ДЕЛО «УРАЛКАЛИЯ» ГЛАЗАМИ

БЕЛОРУССКОГО ПРЕЗИДЕНТА

С 8 по 11 октября большая группа российских журналистов, более 80 человек, совершила пресс-тур по Республике Беларусь. В завершение тура состоялась встреча россиян с президентом братской республики Александром Григорьевичем Лукашенко. В течение пяти с половиной часов «Батька», как уважительно величают белорусы своего президента, предельно откровенно и обстоятельно отвечал на вопросы гостей.

Нам показались особенно интересными ответы А.Г. Лукашенко на вопросы, связанные с запутанной ситуацией в отрасли по производству калийных удобрений, которые очень ярко и выпукло характеризуют отличия в подходах белорусского и российского руководства к решению непростых хозяйственных проблем и стиль его работы с олигархами. Кроме того, данный материал является прекрасной иллюстрацией, как вообще решаются сегодня такие вопросы на вершинах власти.

Наша справка: «Уралкалий» – российская компания, крупнейший в России производитель калийных удобрений. Производственные мощности компании находятся в городах Березники и Соликамск Пермского края.

В мае 2011 г. произошло слияние двух российских компаний «Уралкалий» и ОАО «Сильвинит», таким образом был создан ведущий производитель калия в мире.

До июня 2010 года около 65,5% акций «Уралкалия» принадлежало председателю совета директоров компании Дмитрию Рыболовлеву, но в июне 2010 года он продал контрольный пакет (53,2%) акций «Уралкалия» компаниям Kaliha Finance Limited (Сулейман Керимов), Aerellia Investments Limited (Александр Несис) и Becounioco Holdings Limited (Филарет Гальчев). Сумма сделки оценивалась в 5,32 млрд долларов По состоянию на апрель 2011 года компанией владели следующие российские предприниматели: Сулейман Керимов (25%), Александр Несис (17,7%), Филарет Гальчев (15%), Александр Мамут (3,5%), остальное – в свободном обращении.

В сентябре 2013 года китайская компания Chengdong Investment Corporation (CIC) конвертировала в акции «Уралкалия» ранее купленные облигации одной из структур Керимова и Гальчева, в результате став вторым акционером с пакетом в 12,5%.

 В 2005 году «Уралкалий» на паритетной основе с «Беларуськалием» (Беларусь входит в число мировых лидеров по производству калийных удобрений) создал «Белорусскую калийную компанию» (БКК), которой было дано монопольное право на торговлю белорусским калием. В итоге БКК к 2012 году заняла 42% мирового рынка калийных удобрений (через БКК продавался также и российский калий).

В 2010 году тему покупки ОАО «Беларуськалий» и соответственно получение контроля над БКК поднимал российский миллиардер Сулейман Керимов.

В 2012 году у партнеров возник конфликт, в декабре этого года президент Беларуси Александр Лукашенко издал указ об отмене монопольного права экспорта продукции «Беларуськалия».

Летом 2013 года «Уралкалий» объявил о прекращении продаж через БКК и ориентации не на максимальную цену, а на рост объема продаж, что вызвало резкое падение капитализации мировых калийных компаний, включая и сам «Уралкалий». 26 августа 2013 года генеральный директор «Уралкалия» Владислав Баумгертнер, прибывший в Минск по приглашению премьер-министра Михаила Мясниковича, при отлете был арестован по подозрению в злоупотреблении властью и должностными полномочиями. Чуть позже, 1 сентября, белорусские власти объявили в розыск и основного акционера «Уралкалия», российского миллиардера Сулеймана Керимова (Википедия). Любопытно, что председателем Совета директоров «Уралкалия» является один из влиятельнейших чиновников ельцинских времен А. Волошин, который был также главой администрации президента В. Путина в 2000–2003 годах.

А.В. Гара (корреспондент телеканала «РБК-ТВ»): Александр Григорьевич, добрый день. Мы уже частично затронули тему и «Уралкалия», и Березников. В общем, СМИ пишут, что жители Пермского края считают, что Березники... его называют городом-катастрофой. Потому что там дела обстоят не очень и населенный пункт постоянно уходит под воду из-за провалов грунта.

А.Г. Лукашенко: Это правда. (В середине октября 2006 года, после аварии, началось затопление старейшего рудника предприятия – БКРУ-1, на который приходилось 27% добычи солей (27,2% добычи сильвинита и единственное место добычи карналлита в «Уралкалии»). Авария, как предполагали эксперты, стала следствием особенности геологического строения шахтного поля. 28 июля 2007 года на территории БКРУ-1, в районе фабрики технической соли, произошел провал земли. – Прим. ред.)

– И местные власти пытаются найти повод, решение, где найти деньги на решение этой проблемы. И одна из причин бедствий этих жителей, наверное, все-таки нехватка и отсутствие эффективного менеджера «Уралкалия» Владислава Баумгертнера.

– Нет, я Вам скажу, где найти деньги. Извините, что перебил, Вы потом зададите свой вопрос про не то Баум, не то Гертнера, я Вам потом отвечу.

Знаете, как я бы поступил? Вот Вы правильно сказали: где найти деньги? Я, как Президент, поступил бы следующим образом. Значит, они взяли это предприятие? Они – это, я говорю, ”керимовцы“, сам Керимов и прочие Баумгертнеры. Так? Взяли. Они за него гарантировали социальную ответственность, гарантировали работу и так далее, и так далее. Гарантировали, я это знаю, когда отбирали это предприятие у Рыболовлева, с ним мы начинали совместные продажи калийных удобрений.

Так, где найти? Я бы Керимова и «керимовцев» закрыл в одну камеру – назавтра они бы продали все активы и продали бы по самой высокой цене, а если бы не нашли покупателей, то я бы им нашел. И это 12–13 млрд долларов. И это после нынешнего падения, раньше было 20 миллиардов. И всë бы отправил в Березники. Вариант? Вот передайте «РБК» мои предложения: забрать у негодяев акции, которые им достались непонятно как, и отправить людям в Березники. За 20 миллиардов, что стоила компания, можно было бы построить цветущий рай, поселок! Вывести этих людей из этого болота, которое уходит сегодня под землю. А вы не там ищете, а вы ищете у Баумгертнера. Какие деньги у Баумгертнера?! Сотая доля того, что у «керимовцев».

Я сразу вашим сказал, когда мне задали вопрос «что надо делать?». Я говорю: «Немедленно надо вернуться в этот картель по продаже удобрений! Сразу в 2 раза цена поднимется».

Почему вы не хотите это сделать? Потому что там есть другие нюансы. Керимов уже сегодня говорит: «Я продам акции, но когда вы меня сенатором оставите». И прочее, и прочее. При чем здесь сенаторство? С этим вы сами там, у себя, разбирайтесь. Но только не думайте, что Лукашенко заманил вашего не то Баум, не то Гертнера в Беларусь (смех в зале), посадил в камеру и, как людоед, издевается каждый день над ним... Да мне без Баумгертнера проблем в Беларуси хватает. Мне еще с ним заниматься…

– Но, быть может, все-таки гуманно его отправить…

– Гуманно… В квартире живет трехкомнатной, по моим данным. Какой еще гуманизм? Куда я его отправлю, в камеру опять? Куда Вы предлагаете его отправить?

– В Березники отправить.

– Как это «в Березники»? Он же совершил преступление. Вы бы могли сказать: «Слушайте, отдайте его россиянам, мы сами разберемся». Пожалуйста, берите Чайку. Знаете, Чайка у вас есть, генеральный прокурор?

– Знаю.

– Завтра приезжаете с Чайкой, и по закону вы его забираете в камеру на «Бутырку» или еще куда-то и ведете расследование, мы будем помогать. Он вам больше вреда принес.

– Если в целом, Вы можете сказать, какие все-таки осложнения принесла эта история, от «Уралкалия»?

– Это, наверное, не надо говорить, но… Через несколько дней некий вице-премьер в (российском) правительстве заявил: «Мы вам не дадим нефти. На четвертый квартал положено 5 миллионов 750 тысяч тонн, мы вам дадим… 1,7 млн т, потом 3 миллиона 100 тысяч (сейчас не знаю сколько). Союзного Совмина не будет (видимо, не будет заседания; председателем Совета министров Союзного Государства России и Беларуси является Д.А. Медведев. – Прим. ред.)!» Не разобравшись ни в чем.

Потом этот вопрос вышел на президентов и так далее, и мы действительно с Владимиром Владимировичем обсуждали эту проблему. Подходы у нас абсолютно одинаковые – вор должен сидеть в тюрьме!

Я его попросил, говорю: «Пришлите сюда генерального прокурора, пришлите сюда Бастрыкина, человек порядочный, с моей точки зрения, или его людей. Мы кладем на стол документы – вы оцениваете. Да, хотите сами разобраться, потому что ущерб России несоизмерим с ущербом Беларуси, вы в два раза больше потеряли. Если вы по закону с ними будете разбираться, мы будем у вас в пристежку, материалы давать и прочее, прочее».

Он при мне снял трубку, направил сюда Чайку (аж 15 человек приехало) и людей Бастрыкина. Вот они оценили.

Ему (Баумгертнеру) переквалифицирована мера наказания по статье, раньше какая-то там была, вроде на хищение, и он выпал в осадок, он понял, что это дело серьезное.

Более того, эта фирма котировалась на Лондонской бирже. То есть это уже дело приобрело международный характер. Поэтому то, что мы объявили их в розыск по линии Интерпола, это цветочки, а ягодки там. А там пожизненное заключение могут получить за подобные вещи. Публичная компания – вы знаете, что отчетность должна быть исключительно точной.

А.В. Белянчев (заместитель гл. редактора газеты «Вечерняя Москва»): Александр Григорьевич, я, наверное, своим вопросом завершу тему «Уралкалия». К сожалению, к ней возвращаюсь. И вопрос, собственно говоря, напрашивается после вот этого конфликта: а кого из представителей столичного, наверное, и российского бизнеса белорусы не готовы видеть у себя в качестве гостей, партнеров в какое-то ближайшее время? Может, существует какой-то тайный список, черный?

А.Г. Лукашенко: Отвечаю – жуликов. Мы не готовы работать с жуликами. Знаете, вот всё равно будет над нами эта проблема довлеть. Я не знаю, может, кто-то из наших Вам посоветовал об этом не говорить, но, знаете, давайте снимем эту проблему. Я вам просто расскажу, что такое калий, калийные удобрения.

От калийных удобрений зависит не только количество, но и качество хлеба, качество хлеба и сельскохозяйственной продукции. Качество. Поэтому нам не просто нужна картошка водянистая, а нам нужна картошка вкусная, разваривающаяся, чтобы масло не добавлять сливочное туда, она как с маслом должна быть, картошка. Что касается зерновых культур. Зерно должно быть твердым, а не влажным, высушенным. Качественным, вкусным и так далее. Это дает прежде всего калий.

Когда я стал президентом, прилавки пустые, чего-то там не хватает, и вдруг звонок мне, помощник звонит: «Александр Григорьевич, звонит руководитель калийного комбината Солигорского нашего, производитель». – «Что за проблема?» – «Да там что-то с продажей калийных удобрений». Я тут думаю, как хлеб где найти, Минск без хлеба, на двое или трое суток муки осталось, есть нечего, а они мне про этот калий и как его продать… «Ну ладно, соедини». Я со всеми тогда разговаривал, кто ни звонил. Баба Маша позвонит из села, я сразу бросаюсь, помогаю и так далее, потому что катастрофа, революция, всё опрокинуто.

Снимаю трубку (Калугин, по-моему, фамилия его): «Александр Григорьевич, да вот пришли 10 человек, все требуют: дай 10 тысяч, кто 100 тысяч калия, они готовы где-то продавать. На здравоохранение выделено 100 тысяч калийных удобрений – продадут, деньги возьмут».

А всё это были жульнические схемы. Десятки, сотни продавцов калия белорусского. Я говорю: «Что-то ненормально». Он мне докладывает. Я говорю: «Что нужно сделать? Говори быстрее, потому что у меня хлеба нет». – «Александр Григорьевич, дайте мне право одному продавать наш продукт, и Вы увидите эффект». Я говорю: «Так это правильно. Зачем…» – «Так вот приходят же из Вашей Администрации, с Вашего правительства».

Я тогда, именем революции, без всяких: «Все, больше никому не давай, сам продавай! До свидания. Проверю».

Оказалось, что и это не то, потому что этот человек, который хотел сам, один продавать, он продавал через Московскую фирму «МКК» («Международную калийную компанию». – Прим. ред.). Я приехал в Солигорск через некоторое время и начинаю допрашивать директора: «Какая цена на твой калий?» – «70 долларов». – «Так, подожди, как 70 долларов? Всего 70 долларов?!» – «Да, 70 долларов». А помощник говорит: «Александр Григорьевич, Вы у него спросите, где 70 долларов: на ФОБе, на СИБе или за забором предприятия?» – «Да нет, у меня на предприятии». То есть он, произведя удобрение, за 70 долларов отдал «МКК», а почем, где они продают? Я у него спрашиваю: «Куда поставляете?» Он мне: «В Индию, и в Китай, и в Бразилию». Я говорю: «Сколько в Индии стоят калийные удобрения у крестьян? Сколько у оптовиков и прочих?» Понятия не имеет!

Я говорю: «Так ты же меня просил, что ты будешь один продавать». – «Так я и продаю один». Но за забором только (имеется в виду, что белорусский калий продавался через московскую фирму. – Прим. ред.). И там все «кормились» от этого московского «МКК». Брали у него за 70 долларов, а продавали, к примеру, за 300, что-то на фрахт уходило, а остальное – забивали карманы. Это огромные деньги – миллиарды были в год! И этих не обижал, кто там производил.

Тогда передо мной остро встал вопрос сделать следующий шаг – создать независимую компанию, которая будет продавать удобрения (трейдера, как это принято называть). И в это время, узнав об этом, ко мне приезжает Дмитрий Рыболовлев, до этого отсидевший полгода за какие-то (грехи). Наклоняли-наклоняли, не доказали – выпустили… Он сбежал в Швейцарию. У него был контрольный пакет «Уралкалия» и еще был «Сильвинит», тогда был «Сильвинит» – небольшое предприятие. Он приехал ко мне и говорит: «Александр Григорьевич, давайте объединимся». Я говорю: «Подожди, это новая проблема, дай мне неделю, я проработаю2. Он пришел ко мне из правительства и предложил. Через неделю, разобравшись, приглашаем его, я говорю ему: «Я согласен, но компания должна быть в Беларуси. Ни в Москве, ни в Швейцарии, только в Беларуси (ибо я не верю никому, я не хочу, там правды не найдешь потом)». – «Согласен, – говорит, – давайте в Беларуси». – «Как?» – «50 на 50». – «Хорошо, давай 50 на 50». (Прим. редакции: Так, в партнерстве «Уралкалия» и «Беларуськалия» была создана «Белорусская калийная компания», к 2012 году ставшая мировым монополистом.)

Создали. И в течение буквально двух-трех лет с этих несчастных 200–300 долларов до 900 долларов дошла цена. Были времена – до 900 долларов за тонну! Это были золотые времена. Мы по 4 миллиарда долларов получали выручки в страну. Столько же примерно и Россия, потому что мы паритетно продавали.

Через некоторое время приезжает Рыболовлев, попросился, говорят: «Что-то чрезвычайное». Я говорю: «Хорошо, раз чрезвычайное, пусть приезжает». Не успел дверь открыть, мужик стоит, а он выше меня на полголовы ростом, и плачет, слезы из глаз. Я говорю: «А ты чего?» – «Всë, Александр Григорьевич, я уже работать, наверное, не буду». – «Как так, ты же мне обещал. Ты что, продал свои акции?» – «Да, продал». – «Ты мне обещал, что ты без согласования с белорусской стороной этого не сделаешь». – «Простите, я еще не отдал, но завтра отдаю». И рассказал мне, как это было. Наехали, придушили… Я его не обеляю, не знаю, какой он и так далее. Недавно вместе с этим, с Абрамовичем, купили по соседству на Манхеттене за 75 миллионов долларов квартиры, наверное, не бедный ни один: ни Абрамович, ни этот…

Я его не защищаю, но он работал честно. Вот как договорились, так работал. Наехали, сказали: «Акции не отдашь – или посадим, или голову отвернем». Это он мне сказал. Я говорю: «Подожди, не отдавай, я буду иметь разговор с президентом России». – «Александр Григорьевич, не надо, только не надо этого, а то мне будет еще хуже». Я его минут 10 поубеждал, он не согласился.

Не буду называть цифру, за которую продали. Хорошая цифра, но это мизер от того, что стоила компания. Его вышвырнули.

Через некоторое время ко мне в кабинет заявляется, чтобы поддержку получить, известный Сулейман Керимов (купивший долю Рыболовлева. – Прим. ред.), и: «будем работать», «Александр Григорьевич, да Вы не переживайте», «я Вам гарантирую это», «я гарантирую то». Я говорю: «Сулейман, подожди, я человек открытый, ты мне честно скажи: ты производством будешь заниматься калийных удобрений?» – «Я же купил, я…» – «Ты мне честно скажи. Мне говорят, что ты всегда на бирже спекулировал: купил дешевле – продал дороже и прочее». Прямо ему в глаза сказал. Говорит: «Да не верьте. Я Вам клянусь».

И всë это было оформлено письменно. Вплоть до того, что если мы расходимся, то в СМИ никто не заявляет, а те, кто работал в «Белорусской калийной компании», не имеют права работать (в других компаниях) два года, или сколько, два года… Всë подписали, всë согласовали.

Ну работали как-то. Туда-сюда… Начались стычки, склоки. Мы заменили тут одного руководителя, и тот не сработал, специалиста направили. С ними согласовали. Через неделю слышим: «Мы выходим из «Белорусской калийной компании», разрываем отношения. Мы будем торговать сами». И притом объемы превыше цены, то есть мы готовы на рынок выбросить столько калийных удобрений (сколько сможем), и плевать на эту цену, пусть обваливается. И этим самым они обвалили весь калийный рынок, нанесли ущерб бюджетам государств (евреи занимались, немцы занимались, канадцы, американцы и другие мелкие компании, в Узбекистане), все понесли потери, бюджеты и банки. Мы в этой ситуации пострадали меньше. Ну, я слышу это заявление. Пригласил своих, говорю: «Ну что ж, не хотят работать (мы же их заставить не можем!), тогда мы будем работать самостоятельно. Сами будем продавать. Восстановим рынки». Мне говорят: «Александр Григорьевич, нет, не получится. У нас же компания создана 50 на 50, и мы решение можем принять только вместе, а они не хотят принимать решение. Чтобы принималось это решение, мы согласовали назначение нового директора – они против, наблюдательный совет не проводят, не приезжают, чтобы мы утвердили это решение».

«Зачем?» – я спрашиваю. – «Они хотят нас положить на лопатки, занять наши рынки и так далее».

Но до этого была попытка купить «Белорусскую калийную компанию». Приезжает ко мне человек, говорит: «Я Вам передаю, Вы меня простите, то, что сказал человек: 10 миллиардов – государству, 5 миллиардов – ему (то есть мне)». Я говорю: «Иди, и не просто иди, а передай ему: появится – посадим». Всë, отошел от этого, не предлагает, но удила закусил.

Конечно, если бы объединить активы «Уралкалия», а потом они же и «Сильвинит» прихватили, правдами не правдами, а он работал, Баумгертнер, на «Сильвините» по-моему, и возглавил объединенный этот «Уралкалий» (еще надо посмотреть: как они его присоединяли), то...

Я знаю, как присоединяли, мне рассказали потом, и Керимов рассказывал. Это уголовщина. Но это российское дело, это вы там объединяли. Мне было не хуже, потому что еще одно предприятие пришло в калийную компанию, и рынок еще более был монополизирован нами – мы производили почти половину мировых удобрений. Без нас, пока мы в Китае, в Индии, Бразилии не заключим контракты, ни «Канпотекс», ни евреи, ни немцы, никто не заключал контракты. Всë было отстроено, все на нас ориентировались. Что было плохо для калийщиков и для России?

4 млрд долларов мы за год получали. В этом году вы получите миллиард, а мы – полтора. Представляете, какое падение… Ну, ладно, у вас есть чем это заместить, эти три миллиарда недопоставок, а мы чем заместим?

Обиделся… Не продали ему… Вот и пошли разногласия. И сейчас мы обнаруживаем… они сохранили «Уралкалий Трейдинг», в Швейцарии зарегистрированную компанию, и за последний год они продали 80 процентов через эту компанию. Через нашу, совместную, – 20 процентов, а через ту – 80. Потому что там можно было отмывать деньги. И сейчас мы занимаемся этой компанией, мы смотрим: как там скидки давали? Они давали скидки за счет «БКК», за счет нас, то есть калий стоил 200 долларов, к примеру, а они говорит: так, 150. Где 50 долларов с тонны? Надо вникнуть. Жулье!

Ну, начали блокировать нашу компанию, не дают работать. Я позвал сюда его собрата, как я его называю, мусульманина, с которым у нас добрые отношения, Мишу Гуцериева. Говорю: «Михаил, пожалуйста, можешь ты выполнить мою просьбу?» – «Какую, скажите». Он у нас рудник, кстати, строил, новый рудник по добыче калийный удобрений, Гуцериев, и другие бизнесы у него здесь.

«Можешь передать?» – «Могу». – «Передай ему, если он будет себя вести дальше так и мешать нам работать, я возбуждаю уголовное дело в Беларуси и объявляю их в международный розыск. Передай это Керимову». Одно только сообщение о том, что возбудили уголовное дело и что он объявлен в международный розыск, для него это крах. Этот Гуцериев аж присел, говорит: «Александр Григорьевич, не делайте этого. Это для бизнеса крах». Я говорю: «Я же не делаю, но ты ему передай, у меня просьба одна: не блокируйте решение белорусской компании. Проведите наблюдательный совет, назначим директора нового, уходите, куда хотите, мы будем без вас работать».

Через три дня приезжает Гуцериев и говорит: «Ну, не буду президента обманывать… Послал». Послал – послал. У нас у правоохранителей уже куча этих материалов, я говорю: «Действуйте по закону».

Они возбудили уголовное дело, это вам известно, объявили его в розыск, и так далее, и так далее. И тут я получаю опять же от него сигнал: «Простите, я виноват». Я говорю: «Хорошо, я могу простить. Я могу простить, но вы нанесли огромный ущерб, во-первых, во-вторых, мы уже создали новую компанию и через нее торгуем. Поезд ушел. Хорошо, я тебя прощаю, иди с богом, мне всë равно, что с тобой, но уголовное дело мы не закроем».

Скажите, в чем моя вина? Вы ко мне приехали (Керимов к Лукашенко. – Прим. ред.), вы предложили этот бизнес, я один бы работал, в смысле государство наше, у нас государственная компания, нормально работает, мы получили от совместной деятельности огромный эффект. 400 процентов эффект! У нас рентабельность доходила до 200 процентов! Ни нефть, ни природный газ никогда такой рентабельности не имели. Зачем? Зачем вы накануне развала компании, когда были более-менее высокие цены на акции, продали акции, его все подельники продали акции, а потом, когда обвалилось, кое-кто уже начал скупать эти акции? Это что такое? Это мошенничество!

Почему россияне этого не видят? Надо же наказывать за это. Это же специально обвалили весь мир, банкам ущерб нанесли. Приезжает Греф, за голову схватился. «У меня же, – говорит, – кредиты бешеные под «Уралкалий». Я говорю: «Не ко мне. Не ко мне. Хотите – давайте восстанавливать и будем работать». То есть он там то ли 6, то ли 8 миллиардов должен в Сбербанк, это же народный банк, и многим-многим другим.

Поэтому, хорошо, я готов простить, мне от этого ни жарко ни холодно, мы уже пережили это, но ты имей в виду, что ты будешь с американцами разбираться и с англичанами, с этой Лондонской биржей. Мы сейчас перепредъявили обвинение Баумгертнеру этому. И там же явные уже признаки, где воровали – откатами этими, снижением цены, комиссионными и так далее. Это уже сотни миллионов долларов!

Поэтому мы не закрываем это уголовное дело. Но мы и не хотим из этого делать какой-то, знаете, фантом, для того чтобы пострадали наши отношения. Когда мы с Путиным встречались, я говорю: «Ты знаешь, Владимир Владимирович, ни один Баумгертнер и Керимов не стоит того, чтобы мы испохабили отношения не только на государственном уровне, но даже наши с тобой отношения». Он говорит: «Сто процентов согласен». Да они того не стоят! И мы договорились, что мы четко должны в этом разобраться.

Поэтому мы готовы к любому сценарию: или мы разбираемся и в суд отдаем дело, или, пожалуйста, вы можете в России в суд передать их дело, мы будем вместе, в пристежку работать, или вы в пристежку. Так, как у нас по договору межгосударственному.

А вы что там шум создавали и всё время травили в мою сторону, что «там Лукашенко…», «его (Баумгертнера) вызвали...». Его же не вызвали, чтобы в камеру посадить, а вызвали на наблюдательный совет, он председатель наблюдательного совета, этот Баумгертнер, чтобы развязать все эти вопросы. Он приехал, извините меня, сопляк, его наш премьер-министр приглашает в правительство, а он сел, нога за ногу: «Не будет это! Не будет то». Вышел, на приглашение плюнул, скажем, так, мягко говоря, и в аэропорт, смеясь. Ну а там его…

Приехал бы по-человечески для решения вопроса – решай и уезжай, мы всë перетерпим. Нет, он еще приехал тут: «Мы это не будет, мы это… И вы посмотрите, вы к нам приползете». Ну, отвечай. А он всё заявления делал. Это в СМИ было публично. Что вы не даете эти заявления, которые он делал?

Белорусы правы – нельзя так строить отношения и бизнес, нельзя. Если ты еще вышел на уровень главы государства, понаобещал ему лично…

И я говорю, я вам клянусь, как перед Богом, я вам рассказал не всю правду еще. В чем же моя вина или государства нашего? Вот надо было их в Солигорск завезти. Вы бы посмотрели. В Солигорск, а потом в Березники. В Солигорск приезжаешь – светлый город, градообразующее предприятие «Беларуськалий», красавец город. На предприятие приедешь, я же помню, какое зачуханное было, там сейчас сады цветут, там теплицы, на территории. Я всех заставил там работать для людей. Там огурцы, помидоры они производят для своих людей за бесплатно. Коммунизм целый. Так столько же крови и пота из меня вышло, создавал своими руками это предприятие. Это у нас единственный шахтерский город. Они постоянно бастовали. Я помню первые дни моего президентства – одни забастовки: шахтеры идут с кастрюлями в Минск. Сейчас это опора.

Я не зловредный человек и не собираюсь с кем-то счеты сводить. Я президенту вашему сказал, премьеру вашему довели это: «Давайте восстановим отношения. Это будет только на пользу». Путину я сказал: «Не затягивайте с принятием решения. В крайнем случае, выкупит пусть государство, сейчас небольшие это деньги стоит. Я вам обещаю через год капитализацию «Уралкалия» увеличить в два раза, я обещаю. Мы знаем, как это сделать».

Что плохо? Мы готовы и на это после всего. Но это дело вашего государства. Хотите рыночно? Решайте рыночно. Хотите, как я говорю, я бы решил, то у меня через сутки уже эти активы были в руках надежных людей. И Березники были бы Березниками.

Источник –

Стенограмма пресс-конференции Президента Республики Беларусь

 А.Г. Лукашенко российским региональным

 средствам массовой информации

Официальный сайт Президента Республики Беларусь:

http://president.gov.by/press147581.html#doc

Комментарий «ЭФГ»: Весьма любопытно, что ответят Александру Григорьевичу Лукашенко президент России Путин и премьер-министр Медведев. Мы в России давно привыкли, что сердюковы, гальчевы, несисы, керимовы и мамуты, пользуясь высоким покровительством и связями в Кремле, в подобных случаях легко уходят от ответственности. «А что, собственно, случилось? – спросят они. – Обычная рыночная комбинация: сначала понизить стоимость акций, затем по дешевке их скупить, а затем подороже продать на сторону. Ничего личного, обыкновенный капитализм! Каждое второе крупное состояние в России создавалось с помощью подобных схем». А вот президенту Республики Беларусь это пока еще, видимо, в новинку.

«ЭФГ» обязательно оповестит читателей о принятых высшими должностными лицами РФ решениях.