РУССКИЕ ДЕРЕВНЯ И ЛЕС ВЗЫВАЮТ К НАШЕЙ ПОМОЩИ

Агропромышленный комплекс страны в годы Советской власти постоянно был в центре внимания партии и государства. Партия большевиков и Советское правительство сразу же после победы Великой Октябрьской социалистической революции стали проводить линию на постепенное социалистическое преобразование деревни. Историческое значение имели решения XV съезда ВКП(б) (1927 г.), провозгласившего курс на коллективизацию сельского хозяйства.

Агропромышленный комплекс давал около 20 процентов объема валового продукта. До 30% прибыли предприятий опосредовано давало сельское хозяйство. Село практически полностью обеспечивало продовольственную безопасность державы. В стране работало около 18 тыс. совхозов и 30 тыс. колхозов, которые являлись основными производителями сельскохозяйственной продукции и обеспечивали государственные закупки зерна, хлопка-сырца, сахарной свеклы, подсолнечника, картофеля, овощей, молока, скота и птицы.

По потреблению продуктов питания страна вышла на 5–6 место в мире, фактически достигнув по основным видам продовольствия медицинской нормы. В частности, к 1990 году душевое потребление мяса и мясопродуктов в стране составило около 75 кг, рыбы и рыбопродуктов – 20 кг, молока и молокопродуктов – 390 кг, яиц – 260 штук и т.д.

Развитие получили рыбное и лесное хозяйство, обеспечивая страну соответствующими продуктами и товарами. Например, лесная отрасль приносила в государственную казну ежегодно около 30 млрд. долларов. Был создан мощный рыболовецкий флот, работали рыбколхозы и лесхозы, лесничества, обеспечивая рациональное использование водных и лесных богатств и их сохранность.

Реформы удушения

Сегодня, в результате разрушительных реформ, АПК России находится в глубоком кризисе. Развалена база АПК – коллективные хозяйства. Число коллективных хозяйств снизилось наполовину. Курс власти на фермеризацию села провалился. С принятием антинародного Земельного кодекса, который открыл зеленую улицу частной собственности на землю, началось разграбление основного достояния народа, разрывая по живому традиционный уклад жизни на селе. Земля для государства стала обузой и брошена на рынок, как товар. В результате появилась кучка латифундистов и безработное, нищее, безземельное крестьянство. Действующее земельное законодательство в разной форме разрешает неконтролируемое приобретение и использование земельных участков, позволяет изменять функциональное назначение любой земельной собственности. Земля стала бесхозной. Только 16% земельных угодий закреплены в собственность. Следствиями этого стали самовольный захват, незаконное предоставление и изъятие земель, несанкционированное выведение из сельскохозяйственного оборота, коррупция и другие явления. Самым зловещим следствием несовершенства земельного законодательства является рейдерство. На сегодня при попустительстве власти в руках олигархов, банков, иностранного капитала и просто жуликов уже оказалось около 50% земель сельскохозяйственного назначения.

Более 40 млн. га земли заброшено. Земли деградируют без соответствующего ухода и удобрений.

Сельская нищета

На селе господствуют нищета и безработица. Средняя зарплата в сельском хозяйстве составляет лишь 50% к среднероссийскому уровню. Показатель бедности на селе в 1,6 раза выше, чем в городе. Доля сельчан с доходами в 2 и более раз ниже прожиточного минимума, то есть живущих в нищете, почти в 3 раза больше, чем в городе. Показатель общей сельской безработицы находится на уровне 18%. Скрытая и сезонная безработица, связанная с осенне-зимним перерывом в цикле сельскохозяйственного производства, еще выше.

Село вымирает. С лица земли исчезло почти 30 тысяч сельских поселений. Из 117 тысяч сохранившихся деревень в 20 тысячах проживает по 8 и менее человек. Продолжается разрушение инфраструктуры села. В настоящее время по сравнению с 1990 годом уменьшилось в 2 раза число детских дошкольных учреждений, участковых больниц, в 6 раз уменьшилось количество клубов и домов культуры.

Продразверстка диспаритета цен

Сельское производство задыхается без техники и кадров, от диспаритета цен. Через диспаритет цен из сельского хозяйства ежегодно изымаются суммы, многократно превышающие выделяемые из федерального и региональных бюджетов. Разница в ценах за единицу продукции достигает от 3 до 90 раз. Например, 1 килограмм дизтоплива – 24 рубля, а 1 кг зерна – в среднем 3,5 рубля. До сих пор, несмотря на обращения к президенту и его согласие с нашими доводами, в цене батона хлеба доля крестьянина всего лишь 7–8%, в то время как во всех развитых странах она составляет не менее 50%. При себестоимости кВт электроэнергии в 10 копеек крестьянину электроэнергию продают почти по 3,5 рубля за кВт. Именно поэтому многие хозяйства попали в финансовые тиски, обанкрочены и прекратили свое существование.

Ценовой диспаритет связан не только с разницей в ценах на сельскохозяйственную и промышленную продукцию. Неподъемные проценты по банковским кредитам, задержки с выплатой субсидий, задержки платежей за поставленную продукцию, беспредел сетевой торговли, постоянные поборы контролирующих органов – всё это обескровливает отечественных сельхозтоваропроизводителей и для многих из них превращает работу на селе в постоянную борьбу за выживание без надежды на победу. Сегодня закредитованность села достигла практически 1,5 трлн. рублей. Так что у крестьянина вместе с горбом растут только долги.

Узаконенный грабеж

Крестьянин далеко не всегда имеет свободный доступ на рынок для реализации своей продукции. В стране возникла широко разветвленная сеть посреднических структур, которые блокируют такой доступ, скупают продукцию у товаропроизводителей за бесценок, лишая их стимула к расширенному воспроизводству. Деятельность таких структур государство практически никак не контролирует. Общая схема обворовывания крестьянина остается без изменений: банкуют на селе крупные агрохолдинги и трейдеры-перекупщики. А государство благоволит им через Минфин, Минсельхоз, Россельхознадзор и Россельхозбанк. Из года в год цена на закупаемое у сельхозпроизводителя зерно и мясо сбивается не просто до минимума – ниже себестоимости. Потом всё это попадает на наши прилавки – причем платим мы по «тарифу», в шесть-семь выше закупочного: 600-процентная норма прибыли! Разве это рынок?

Нас ждет голод?

Сегодня в аграрной экономике производится 4,4% и в пищевой промышленности – 4,5% валового внутреннего продукта России. Пищевая промышленность страны находится в критическом положении. Износ оборудования в отрасли достиг 70–80%, на котором используются технологии еще прошлого века. Валовое производство сельскохозяйственной продукции за годы реформ уменьшилось более чем наполовину. Продовольствия собственного производства не хватает для жизнеобеспечения страны. Россия потеряла продовольственную безопасность. Ежегодно в страну завозится импортного продовольствия на 35–40 млрд. долларов. Самое сложное положение в животноводческой отрасли, где по производству мяса и молока достигнуто лишь порядка 60% к уровню 1990 года. За годы реформ поголовье крупного рогатого скота сократилось с 57 млн. голов (из них 20 млн. голов – коровы) до 21 млн. голов, из них коров осталось всего лишь 9 млн. голов, и эта тенденция сохраняется. В структуре поголовья скота на хозяйства населения приходилось 48,9% поголовья крупного рогатого скота, 36,6% свиней, 50,7% овец и коз.

Ситуация усугубилась в связи с жесточайшей засухой, поразившей более двух десятков регионов страны летом текущего 2010 года. Сбор зерна едва составит 50–60 млн. тонн. Явный дефицит зерна потребует дополнительных закупок продуктов питания за рубежом, для чего придется затратить в сумме не менее 50 млрд. долларов.

В текущем году в лучшем случае удастся собрать 50–60% кормовых культур. Дефицит кормов может спровоцировать дальнейшее снижение поголовья скота. Стране грозит очередное резкое подорожание основных продуктов питания, что уже наблюдается в розничной сети.

Подачки нищему

Несмотря на критическое положение в АПК, государство, образно говоря, продолжает держать деревню в черном теле. Из федеральной казны на развитие сельского хозяйства выделяется всего лишь около 1% расходной части бюджета. Если перевести это в цифры, то на развитие села выделено около 27 млрд. рублей.

Поддержка АПК со стороны государства в виде федеральных целевых программ (ФЦП) и приоритетного национального проекта скорее только обозначила такую поддержку. К концу срока реализации ФЦП социального обустройства села и повышения плодородия почв их финансирование едва достигло 50%. Что касается приоритетного национального проекта развития АПК, то он практически свернут.

В поле с сохой да с лопатой

Серьезно подорвана материально-техническая база сельского хозяйства. Стремительно уменьшается техническая оснащенность сельскохозяйственного производства, его энерговооруженность. По сравнению с 1990 годом производство отечественных тракторов сократилось в 15 раз, комбайнов – в 10 раз. В 2009 году, например, всех видов тракторов выпущено чуть больше 15 тысяч шт., а комбайнов – 9 тысяч шт. Ранее действующие предприятия сельхозмашиностроения в городах Таганроге, Орле, Туле, Краснодаре, Люберцах, Рубцовске и других прекратили свое существование. Очень низкий уровень производства тракторов на Владимирском и Волгоградском тракторных заводах, производства комбайнов на знаменитом «Ростсельмаше». Недостаток техники приводит к нарушению технологии работ, агротехнических сроков их проведения и т.д. В 1990 году средняя сезонная нагрузка на один трактор составляла около 45 га, на комбайн – 155 га. Сегодня на селе работает около 400 тысяч тракторов и 95 тысяч комбайнов. Нагрузка на единицу техники соответственно составляет 335 га и 325 га. Большинство этой техники эксплуатируется не менее 15–20 лет. Стоит ли удивляться после этого, что ежегодные потери зерна превышают 20–22 млн. тонн. Обновление техники на селе не превышает 2-2,5% в год. У нас больше выбывает техники, чем поступает. Около 80% техники имеют практически 100% выработанный ресурс.

Наука стала обузой

В тяжелом положении находится и сельскохозяйственная наука. Ликвидирован ряд ведущих научно-исследовательских институтов, таких как, например, ВИСХОМ, ВНИИКОМЖ, Гипросельхозстрой и т.д., существенно сокращен потенциал оставшихся НИИ. Иногда, создавая новое, мы уничтожаем хорошо работающее старое. Совсем свежий пример, когда для создания научного центра в Сколково уничтожается НИИ, много лет работавший на развитие АПК. Это знаменитая Немчиновка, где созданы десятки высокоурожайных сортов пшеницы и других зерновых культур. НИИ лишают опытных полей с уникальными коллекциями элитных сортов растений. Под угрозой продажи с молотка находятся опытные поля НИИ в Ленинградской, Новосибирской областях, на Дальнем Востоке, в Сочи. Самое страшное, что под нож пускаются уникальные генетические ресурсы страны, имеющие не только общероссийское значение, но и общемировое. Примером тому являются попытки уничтожить генетические ресурсы НИИ им. Вавилова в Ленинградской области. Вот такая странная «модернизация» проводится властью в сельскохозяйственной науке.

У нас есть программа возрождения села

Мы поддерживаем инициативу президента по модернизации нашей экономики. Больше всего в глубокой модернизации нуждается именно агропромышленный комплекс страны. Наша партия и наша фракция давно настаивают на этом, предлагая свое видение и программу возрождения русской деревни и сельскохозяйственной отрасли в целом. АПК – это сложный организм, и, как всякий больной организм, его нельзя вылечить полумерами или уколами в отдельные части. Лечить надо весь организм. То есть восстановление АПК требует системного подхода. А это значит, что в комплексе должны решаться вопросы законодательной базы, государственной финансовой поддержки отрасли, вопросы организации производства, социальные вопросы, вопросы обеспечения техникой и кадрами.

Мы считаем, что должна быть разработана очень серьезная комплексная государственная программа возрождения АПК сроком минимум на 10–15 лет. У нас есть практика составления подобных программ. Именно такой программой была Продовольственная программа СССР.

Будущее за крупными хозяйствами

Многие страны мира, особенно США и СССР, убедительно доказали, что магистральный путь развития сельского хозяйства – это крупнотоварные специализированные предприятия. В США, например, они дают свыше 80% продовольствия. У нас в стране три формы хозяйствования: 45% продукции мы производим в крупных предприятиях, 45% – в личных мелких подсобных хозяйствах и порядка 10% – крестьянско-фермерские хозяйства. Но основными кормильцами являются и будут являться крупнотоварные сельскохозяйственные предприятия. И нам надо ориентироваться именно на крупные специализированные хозяйства. Именно в таких хозяйствах можно добиться высокой производительности труда, чего сегодня явно недостает в производстве продуктов питания. Производительность труда в крупных сельхозпредприятиях выше, чем в крестьянско-фермерских хозяйствах, в 3 раза, и в 23 раза выше, чем в хозяйствах населения.

Как показывает практика западных стран и нашего ближайшего соседа Белоруссии, крупнотоварное эффективное производство возможно организовывать на базе агрогородков. Здесь можно не только организовать производство, но и создать все условия, сопоставимые с современными понятиями о достойном образе жизни человека. Строительство жилья, дорог, создание условий для учебы, спорта, воспитания детей, медицинской помощи – вот что может закрепить на селе кадры, в том числе и молодежь, без чего говорить о возрождении АПК невозможно.

Необходимо обратить самое серьезное внимание на возрождение отечественного сельхозмашиностроения. Сегодня более 20 фирм разных стран без всякой сертификации и государственных испытаний поставляют свою технику на российский рынок. Одних только зерноуборочных комбайнов поставляется в страну более 80 моделей, которые между собой не унифицированы. Стоимость каждого зарубежного комбайна в 2–3 раза выше отечественного аналога. Следовательно, себестоимость убранного ими зерна повышается в 1,5–2 раза. Мы должны наладить производство отечественной техники высокого качества с доступной ценой для крестьянина и в необходимом количестве. Для этого пока что сохраняется потенциал, который быстро тает, и прежде всего это касается кадрового потенциала.

В кадрах решают всё?

Кадровый голод наблюдается и непосредственно в селе. Сегодня только около 50% руководящих работников в сельских хозяйствах имеют высшее образование. Недостает механизаторов, высококвалифицированных специалистов по сельхозмашинам, наладчиков, операторов и т.д. Подготовка по многим специальностям не проводится, и более 90% выпускников сельхозвузов не идут работать в сельское хозяйство. Правительство должно разработать меры, в соответствии с которыми молодые специалисты, получившие образование за счет средств бюджета, обязаны отработать на селе 3–4 года. Да что там говорить о селе, если в самом Минсельхозе среди руководителей высшего звена, начиная с министра, фактически нет специалистов сельского хозяйства. Министр – медик, трое из пяти ее замов также не имеют профильного образования, как и 11 из 16 директоров департаментов. Одним департаментом руководит отставной генерал-майор милиции, другим – выпускник Тамбовского высшего военного авиационного инженерного училища. А во главе департамента мелиорации – выпускник Высшей школы КГБ СССР, 21 год проработавший в госбезопасности, налоговой полиции и службе наркоконтроля. О какой тогда модернизации и возрождении АПК можно говорить? Одним словом, без серьезного государственного вмешательства и поддержки нам АПК не возродить.

Варварское истребление леса

Критическое положение сложилось и в лесной отрасли. Несмотря на то, что территория России в значительной своей части покрыта лесами, особую озабоченность вызывает варварское отношение к сохранению лесов. Ежегодно рубка производится на 2 млн. га. Восстановительные работы охватывают едва ли 10% этой площади. Россия лишилась не только корабельных дубрав, строго охраняемых при Петре I, но и высокотоварных хвойных лесов, в первую очередь продуктивных сосняков. Экономически доступные лесные ресурсы страны истощены. Границы зоны преобладания мелколиственных и смешанных лесов примерно совпадают с границами транспортно освоенной, относительно густонаселенной и экономически доступной (с точки зрения лесопользования) территории страны. Такая ситуация в лесном хозяйстве сложилась прежде всего из-за отсутствия должного управления лесами, самовольных и необоснованных рубок, часто при попустительстве местных властей, а также законодательной чехарды, устроенной «реформаторами» вокруг русского леса. По существу, в настоящее время подорвана сырьевая база всей отечественной лесной промышленности. Лес, который при разумном подходе мог бы приносить стране огромные прибыли, по дешевке вывозится нуворишами за рубеж как дрова. Огромный ущерб лесу нанесен пожарами лета 2010 года.

Законодательная чехарда

После развала СССР русский лес стал предметом хищнического разворовывания, чему способствовала вновь создаваемая законодательная и нормативная база. За последние двадцать лет в нашей стране несколько раз радикально менялось лесное законодательство, неоднократно реформировались структура и функции государственного управления лесами.

Еще до принятия Конституции РФ Основы лесного законодательства, принятые в 1993 году, передали основные функции по распоряжению лесным фондом от центра административным регионам (ныне муниципальным образованиям), тем самым создав неизвестную в мировой практике децентрализацию в управлении государственными лесами. Такое политическое решение, не подготовленное ни в экономическом, ни в социальном плане, осуществлялось в условиях структурного и финансового кризиса в лесопромышленном секторе и создало возможности для неконтролируемого хищнического использования лесных ресурсов.

В 1997 году был принят Лесной кодекс, который разделил полномочия по распоряжению лесным фондом между федеральным центром и органами государственной власти регионов, который ущемлял экономический интерес федерального центра.

В 2004 году пресловутым федеральным законом № 122 были переданы все полномочия по управлению лесным фондом федеральным органам власти: Министерству природных ресурсов с ответственностью за правоустанавливающие функции, Федеральному агентству лесного хозяйства с ответственностью за функции по управлению лесным фондом, Федеральной службе по надзору в сфере природопользования с ответственностью за надзорные (контрольные) функции. Такое перераспределение не стало отвечать экономическим интересам органов власти субъектов Федерации, потерявших контроль за финансовыми потоками в лесном секторе. И как оказалось, хоть ответственных и много, но как у семи нянек дитя без глаза, так и в этом случае ситуация в лесном хозяйстве только усугубилась из-за правовой неразберихи.

В 2005 году был принят закон № 199, который вернул регионам полномочия по управлению лесами. При этом предполагалось исполнение переданных полномочий за счет средств государства, т.е. за счет субвенций из федерального бюджета. Однако вышло и на этот раз как говорил Черномырдин: хотелось как лучше, а получилось как всегда. Средства из федерального бюджета на содержание и развитие лесного хозяйства выделяются мизерные. Например, на 2009 год на эти цели выделено всего лишь около 6 млрд. рублей. То есть полномочия передали, а вот с деньгами… велено подождать. Ну а сегодня, в условиях кризиса, и подавно: проблема спасения утопающего – дело рук самого утопающего. На все вопросы регионов о субвенциях федеральные чиновники заявляют: "Виноваты не мы, а внешние обстоятельства, от нас не зависящие".

С 2007 года введена в действие новая редакция Лесного кодекса, главная цель которого была – передача лесов в частные руки. Усилиями общественности, и в частности фракции КПРФ, удалось отстоять государственную собственность на леса России, хотя многие полезные поправки в Лесной кодекс были отвергнуты парламентским большинством "Единой России".

Новый кодекс только усилил неразбериху в лесу. Лес де-факто стал движимым имуществом, не требующим регистрации права на него. Данным имуществом собственник может распоряжаться полностью по своему усмотрению, контроль за движимым имуществом со стороны государства и общества невозможен. Сами лесные земли стали недвижимым имуществом, находящимся в гражданском обороте, обращение с которыми регулируется не столько Лесным, сколько Гражданским кодексом. Дальнейшие административные новации привели фактически к полному развалу всей ранее существовавшей системы хозяйствования, лесопользования и охраны лесов. Развалены лесхозы и многие лесничества. Сотни тысяч человек потеряли работу. Фактически из леса убрали главное лицо, которое веками охраняло лес, – лесничего. Замена разрешительного на заявительный порядок лесопользования и сокращение лесной охраны с ликвидацией лесной службы лишь усугубили положение.

Лесную науку под топор!

Нанесен и существенный урон лесной науке. Проводившийся курс на акционирование и приватизацию научных учреждений привел, по существу, к ликвидации многих отраслевых институтов, даже головных, таких как ЦНИИМЭ, ЦНИИМОД, ВНИИБ, к закрытию и разворовыванию опытных хозяйств, экспериментальных заводов и конструкторских бюро, что подкосило лесное машиностроение и сделало страну заложницей дорогостоящего импортного оборудования. И пока до сих пор никаких серьезных мер не принимается к возрождению утраченного научного потенциала. По данным президента Союза лесопромышленников и лесоэкспортеров России М.В. Тацюна, начиная с 1990 года финансирование отраслевой науки сократилось в 16 раз. Полностью прекращено финансирование лесной науки Министерством науки и образования РФ. Низкая оплата труда научных работников привела к оттоку молодежи из научных учреждений и утрате интереса к научной сфере. Естественная убыль старшего поколения приведет к разрыву поколений и серьезно осложнит подготовку новых поколений научных работников.

Трагическая расплата

Всю нелепость проведенного реформирования лесной отрасли ярко высветили пожары лета 2010 года. Власть оказалась не способной справиться со стихией. В отсвете пожаров 2010 года стала явно видна беспомощность власти в конкретных делах. Миллионы людей столкнулись с проблемой защищенности своей жизни, своего крова, своего будущего. Граждане России обнаружили, что власть, ее первые лица не компетентны в проблемах государственного управления, не исполняют возложенных на них обязанностей.

За лето текущего года возникло около 30 тысяч пожаров на площади более миллиона гектаров. Нанесен колоссальный ущерб экологии. Сгорело более 3 тысяч жилых домов, погибло почти 70 человек. Миллионы людей наглотались вредных веществ, их здоровью нанесен серьезный ущерб.

Сделает ли власть выводы?

Власть обязана из происшедшего сделать правильный вывод. Еще много веков назад Конфуций говорил, что «управление есть исправление». Если наши правители всерьез, а не на словах собираются вывести Россию из того хаоса, в котором она продолжает находиться, надо, конечно, прежде всего исправлять те дикие перекосы, которые были допущены ими и другими «реформаторами» и сохраняются до сих пор. Надо признать ошибки и срочно принципиально переработать Земельный, Лесной и Водный кодексы. Последний из них, допуская приватизацию водных объектов, также создает трудности при тушении пожаров. Лес – национальное богатство, среда обитания, заслуживает того, чтобы им занималось специализированное министерство. До сих пор за лесные дела отвечают многие министерства, никем не координируемые и несогласованно действующие.

У правительства должна быть долгосрочная программа развития лесного хозяйства. Никакие серьезные деяния не делаются без всесторонне обоснованных стратегических планов, которым обычно предшествует глубоко продуманная взвешенная государственная политика.

Напомним, что не так давно учеными была разработана Стратегия развития лесных отраслей. Но она не была принята в качестве официального документа правительства, ограничившись лишь совместным приказом руководителей Минпромторга и Минсельхоза РФ. Таким образом, правительство ушло от обязательств по государственной поддержке лесному сектору и ответственности за их выполнение.

Принципиальными недостатками существующей нормативно-правовой базы регулирования лесных отношений в нашей стране являются: подмена лесного законодательства земельным; отнесение лесов к категории движимого имущества; заявительный, а не разрешительный порядок лесопользования; недооценка роли лесоустройства; игнорирование норм международного права и международных законодательств по лесам. Устранение отмеченных недостатков с целью повышения правового статуса лесов – первоочередная задача правительства Российской Федерации и законодателей.

Сложившаяся ситуация в АПК и лесном хозяйстве бьет в набат, требуя принятия срочных мер. Уже в ближайшие 2–3 года может произойти катастрофа, в результате которой мы потеряем своего кормильца – село и крестьянина, мы потеряем среду обитания – русский лес. Допустить это мы не имеем права.

Владимир Иванович КАШИН,

заместитель председателя Комитета Государственной думы по природным ресурсам, природопользованию и экологии,

заместитель Председателя ЦК КПРФ

(из выступления на круглом столе по теме «Законодательное обеспечение возрождения агропромышленного комплекса и лесного хозяйства»)