая победа России. Девять месяцев назад Туркменистан подписал с Китаем контракт на куда больший объем – 65 млрд кубометров начиная с 2020 года. Кто в этой ситуации более мощный геополитический победитель?

2. Какая спешка вводить в строй Чаяндинское и Ковыктинское газовые месторождения в Восточной Сибири? Недавно решили отказаться от разработки Штокмановского месторождения в Баренцевом море, которое расположено намного ближе к рынкам сбыта, там не надо строить газопровод длиной в 4 тысячи километров, а себестоимость добычи газа оценивалась в 50 долл. за тысячу кубометров. Сказали, это невыгодно, поэтому разработку Штокмана надо отложить на неопределенный период, сегодня она заморожена. На Чаяндинском месторождении еще четыре года назад – до того как была названа цифра общих инвестиций в проект – себестоимость добычи оценивалась свыше 80 долл. за тысячу кубометров. Тут, значит, нормальная экономика, да? При ценах продажи газа Китаю чуть ниже, чем в Европе, и примерно на 200 долларов ниже, чем в Азии?

3. Упущенная выгода России от продажи газа по ценам примерно на 200 долларов за тысячу кубометров ниже, чем в Японии, составит до 8 млрд долларов в год. За 30 лет – 240 млрд долларов. За чей счет такие щедрые подарки? Частный «Новатэк» Геннадия Тимченко параллельно продал газ китайцам с привязкой к японским ценам, индексам. Государственный "Газпром" – по заниженной цене. Не есть ли это национализация убытков в чистом виде, тем более что убытки планируется компенсировать за счет налоговых льгот?

4. У сторонников проекта при анализе его экономики наблюдается очевидный крен в сторону чрезмерного оптимизма по оценке издержек. Причем этим грешат не только заведомо оголтелые прокремлевские типажи, но и вполне нейтральные комментаторы, вот как Леонид Бершидский в Форбсе, который насчитал там для проекта целую положительную чистую приведенную стоимость.

Удивительно, что при этом Бершидский приводит оценки издержек, которые иначе, чем ультраоптимистическими, назвать нельзя. Он берет за окончательную цифру себестоимости добычи на Чаяндинском месторождении цифру в 80 долларов за тысячу кубов, которая озвучивалась 4 года назад, еще до того как «Газпром» назвал первые прикидки реальной стоимости проекта (это произошло в 2012 году). Даже несведущему человеку ясно, что цифру в 80 долл. ни в коем разе нельзя брать за точку отсчета при оценке себестоимости добычи, это давно уже несуществующая минимальная оценка из прошлого, хорошо если себестоимость уложится в 100 долл. теперь.

Далее, Бершидский берет за ориентир для оценки стоимости транспортировки газа в Китай... цифру в 73,1 долл., "как по трубопроводу Ямбург – Баумгартен". Ну это верх эквилибристики – сравнить стоимость транспортировки газа по абсолютно необустроенной сложной восточносибирской местности, где нет никакой инфраструктуры, достаточных энергомощностей, транспортных коммуникаций (дорог, чтоб трубы и другие грузы подвезти – многие грузы придется доставлять по воздуху), с газопроводом, проходящим по самой разработанной в мире и наполненной разнообразной инфраструктурой местности, расположенной между Западной Сибирью и Австрией. Здесь трудно сказать, сколько будет, но явно не 70 долл. за тысячу кубов, а скорее вдвое больше (с учетом разницы в капитальных и операционных затратах), что делает экономику контракта пороговой, как уже подробно говорилось.

Так что, оценивая будущие затраты на транспортировку газа в Китай, давайте реально их оценивать, а не прыгать на каких-то не имеющих отношения к реальности розовых оптимистических цифрах, как, скажем, делает Бершидский.

5. Отдельным аргументом, когда больше нечего сказать, становятся «рабочие места». Так вот: на пике строительства первой очереди газопровода «Сила Сибири» общее число создаваемых рабочих мест составит всего лишь какие-то 11,7 тысячи человек, и это будут не новые рабочие места, а переброшенные из других регионов сотрудники подрядных трубопроводостроительных компаний (скорее всего, принадлежащих Ротенбергу), которые сейчас строят другие газопроводы, но скоро их построят, поэтому рабочих нужно будет перебрасывать на новые проекты. Как показывает опыт строительства ВСТО, местную рабочую силу при строительстве нефтегазовой инфраструктуры в Восточной Сибири и на Дальнем Востоке использовать нельзя, так как там нет людей с достаточной квалификацией.

Что такое 11,7 тысячи рабочих мест? Это меньше, чем, скажем, в аэропорту Домодедово работает. Численность постоянно занятых на эксплуатации газопровода – 3 тысячи человек. Какие там рабочие места, вы о чем?

В итоге получаем: упущенная выгода огромная, прибыли нет, рабочих мест кот наплакал, спешка при вводе новых месторождений совершенно неуместная, да еще и по части великих геополитических побед нас Туркменистан примерно вдвое обогнал. Плюсы-то где?

Что надо было делать в этой ситуации? Да ничего. Отложить разработку этих крайне удаленных от рынков месторождений, как отложили Штокман. А к Штокману вернуться, кстати, производить на его базе сжиженный газ, поставлять на мировой рынок по приличным ценам, а не по таким, по которым мы договорились с Китаем. Работать с Японией, заполнять огромную нишу, которая у них на газовом рынке открывается после закрытия АЭС. Создать конкуренцию за российский газ между Японией и Китаем, вот что надо было делать. А китайцы пришли бы к нам, когда готовы были бы нормально платить.

И последнее, для справки. Пока что будущая экономика поставок газа в Китай – это всё обещалки, а вот вам реальные цифры, на которые уже можно посмотреть и пощупать – данные "Роснефти" об экспорте нефти в Китай. Открываем годовой отчет за 2013 год.

Для начала открываем табличку на стр. 26 – средние цены реализации нефти на экспорт, и видим, что в Азию (а это преимущественно Китай) "Роснефть" продает нефть по цене примерно на 10 долл. за баррель ниже, чем в Европу. Прям сверху таблички там.

Но это не все еще, потому что по трубе ВСТО (трубопроводная система «Восточная Сибирь – Тихий океан». – Прим. ред.) Россия экспортирует более качественную нефть Espo, которая не смешивается с сернистой поволжской нефтью и не превращается в сернистую нефть Urals, которую мы продаем в Европу. Премия нефти сорта Espo к сорту Urals – грубо говоря, 2 долл. на баррель. Так что мы в Азию нефть должны продавать дороже на 2 долл. за баррель, а не дешевле на 10 долл. Итого упущенная выгода – 12 долл. за баррель.

Но и это еще не всё: в том же самом отчете "Роснефти" открываем табличку на стр. 15 (про стоимость транспортировки нефти на экспорт по разным направлениям) и видим, что транспортировка нефти в Китай по ВСТО стоит примерно на 2 долл. за баррель дороже, чем по европейскому направлению (Приморск, Новороссийск, Германия).

Итого минимум 14 долл. за баррель упущенной выгоды. Открываем стр. 25 отчета "Роснефти" и видим, что объем экспорта нефти в Азию в 2013 году – 176 млн баррелей.

14 долл. за баррель умножить на 176 млн баррелей – упущенная выгода от продажи нефти в Китай в 2013 году – 2,5 млрд долларов. Только за один год. А за 30 лет?!

Вот когда вам будут красивые перспективы рисовать про экономику китайского газового контракта, вы им тычьте под нос вот эту экономику контракта нефтяного. Пока что материального больше ничего в качестве примера нет, всё одни кремлевские сказки.

Владимир МИЛОВ,

политик

 Источник – блог автора