Невидимая рука

образовательного рынка

В сентябре 2005 года я оказался в новой должности – проректор вуза.. По правовому статусу это ННОУ – некоммерческое образовательное учреждение. Однако слово «некоммерческое» не должно вводить вас в заблуждение. Учреждение очень даже коммерческое. Семестр обучения стоит 750 евро. Другие цифры попозже, расскажу о первых впечатлениях.

Впечатления оказались неслабыми. В институте два факультета – международных отношений и государственного и муниципального управления. Я по совместительству стал деканом ГМУ. Прежде всего, потрясла численность студентов: 250 «дневников» и 200 вечерников. Ректор неведомыми путями снял в аренду два этажа в центре Москвы. Но, поскольку нужного числа студентов нет и не предвидится, занят один этаж. Численность студентов и определяет все грани деятельности этого некоммерческого заведения.

Штатных преподавателей в институте нет. Все преподаватели – совместители, многие – пенсионеры. Как правило, совмещают они в нескольких вузах. К чему это ведет, я увидел в первые дни работы.

Одна из обязанностей проректора        - контроль учебного процесса. Прихожу я в аудиторию. Такая картина. В огромном зале в углу за большим столом сидит шесть ребят, это весь курс. Во главе стола, как тамада, женщина-преподаватель. Женщина торжественно надиктовывает свои познания по предмету «Налогообложение предприятий», прямо скажем, не очень богатые изначально и безнадежно отсталые. Детки живут своей жизнью. Пишет около половины. Пара студентов изучает рисунок обоев. Девушка непомерной красоты спит. После первого часа студенты говорят мне, извиняясь: «Вы на Дашку не смотрите. Она у нас эксклюзив».

Эксклюзив эксклюзивом, но Дашку я очень даже понимаю. Оказалось, по расписанию эта преподавательница приезжает в институт один раз в неделю и дает на этом курсе четыре лекции подряд. Восклицательные знаки я просто не в состоянии расставить в нужном количестве. Вы могли бы высидеть восемь часов в одной аудитории с одним преподавателем? И какие знания вы получили бы?

Увы, это система. Остальные преподаватели тоже не могут ездить каждый день. Приезжают раз в неделю, дают гастроль часов на шесть-восемь – и до следующих встреч!

В штате института восемь человек. Нет ни одного человека не только с педагогическим образованием, нет даже человека, который бы работал раньше на административной должности в вузе. Учебный план составила по своему разумению заведующая учебной частью, которая никогда не соприкасалась в предыдущей жизни ни с одной из двух специальностей. Когда я взялся анализировать учебный план, испытал еще один нервный срыв. Некоторые предметы под разными названиями фигурировали в плане до трех раз, зато другие, жизненно важные, отсутствовали начисто. Учебный план составляется по пожеланиям преподавателей. Кто что может, то и читает. Так что уже на стадии планирования закладывается ущербность, бессистемность. Вот Владимир Иванович – специалист по надежности, он читает будущим госслужащим предмет «Теория надежности». Нет, я не против того, чтобы будущие управленцы знали и организацию контроля надежности в нашем государстве тоже, но, ей-богу, им выше крыши хватило бы предметов по собственной специальности.

Но наличие в плане названия предмета совершенно не гарантирует, что студенты получат именно заявленные знания. На международном факультете предмет «Основы паблик рилейшенз» взялся читать безработный актер. Ребята на него пожаловались, и я пошел на лекцию. Актер азартно излагал кандидатам в дипломаты основы режиссуры. Я экономист, в режиссуре разбираюсь слабо, но мне показалось, что изложение подошло бы для курсов подготовки в театральный вуз или как лекция общества «Знание», скажем в меховом ателье. «Четвертый раз одно и то же», – перешептывались студенты.

Ну хорошо, а что же студенты? До этого я знал о платном обучении только от других. Я искренне считал, что человек, который заплатил за учебу немалые деньги, будет рвать знания ногтями, не пропустит ни минуты, не потерпит халтурщика-преподавателя. Короче, все отрегулирует невидимая рука рынка. Не то что в замшелых советских вузах.

Святая простота! Да, ребята прекрасно понимают, что знаний они здесь не получат. А им и не надо! Им диплом надо. И больше ничего. Я убедился в этом, когда стал читать лекции сам. Через пару занятий я уже знал, что к началу лекции на первой паре приходит два-три человека, а остальные подойдут к концу первого часа. Я узнал, что Леша с первого курса, тихий паренек с милым добрым лицом, никогда ничего не пишет, потому что приходит без тетрадей и ручек. И спрашивать его не надо. Он только улыбается и краснеет. А Артем с третьего приносит тетради и ручки, но тоже ничего не пишет. Он слушает в наушниках рок и ждет, когда доберется до «компа».

По моим оценкам, около трети ребят приходят тусоваться. Родители спокойны: дети учатся. И дети спокойны, знают, что пройдет несколько лет – и им выдадут диплом государственного образца. А там, на работе, они себя покажут.

Две трети как бы учатся. Но, видимо, поступают те, кто изначально не готов для серьезной учебы, поэтому результаты поражают воображение. На практическом занятии я случайно обнаружил, что студенты четвертого курса плохо считают проценты. В рамках учебного курса «Математические методы в экономике» мы потратили четыре часа на изучение этих вершин человеческого гения. У меня нет уверенности в том, что все студенты полностью усвоили тему. Конечно, можно предполагать, что я бездарный преподаватель, а плохих учеников не бывает. Но как тогда я готовил ребят в университет и они поступали?

Мотивация и уровень ответственности будущих госчиновников в полной мере обнаружились во время учебной практики. Как ответственное лицо за организацию практики, я два месяца занимался ее подготовкой. Я договорился с министерствами правительств Москвы и Московской области, Управлением Пенсионного фонда, даже с Комитетом по образованию Госдумы. С Думой я договаривался два месяца. Договорился на пять человек. Полчаса я рассказывал этим счастливцам, как им повезло, как они попадут в святая святых российского политолимпа, каких людей там увидят, какими связями обрастут, какие возможности перед ними откроются. Они смотрели на меня как на кудесника Договорились встретиться перед Думой в 10 утра.

Зампредседателя Комитета О. Смолин выкроил в своем суперутрамбованном графике 30 минут для того, чтобы побеседовать с «племенем младым и незнакомым». На практику в Думу из «племени» не проследовал ни один. Где они были, чем занимались этот месяц, я так и не узнал. Ни один не посчитал нужным объясниться, ниже представить отчет по практике.

Из других мест раздались нервные звонки. Практиканты мои везде высоко несли стяг племени. Один из обучантов отказался от практики прямо в кабинете руководителя Управы района. Ректор разводил ручками и в карих его глазах сквозил ужас. «Только не выгонять никого, да и наказывать не надо». Понять ректора нетрудно: уйдет студент – и унесет полторы тысячи евро с собой. А аренду платить надо. Так что лучше утереться.

В институте проходят ежегодные проверки. Проверяется всё – соответствие стандарту образования, выполнение всяческих нормативов, проведение практики и дипломное проектирование. И уже 12 лет эта живопырка успешно выдерживает все проверки. И сколько лет еще будет выдерживать?

И сколько еще таких образовательных ларьков действует по городам и весям, где торгуют дипломами на вес картона! Картона не жалко, но ведь завтра эти специалисты с ментальностью покупателей на блошином рынке сядут на хлебные места и будут решать судьбы людей и страны. Да и ребят этих жалко. Они ведь могли бы за эти годы получить какое-то реальное образование. Они же не дураки в большинстве. Просто есть соблазн прожить полегче, ну как ему не уступить, тем более когда предлагают большие дяди с учеными степенями.

Я уже выбыл из должности проректора. Но осталось чувство стыда, будто поучаствовал в чем-то гнусном, и отвращение к системе, в которой могут жить и действовать такие «вузы». Понимаю, что подсистема «образование» миллионами рецепторов и капилляров связана с обществом и никак не может быть здоровой, когда болен весь организм. А все равно обидно.

Владимир Николаевич Королев,

профессор