Доалкоголическая деградация личности алкоголиков,

или

«Рекрутский набор в недуг»

            Для тех, кто не знаком с новой наукой – макропсихиатрией (по аналогии с макроэкономикой, макросоциологией и др.), сама постановка вопроса в названии нашей статьи покажется странной. Как это алкоголик может стать алкоголиком еще до употребления алкоголя?

            Между тем поднятая тема – одна из ключевых в вопросах психогеноцида стремительно спивающегося (а в молодежной части – скатывающегося в наркоманию) русского народа.

   Социальный ущерб от алкоголизма огромен: распадаются семьи, растет преступность, сокращается продолжительность жизни, снижается интеллектуальный уровень общества. Алкоголизм оказывает существенное негативное влияние на качество генофонда нации. Дети алкоголиков имеют пониженный умственный потенциал, страдают различными болезнями центральной нервной системы, что в конечном итоге тормозит нормальное развитие общества в целом. Алкогольная смертность в России (600—700 тыс. человек в год) связана с самым высоким в мире уровнем потребления легальных и нелегальных алкогольных напитков. Она покрывает собой наибольшую часть разрыва между рождаемостью и смертностью, обусловливающего депопуляцию России.

Так ли случаен недуг? Нет ли в него сознательного и кем-то направляемого «рекрутского набора»?

   Современное определение в медицине описывает алкоголизм как болезнь и наркотическую зависимость, которая приводит к систематическому потреблению алкоголя, несмотря на негативные последствия. Таким образом, упор делается на физиологическую и химическую сторону алкоголизма (и наркомании) при почти полном игнорировании психической компоненты заболевания.

Между тем врачи-практики утверждают: любая наркотическая зависимость в большинстве случаев психическая и только во вторую очередь физическая.

Согласно официальной версии, «употребление алкоголя вызывает алкоголизм (что следует по определению), но это не означает, что любое использование алкоголя ведет к алкоголизму». Мы рискнем со всем основанием развернуть утверждение: алкоголизм порождает потребление алкоголя, а не наоборот. Личность алкоголика, как правило, уже сформирована ДО потребления им алкоголя. (Исключением являются наследственные причины алкоголизма, когда он заложен в организм заранее, генетически, на уровне физиологии. Ген, вариации и мутации которого ассоциированы с уровнем потребления алкоголя и риском алкоголизма, вычислен – это т.н. ADH1B. Но данное исключение, кстати для русской среды довольно редкое (в отличие, например, от среды палеоазиатских этносов), только подтверждает правило.)

Честные врачи откровенно говорят: большинство алкоголиков делает алкоголиками не спиртное, а специфичное социально-экономическое окружение, эмоциональная и/или психическая предрасположенность.

Отсюда два парадоксальных утверждения: 1) алкоголик может стать алкоголиком ДО употребления спиртного; 2) алкоголик может стать алкоголиком даже БЕЗ употребления спиртного. Иначе говоря, социальные и социопсихические факторы формируют человека, который ищет встречи с еще неведомым, но уже желанным алкоголем или даже, – отметим особо, – НЕ ИЩЕТ встречи ни с каким из химических наркотиков, успешно формируя реакции и поведенческую модель алкоголика с помощью чисто психических операций. У последнего наблюдаются ВСЕ симптомы алкоголизма за исключением употребления собственно алкоголя или заменяющего его химического наркотика.

Тут мы доходим до главного: алкоголику нужен не алкоголь, а состояние, достигаемое с помощью алкоголя. Точно так же наркоману нужен не наркотик, а состояние, вызываемое наркотиком. И если появится возможность избежать при достижении этого состояния достаточно дорогостоящих химических его катализаторов, то алкоголик (наркоман) с удовольствием избежит их.

Но что же это за СОСТОЯНИЕ, к которому стремится алкоголик или наркоман?

На различных уровнях центральной нервной системы катехоламины и эндогенные опиаты определяют различные эффекты:

- повышение порога болевой чувствительности;

- формирование эйфории, восторга, ощущения счастья и праздника жизни в сочетании с нарастающими депрессивными состояниями в период трезвости; стремление забыться, вырваться из серых будней трезвости в вечный праздник опьянения;

- частичная ретроградная амнезия (выборочная потеря памяти);

- поведенческая расторможенность, раскрепощение и хаотизация поведенческих реакций, непосредственность в переходах между эмоциональными состояниями;

- снижение когнитивных (познавательных) функций, примитивизация, упрощенчество мыслительного процесса.

В перечисленных потребностях катехоламины и эндогенные опиаты (или иные химионаркотики) играют чисто служебную, проводниковую роль. Их может заменить резкий адреналиновый выплеск в случае эмоционального перенапряжения, впадения в азарт, буйная и причудливая фантазия, формирующая «свой мир», противостоящий реальному, и др. Нам уже приходилось подробно писать об особом явлении «психоголизма» – особого состояния психики, при котором симптоматичны все особенности мышления и бытового поведения алкоголика, но любые химиостимуляторы отсутствуют. Идет безалкогольная, «сухая» деградация личности, связанная с утратой познавательных способностей, рассеянностью внимания, морально-бытовой неразборчивостью, неряшливостью, срывом всех социальных обязательств, ослаблением памяти, скорости и координированности физиологических реакций, патологического, извращенного фантазирования, видений сродни галлюциногенным. Психоголикам, как и алкоголикам, свойственны неспособность надолго сфокусировать внимание на одном предмете, тунеядство и т.п. Если «сухой» психоголик вдруг становится алкоголиком (наркоманом), то делает это не столько из потребности в химиостимулировании состояния (в котором и так уже находится), а из потребности оправдать перед окружающими свое поведение: мол, «я ведь пью (колюсь), поэтому я такой!».

Вводимое нами понятие «предалкогольный синдром» предполагает психологическую готовность и социальную (не биологическую!) предрасположенность к алкоголизму. «Предалкогольный синдром» – это путаность поведенческих мотивов, неопределенность или противоречивая раздвоенность целей жизни и деятельности, отсутствие целеполагания, самодовольство, исключающее всякий труд по самосовершенствованию, опасное расхождение и сущностный конфликт реального и воображаемого (принимаемого за идеальный) миров человека.

Важные симптомы «предалкогольного синдрома»: бегство от реальности, формирование собственной искусственной реальности, отсутствие внятных планов на будущее и сознательный отказ от их составления, самоощущение, связанное с «синдромом подонка», лишнего или конченого человека, «потерянного поколения» и т.п. Нужно отметить и предалкогольный симптом «функционального отвращения» – отвращения человека к своим общественным повседневным функциям, тесно связанный с вышеизложенными явлениями.

Говоря в двух словах, алкоголизму предшествует либо глубокий внутренний конфликт, расщепление человеческого «Я» (доклинические, социализированные, начальные формы шизофрении), либо катастрофическая потерянность с утратой собственного «Я» (доклинические, социализированные, начальные формы аутизма).

Нет никакой прямой связи между спиртным и раздвоено-шизофреническим или всебезразлично-животным состоянием. (Медикаментозное лечение, которое применяется для подавления алкогольной зависимости и устранения нарушений, вызванных хронической алкогольной интоксикацией, по сути, всё сводится к фиксированию чувства страха умереть у больного из-за несочетаемости введенного препарата и алкоголя, в результате чего в организме образуются вещества, приводящие к тяжелым нарушениям здоровья, вплоть до летального исхода.

Методы психологического воздействия на больного помогают закрепить отрицательное отношение больного к алкоголю и предотвратить рецидивы болезни. Здесь при положительном исходе у человека формируется мировоззренческая установка, что он может жить и справляться с возникающими проблемами и трудностями без «помощи» алкоголя, другими методами и способами.) Спиртное в данном случае не боль – оно суть есть наркоз при проведении определенного рода социальных операций и махинаций.

Главная причина алкоголизма – разрушение привычной среды обитания общества. Конфликт новых реалий и старых «проектов вочеловечивания» породил взрывной рост алкоголизма в таких непохожих друг на друга мирах, как русская традиционная крестьянская община (мiр, вервь), палеоазиатские народы Крайнего Севера, индейские племена Северной Америки, урбанизация в аграрных обществах, постсоветские рабочие кварталы и т.п. (Цивилизационный проект, – при всех различиях РАЗНЫХ проектов, – всегда есть последовательная, пошаговая инструкция по принятой в обществе технологии «стать человеком». Сама фраза, как вы помните, очень распространена в книгах, фильмах здоровых периодов истории: «здесь из меня человека сделали!», «тут я человеком стал!». Как видим, процесс становления человека далеко не автоматический и отнюдь не только вопрос времени. Цивилизация делает полноценных в ее понимании людей, преодолевая конфликтогенность склочников, ленивость апатичных, внутренний надлом скептиков и маловеров, враждебность своих врагов и пр.) Алкоголизм – это ответ наиболее неустойчивой части общества на слом традиционализма. Ответ, предопределенный человеческой природой…

Часть алкоголиков и наркоманов – это непредвиденные, случайные и никому не нужные отходы, отбросы шоковых реформ. Другая их часть – продукция, предмет плановой заботы шоковых реформаторов, фабрикуемая уже искусственно и сознательно, как опора и необходимый паровой клапан антинационального режима.

Самые яркие примеры этого – «опиумные войны» в Китае (борьба Англии за право неограниченного ввоза опиатов для поддержания демографической базы колониализма) и отмена Ельциным всех антиалкогольных программ и ограничений под предлогом «провала антиалкогольной компании». Алкоголики, наркоманы психоголики и бытовые пьяницы были (и остаются) наиболее надежной электоральной базой и социальным резервом ельцинизма как системы. Ельцинизм несет вожделенную этой публикой свободу от всякого принуждения к социализации, от общественного контроля и санкций за отклоняющееся от общепринятых норм (т.н. девиантное) поведение.

Алкоголь (наркотик) для любого антинационального проекта имеет три социальные функции: анестезирующую (обезболивающую), амнезирующую (позволяющую забыть нечто невыносимое) и функцию «заполнителя пустоты» (для ничем не заполненных душ и умов).

Ради успешности спаивания населения ельцинизм отказался даже от важнейшего источника собственного обогащения – принятой как в царской России, так и в СССР государственной монополии на оборот спиртного. Безудержная алкоголизация с 90-х годов, обогащая только криминал, сопровождается прямым физическим истреблением пьющих путем отравления их суррогатами и контрафактом алкогольной продукции.

Никакого противоречия в сочетании спаивания и отравительства, равно как и в алкоголизме и самоубийстве, нет. Нетрудно увидеть в алкоголизме и наркомании все черты и элементы трусливого, растянутого во времени самоубийства. Но, как скажет любой психиатр, самоубийство невозможно без наличия в человеке особого психического расстройства – суицидального комплекса. Соответственно и алкоголизм с наркоманией не могут возникнуть без осознанного или неосознанного суицидального комплекса, навязчивого желания умереть, покончить с собой.

Шутка ли дело – пробуждение суицидальных настроений у миллионов наших сограждан! А ведь алкоголиков миллионы! Что же нужно было с этими миллионами сделать, чтобы они погрузились в затяжное самоубийство, чтобы возненавидели жизнь? Ясно, что для пробуждения суицидальных комплексов власть должна была сделать что-то немыслимо страшное с этими миллионами.

Суицидальность алкоголизма – наиболее социальна. Алкоголик (наркоман), с одной стороны, убивает себя, и наивно думать, что он об этом не знает. С другой – в нем, в отличие от «долбанутых» самой природой суицидников, сохраняется и страх смерти, и остаточная любовь к жизни. Ведь он боится сделать дело быстро, с помощью алкоголизма растягивает акт самоубийства на годы…

Алкоголик приходит в состоянии опьянения в состояние детства, то есть к началу цивилизационного проекта вочеловечивания во взрослость. Этим он (совершенно не важно, понимает ли он это сам) фактически признает проект вочеловечивания неудачным, несостоявшимся, житейски-ничтожным. Это связано как с внутренней переоценкой ценностей («а, кому это нужно, что я двадцать лет делал!»), так и с оценкой внешнего мира.

В последнем случае возможны варианты: либо внешний мир будущему алкоголику невыносим, не соответствует его глубинным представлениям о «правильном» внешнем мире; либо внешний мир терроризирует будущего алкоголика, унижает, оскорбляет, давит, мучает; либо и то и другое, вместе взятое.

Лучшее лекарство от массового алкоголизма – это не пугающие алкоголиков пилюли-плацебо и не вшитые ампулы, а традиции культуры и культура традиции. Это реабилитация процедуры вочеловечивания, ставшей для алкоголика по тем или иным причинам или недоступной, или отвратительной.

Меры по социальной реабилитации алкоголиков со стороны патриотических правительств мира призваны восстановить больного алкоголизмом как личность и реинтегрировать его в структуру общества.

Нужно ли говорить, что в настоящее время в России это практически отсутствует, реализуется (делаются попытки) лишь в локальных центрах. Алкоголизм не только не подавляется, но и поощряется властью, которая видит в нем средство канализации социального протеста, источник пополнения бюджета, инструмент социального дарвинизма (сильнейшие всё равно выживут!) и т.п. Она не видит только одного – того, что алкоголизм и наркомания убивают русскую нацию. А может, им того и нужно?!

Александр Леонидов (Филиппов)

Уфа