«Безопасность государства начинается на селе»

Интервью В.И. Кашина телеканалу «Красная линия»

. 

Возрождение российского села, всестороннее развитие агропромышленного комплекса всегда находились в центре внимания КПРФ. Особенно актуальной эта задача становится в преддверии выборов в Государственную Думу. Коммунисты стали инициатором проведения Всероссийского совета работников агропромышленного комплекса, который пройдет 25–26 июля в Республике Марий Эл. О намечающемся форуме и в целом о ситуации в сельском хозяйстве телеканал «Красная линия» побеседовал с заместителем Председателя ЦК КПРФ В.И. Кашиным.

– В нашей студии заместитель Председателя Центрального Комитета КПРФ, Председатель Комитета Госдумы по природным ресурсам, природопользованию и экологии Владимир Кашин. Здравствуйте, Владимир Иванович.

– Здравствуйте.

– Все последние годы КПРФ настаивала на необходимости развивать сельское хозяйство и предлагала свои программы неотложных мер по выводу этой отрасли из кризиса. В настоящее время представители власти говорят о том, что наше сельское хозяйство идет в гору, поднимается. Какова ваша оценка реального состояния дел на селе?

– Действительно, все эти 25 лет мы говорили о необходимости решать проблемы в агропромышленном комплексе, в нашем русском селе, кубанской станице, кавказском ауле. Мы считаем, что наши сельские населенные пункты являются берегиней нашей территории. Во-первых, это кладезь продовольствия – отечественного, качественного продовольствия для нашего населения. Во-вторых, они помогают создавать рабочие места. Один человек, работающий на селе, обеспечивает создание минимум шести рабочих мест в городе.

Те разрушительные процессы, которые начались в 1990-е годы, до сих пор не исчезли из нашей реальной жизни. Яковлев, Гайдар и многие их последователи сегодня еще сидят в больших кабинетах. Они открыто призывали убрать общинное, коллективное ведение сельского хозяйства из нашей жизни как рассадник социализма. Они говорили: надо уничтожить колхозы, совхозы, надо создать буржуа на селе. Это была контрреволюция, и ее сторонники хотели получить свой класс в сельской местности. И поэтому эти разрушительные процессы для них были естественными.

Тут недавно было откровение того же Чубайса. Он заявил, что речь шла не о какой-то экономической целесообразности или технологической системной работе. Речь шла о целенаправленном уничтожении, разорении народного хозяйства, о реставрации капитализма. Это значило убрать все советское, все коммунистическое, чем жила великая держава.

Однако КПРФ удалось сделать немало. Многие коллективные хозяйства устояли, удержались на плаву. Их возглавляют истинные специалисты – настоящие маяки. Они показывают чудеса даже в этих условиях, когда власть делает все для того, чтобы разорить сельскохозяйственное производство как основу решения продовольственной проблемы в стране. Тезис, что сельское хозяйство – это якобы «черная дыра», а мы, мол, все закупим за рубежом, он никуда не делся.

Правда, буквально несколько дней назад была правительственная комиссия, которую возглавляет председатель правительства Д.А. Медведев, я являюсь членом этой комиссии. И было приятно услышать, что наша работа не пропала даром, что даже в правительстве наконец признают: вышеупомянутый преступный лозунг себя изжил. Там заявляют, что сельская территория – это привлекательное для инвестиций место, что сельскохозяйственное производство может быть высокорентабельным и так далее. Это важная идеологическая победа.

Но теперь посмотрим, что вот в этом плане должно быть, а что реально есть в нашей жизни. О любом положительном, динамичном процессе можно рассуждать с различных точек зрения. Можно все развалить, а потом что-то немного сделать – и сказать, что есть положительная динамика. Поэтому, оценивая реформы, нужно сравнивать полученные результаты с начальными показателями. С этой точки зрения в России, к сожалению, потеряна продовольственная безопасность. Если взять 2013–2014 годы, то мы 42–43 миллиарда долларов тратили для того, чтобы купить продовольствие для страны за границей.

Если посмотреть в количественном выражении, то до рыночных реформ мы производили 4,6 миллиона тонн говядины. Сегодня – 1,6 миллиона тонн. Мы производили 57 миллионов тонн молока – лучшие в мире были с точки зрения обеспечения человека этим ценнейшим видом продукции. Сегодня мы, по статистике, производим около 30 миллионов. Специалисты же, учитывая, что поголовье сократилось в разы и половина коров находится в личных подворьях, говорят о производстве всего 18–20 миллионов тонн молока. Скоро может возникнуть проблема – обеспечить школьников стаканом молока собственного производства.

Другими словами, каждый год продолжают подкашивать основные фонды. В агропромышленном комплексе это происходит через вырезание поголовья крупнорогатого скота и дойного стада. Этот процесс продолжается, что видно по показателям первого полугодия.

Речь не только об уничтожении поголовья крупного и мелкого рогатого скота. Одновременно с этим идет выбытие земель сельскохозяйственного значения из оборота. У нас 41,5 миллиона гектаров выведено из севооборота, а всего у нас 117 миллионов гектаров. Это огромное количество земли, которое сегодня зарастает бурьяном, деградирует.

Потеряв такое количество посевных площадей, мы понимаем, в какую пропасть падает страна – и с экономической точки зрения, и с духовной. Хочу напомнить об отношении к земле как к матушке-кормилице. Надо возвращать это уникальное отношение к земле. За нашу землю-матушку, за лесную поляну, за речку не один десяток миллионов жизней отдали наши отцы, деды, прадеды, защищая независимость нашей Родины. В первую очередь они отдавали жизнь за свою деревню, за свой поселок, за свой город, за свою речку, за свое поле. Это не пафосные слова какого-то художника или литератора, это реальность.

На первый взгляд у власти вроде бы есть понимание, что надо возвращать эти земли в оборот. Планируется к 2020 году добавить 4 миллиона гектаров посевных площадей. Но сколько же тогда нужно пятилеток, чтобы все 40 с лишним миллионов гектаров земли вернуть в оборот? И как быть с другими сельхозплощадями – сенокосами, пастбищами? Если это динамика, то кому нужна такая динамика? На этих площадях успеет вырасти не одно поколение леса.

Возьмем следующее направление – плодородие почвы. Прежде мы вносили 14 миллионов тонн минеральных удобрений, а теперь чуть больше двух. Сейчас хотят добавить миллион. Но ведь тогда мы дополнительно вносили под 400 миллионов тонн органических удобрений и торф-перегнойных компостов. Сейчас не вносим. Мы занимались гипсованием, известкованием, а сейчас почвы закисляются, засоляются, идут другие процессы деградации. Даже в наших тучных черноземах наблюдается падение содержания гумуса. Это катастрофа. И планировать добавить один миллион минеральных удобрений не является комплексным подходом к сохранению плодородия почв для будущих поколений.

Можно привести в пример социальную сферу на селе. Уничтожена больница, школа. Не строятся дороги, нет жилья, происходит отток специалистов. У нас 863 тысячи человек работало с высшим и средним образованием на селе. Сейчас втрое меньше специалистов. Поэтому, несмотря на некоторые правильные подвижки, путь развития села должен быть выбран иной. Надо использовать программу КПРФ по возрождению агропромышленного комплекса, и тогда развитие сельского хозяйства пойдет быстрее. Оно станет конкурентоспособным в сравнении с другими странами, которые уже захватили наш продовольственный рынок.

Если взять торговлю – она на 95 процентов принадлежит иностранным компаниям. Нам очень трудно пробиться со своей продукцией на рынок. Отсутствует государственное регулирование, остро стоит вопрос ценообразования. По всем этим направлениям мы предложили наши законы. Во всем мире 50 процентов от розничной цены идет крестьянам. У нас же по зерну – на уровне 8–9 процентов, по молоку 15–20 процентов. То есть основную прибыль получает посредник, а человек, который все сделал, чтобы получить это зерно, он получает эти жалкие 8–9 процентов. Это безобразие.

Необходима комплексная оценка происходящих процессов. Мы говорим: без принятия закона о плодородии почвы, который мы подготовили, без принятия закона о бюджете агропромышленного комплекса ситуация в лучшую сторону не изменится. Будет выделяться 10 процентов расходной части бюджета сельскому хозяйству – и тогда у нас появятся экопоселения, тогда у нас появится хорошая энерговооруженность деревни, тогда мы возвратим все брошенные земли и получим то продовольствие, за которое не надо будет отдавать миллиарды долларов чужим производителям.

Нам нужно обязательно принимать закон и программу мелиорации. У нас было 13,5 миллиона гектаров орошаемых и осушенных земель. По площади примерно столько же, как и в США. Теперь же там уже 22 миллиона гектаров, а у нас осталось полтора миллиона. Китай, Индия по 1,5–2 миллиона каждый год добавляют, а у нас в программе правительства до 2020 года записано, что мы всего добавим 600 тысяч гектаров. Ну кому же нужна такая программа? Разорить сумели за 20 лет, а добавить один миллион гектаров за пятилетку не могут.

Поэтому так важны законы о сохранении плодородия почвы, бюджетные программы, о которых мы говорим. У нас есть сегодня уникальные точки роста. Скоро мы будем проводить форум в СПК «Звениговский». Товарооборот этого предприятия в прошлом году превысил 12 миллиардов рублей. Уникальная производительность труда. Прекрасный, почти двухтысячный коллектив. Молодые ребята с хорошей заработной платой. Большая наука работает в производстве. 16 с лишним тысяч голов крупнорогатого скота, из них 8 тысяч дойного; почти 200-тысячное поголовье свиней. Уникально решены вопросы экологии. Полный цикл переработки, свои магазины – вот этот комплексный подход решения задач позволяет народному предприятию занимать главные призы на международных производственных выставках. Совсем недавно привезли 29 золотых, 2 серебряных, 3 бронзовых медали и главный кубок – и так не первый раз.

У нас есть совхоз имени Владимира Ильича Ленина – тоже народное предприятие. Мы говорим: делайте ставку на предприятия, в которых коллектив причастен к управлению, в которых сумели не растащить по закоулкам ни технику, ни основные фонды, где сумели отстоять свои земли.

Есть различные формы хозяйствования, которые мы поддерживаем – и народные, и государственные. Вот предприятие «Красная пойма», возглавляемое Анисимовым Анатолием Анатольевичем. Мне пришлось там в свое время 11 лет работать. То же самое: 6 тысяч голов крупнорогатого скота, из них 3 тысячи с лишним дойного. Овощные просторы…

Все они работают уверенно, но нет доступа на рынок, нет возможности взять серьезные кредиты, нет возможности обновить технический парк – он у нас изношен на 85 процентов, а нагрузка огромная. Все эти проблемы надо устранять. Системный подход изложен в нашей программе. Развернуть общество лицом к селу, помочь крестьянину решать вопросы ценообразования, технологических процессов, дать аграрной науке возможность работать вместе с нашими предприятиями, решить вопросы селекции, первичного семеноводства, питомниководства, племенного животноводства – все эти темы мы затронули в нашем докладе на правительственной комиссии, договорились следующее заседание посвятить этому направлению.

Компартия делает все возможное. Мы с первых дней требовали решать в первую очередь бюджетные вопросы. Ведь, напомню, в советское время меньше 15 процентов расходной части бюджета селу не выделялось. А были годы – и по 24 процента. А сегодня 1–1,5 процента. С этими средствами невозможно ничего решить, нельзя обеспечить конкурентоспособность. Если в Европе на гектар выделяется 330 евро в поддержку крестьянину, то у нас сегодня не получается даже 35 долларов. Вот все эти перекосы надо устранять, давать истинную государственную поддержку и заботу крестьянству. А оно отплатит ее своим героическим трудом, своим умением, своим профессионализмом.

– Владимир Иванович, телеканал «Красная линия» постоянно освещает проблемы сельского хозяйства в нашей стране. Посещая «Ростсельмаш» и другие предприятия, наши корреспонденты убедились в том, что сельхозмашиностроение как отрасль практически отсутствует сегодня. Можно ли говорить о возрождении этой отрасли без государственной программы подъема села?

– Я убежден, что вопросы возрождения сельхозмашиностроения, тракторостроения, комбайностроения очень важны. Если говорить об импортозамещении, без решения этих проблем невозможно добиться продовольственной безопасности. На наших полях работали 1 миллион 360 тысяч тракторов. Сегодня работает всего 250 тысяч. При этом трактор работал не более 10 лет и амортизационные отчисления так были организованы, что через 8–9 лет трактор окупался. Естественно, деньги на это откладывались ежегодно и соответствующая техника покупалась.

Сегодня здесь сплошные дисбалансы. С комбайнами аналогичная ситуация: работало 410 тысяч, сейчас 65 тысяч. И так по любому виду техники. Если взять картофелеуборочную, льноуборочную, кормоуборочную – там еще более тяжелая ситуация. Наши основные поставщики тракторов сегодня влачат жалкое существование. Вот Волгоградский тракторный завод в день выпускал 360 тракторов, сейчас – 14. Практически похоронены другие заводы – Владимирский, Алтайский... Возьмем прошлый год – 1000 тракторов было произведено полностью по нашим технологиям, а остальные – под отверточную сборку. В целом же годовое производство комбайнов не превышает 5 тысяч единиц, тракторов – 14–15 тысяч.

Предприятий создали много – их более 40, но толку пока никакого. Тот же «Ростсельмаш» или «Кировский завод» производят хорошие образцы. Остались очаги производства, есть хорошие разработки, но чтобы качество техники было конкурентоспособным, чтобы цена была нормальной, нужна государственная поддержка. Она бы позволила уверенно работать флагманам отечественного производства.

У государства должна быть четкая программа развития сельхозмашиностроения. Мы должны понять, насколько опасно то отставание в техническом оснащении, которое сегодня есть. Если взять, допустим, Англию, Францию, Германию, там нагрузка на один трактор на уровне в среднем 12–15 гектаров, а у нас – под 300 гектаров. Аналогичная нагрузка на комбайны. Но если нам хотя бы в 3–4 раза удалось сократить отставание, это нам бы очень серьезно помогло, потому что без повышения энерговооруженности нашего сельского хозяйства далеко пойти нельзя.

Самого серьезного совершенствования требует не только сельхозмашиностроение, а вся инфраструктурная часть – все, что касается логистики и так далее. Пока все это на грани выживания, не более того. Пока выгоднее через всевозможные лизинги тащить какую-то технику из-за рубежа.

Мы убеждены, что надо решать эту проблему на государственном уровне, определить количество тех предприятий, без которых сельское хозяйство не может существовать, и все сделать для того, чтобы у этих предприятий была государственная поддержка, чтобы они без оглядок могли бы работать над совершенствованием технологий, жестко увязывать это с наукой. Ведь те заводы, на которых в советское время ежегодно производилось 500 тысяч тракторов, все они строились с нуля. Но ведь тогда другие были возможности, абсолютно другие!

А сегодня страна добывает 530 миллионов тонн нефти, 600 миллиардов с лишним кубов газа... Неужели мы не можем решить эти проблемы? Можем! Это проблема государственная, задача важная, и ее надо решать. В программе КПРФ как раз и подчеркивается, что если у села будут бюджетные средства, если из села в виде налогов не будет выкачиваться в разы больше того, что дают в виде ссуд, развитие сельского хозяйства будет обеспечено.

Тот же премьер говорит, что во всем мире сельское хозяйство получает ссуды, а у нас, мол, этот вопрос не стоит и наше правительство будет решать другие задачи. Но, извините, у нас как раз этот вопрос стоит остро! Мы в разы больше налогов сегодня собираем из села, чем даем этих ссуд. А раз говорим «А», надо говорить «Б». Ведь у крестьян нет тех возможностей, которые помогли бы развивать наше сельскохозяйственное машиностроение. Они не стоят в очереди сегодня ни в «Ростсельмаше», ни на «Кировском заводе».

– Владимир Иванович, природная среда – это целостный комплекс, и с сельским хозяйством тесно связаны вопросы лесопользования, водных ресурсов, экологии. Вам, как представителю Комитета Госдумы по природным ресурсам, природопользованию и экологии, все эти темы достаточно близки. Что, на ваш взгляд, удалось сделать в Государственной Думе за 5 лет и что еще предстоит сделать в следующем созыве?

– Действительно, все взаимоувязано в природе. Круговорот воды никто не отменял. И если не будет леса, не будет обеспечения наших почв влагой – это тоже известная всем истина. Поэтому мы все эти годы в шестом созыве Госдумы старались решать эту задачу, ставя во главу угла экологическую составляющую.

Мы приняли десятки законов для улучшения Лесного кодекса. Например, закон № 415 по существу решает проблему серых схем использования лесов. Здесь и борьба с «черными лесорубами», и учет лесной делянки, это возрождение лесного планирования, лесоустройства и так далее. Штрафы увеличены в сотни раз, вплоть до конфискации имущества этих самых «черных лесорубов», то есть в этом плане закон является базовым и очень серьезно поправляет тот Лесной кодекс, который имеет много изъянов. Под штучный контроль взяты особо ценные деревья – кедровники, амурская ель и другие.

Принят также закон, позволяющий восстанавливать муниципальные государственные структуры в борьбе с лесными пожарами, с защитой от вредителей, болезней. Что касается особо охраняемых природных территорий, то здесь принят закон № 181, закон о Байкальской природной территории – в общем, целый базовый комплекс, которым мы по праву гордимся. Главное теперь – это законоприменение.

Что касается экологии, то нельзя не сказать о законах № 219 и № 458. 219-й – это экологическое нормирование, это большой серьезный закон, по которому у нас было много схваток с олигархией и с другими загрязнителями атмосферного и водного бассейна. Этот закон, о котором можно часами говорить. Он вводит новое экологическое нормирование, новые доступные технологии, и эти загрязнители берутся государством на учет. Причем не просто как юридическое лицо – учитывается каждая труба. Дается 4 года для того, чтобы была проведена модернизация этих предприятий-загрязнителей. Если не обеспечите, там такие штрафы, что это предприятие будет банкротом в течение года-двух. Поэтому мы гордимся этим законом. Ведь у нас сегодня не менее 50 миллионов человек живут в городах с тяжелой экологической обстановкой. Они дышат воздухом, в котором значительно превышены предельно допустимые концентрации вредных веществ.

458-й закон – это закон об обращении отходов. Здесь у нас тоже большие проблемы – накопились сотни миллиардов тонн отходов, полно нелегальных свалок. Этот закон разрушает схемы, которые работали в интересах криминала, а не народа. Теперь проблема не сбрасывается на муниципальное образование, в котором нет денег для того, чтобы ее решать. Мы выводим решение вопроса на плановую систему. Ставка сделана на утилизацию, переработку отходов, а не на захоронение.

Что касается водных биоресурсов, здесь также принят десяток законов. Это, например, запрет плавных сетей на путях нереста. Очень серьезные схватки были с большой группой, лоббирующей интересы иностранных государств, в частности Японии. Принят большой закон в целях защиты наших биоресурсов. Здесь и аквакультура, и подпрограмма по осетровым. Подразумевается дополнительное финансирование.

По нашей настойчивой просьбе был проведен Президиум Госсовета. Мы там выступали и говорили президенту о необходимости возрождения флота. В советское время у нас было 7 тысяч рыболовецких кораблей, они бороздили весь мировой океан. Сегодня осталось 2 тысячи, износ громадный, как и всей прибрежной инфраструктуры. Не хватает складских, холодильных помещений на миллион тонн рыбы.

Мы все сделали для того, чтобы выйти из тупика. В правительственный закон было внесено 39 только моих поправок. Теперь 20 процентов квот будет направлено на строительство рыболовецкого флота, из них 5 процентов – на перевооружение прибрежных инфраструктурных объектов. Мы серьезно отработали антикоррупционную систему, все сделали для того, чтобы учесть интересы регионов.

По недрам мы приняли 14 законов, и тоже гордимся ими. В целом, я должен сказать, мы рассмотрели 250 законов, 52 из них принято. Это очень большое количество. И нам ни за один закон не стыдно.

Но, конечно, не все наши инициативы поддерживает партия власти. Вот последний закон – там правительство замахнулось на малый бизнес северных территорий. Отклонили три наших поправки, касающиеся доставки замороженной рыбы на берег. Ни у Архангельского, ни у Карельского, ни у Ненецкого округов нет тех кораблей, которые могли бы охлажденную свежую рыбу доставлять… Но, думаю, мы все же отстоим здравый смысл.

Не удалось нам принять закон о сохранении плодородия почвы. Мы разработали закон, но он до сих пор находится в правительстве. Не удалось принять закон, защищающий права рыбаков в розничной торговле. Сдают рыбу на берег по 30–40 рублей, а в Москве она 200 стоит. Не удалось также решить многие бюджетные проблемы, связанные с поддержкой реального отечественного бизнеса. У нас сложные проблемы сегодня с импортозамещением в геологоразведке, сейсморазведке.

Но вместе с тем я еще раз хочу сказать: мы видим, над чем надо дальше работать. Должен назвать одну цифру – в законодательство внесено, то есть принято, более 700 поправок моих и моих товарищей. Это большая победа, потому что все наши поправки работали на отечественного товаропроизводителя, на экологию.

– Владимир Иванович, одно из ключевых событий 2016 года для КПРФ – это Всероссийский совет работников агропромышленного комплекса. Каковы цели проведения этого форума, где он будет проходить и когда?

– В феврале мы провели большой экономический форум в Орле. Компартия представила на нем свою программу, свое видение развития страны на ближайшую перспективу. Мы получили одобрение выступавших специалистов. На форуме работало 10 круглых столов с участием выдающихся наших ученых, практиков, организаторов производства, губернаторов. Потом эту программу рассмотрел и одобрил Совет трудовых коллективов.

Помимо этого, у нас подготовлено 13 отраслевых программ. Например, молодежная программа КПРФ была представлена Г.А. Зюгановым на форуме «Территория смыслов» во Владимирской области и на недавней пресс-конференции в ТАСС.

Теперь предстоит проведение Всероссийского совета работников агропромышленного комплекса. Он состоится 25–26 июля на базе одного из лучших хозяйств – народного предприятия «Звениговский» в Республике Марий Эл. На нем мы предложим нашу программу, наши 10 шагов к возрождению агропромышленного комплекса. Эта программа показывает то реальное положение, в котором находится наше сельское хозяйство. Далее мы формулируем задачи, за счет выполнения которых намерены достичь продовольственной безопасности, возродить наши села, сохранить плодородие почвы, решить проблему энерговооруженности…

Сегодня 50 процентов продукции производят коллективные формы хозяйства, 40 процентов – это личные, подсобные хозяйства, 10 процентов – это малый бизнес в виде фермерства. Да, мы признаем различные формы хозяйств, что и подчеркивает наша программа. Но упор мы делаем на народных предприятиях, на государственной собственности, на крупных коллективных товарных хозяйствах.

Мы будем все делать и для того, чтобы поддерживать личные подсобные хозяйства. Они в советское время решали очень большие задачи, особенно когда речь шла о производстве овощей, фруктов, молока, яиц, птицы. Но сегодня личному подсобному хозяйству создали столько трудностей, что просто беда. Молодняком не обеспечивают, комбикорм дорогой. Забил скотину – надо вести за тридевять земель к ветеринару... Мы не на словах, а на деле предлагаем реальную заботу о личном подсобном хозяйстве.

Брошен по большому счету и малый бизнес на селе. Нашей программой мы решаем вопрос возрождения сельской кооперации, доступа на рынок. Здесь и вопросы ценообразования, государственной поддержки, о чем мы говорили раньше.

В печальном положении социальная инфраструктура. Сегодня из 130 тысяч сел только в 40 тысячах есть хоть какая-то медицинская служба в виде фельдшерско-акушерского пункта. Аналогичная ситуация с сельской школой. Это все должно быть закреплено в отдельной программе. Социальная сфера села должна быть под контролем государства. Это гарантирует сбережение территории.

Хочу особо подчеркнуть: программа плодородия почвы, социальная программа, программа технической модернизации и вооруженности, бюджетное финансирование, вопросы торговли – это главные элементы нашей программы, которая будет представлена российскому сельскому сообществу. На Совете в «Звениговском» мы отработаем ее элементы со специалистами, академиками, организаторами производства.

Мы убеждены, что наша программа, ее внедрение в жизнь позволит стране встать на ноги, решить вопросы продовольственной безопасности. Но не только. С селом, как с локомотивом, работают более 15 министерств и ведомств. Если в село пойдут удобрения, заработают наши химики. Селу всегда нужен лес, строительные материалы – и вот задействована вся инфраструктура производства стройматериалов. Чем больше мы произведем продукции, тем больше будут заняты наши мукомолы, переработчики мяса, рыбы. Торговля, транспорт, машиностроение – все завязано на селе.

То есть село – это тот кластер, с которым можно решить большинство проблем страны. Ну и главное – это национальная независимость. Оборонная и продовольственная безопасность – это два столпа независимости любого государства.

Участники форума увидят лучшее предприятие страны. Предусмотрена трехчасовая экскурсия по объектам этого уникального хозяйства. Приедут многие крупные руководители, например из Татарстана. Мы встречались с президентом Татарстана. 30 тысяч гектаров земли в очень слабом хозяйстве он выделил «Звениговскому», и за несколько лет картина изменилась. Сам руководитель Татарстана очень доволен. То есть базовое хозяйство находится в Марий Эл, а второе – в Татарстане. Оно занимается производством кормов, зерна и так далее. Будет там дальше развиваться и переработка. Уже сейчас она позволила создать 400 магазинов по всему Поволжью.

– Владимир Иванович, задача любой политической партии – это борьба за власть. Если КПРФ в ближайшее время решит эту задачу и сформирует правительство народного доверия, каковы будут его первые практические шаги по подъему села?

– А вот мы с вами как раз их и обозначили. Мы примем те законы, что касаются будущих поколений. Это законы о сохранении плодородия почвы, о техническом перевооружении села, законы, связанные с государственной поддержкой сельского хозяйства, законы, гарантирующие развитие социальной сферы. Наконец, законы, которыми будут исправлены те жуткие диспаритеты, которые сегодня есть в вопросах ценообразования и уровня жизни людей.

У нас сегодня заработная плата на селе, при тяжелейшем труде наших механизаторов, доярок, хлеборобов, в два раза меньше, чем в среднем по промышленности. На каком основании? А ведь раньше на селе люди получали больше, чем в промышленности. То есть тяжелый труд обесценен. Наживаются на этом труде хапуги, ворье, всякого рода прилипалы. Мы вернем правильное отношение к рациональному, не истощительному использованию земельных ресурсов. В этом суть нашей программы.

В результате получим продовольственную безопасность и то количество качественных продуктов, которое необходимо нашей стране и способно прокормить еще 400–450 миллионов человек. То есть мы будем производить сельскохозяйственную продукцию и на экспорт, причем переработанную. Ведь что происходит сегодня? За рубеж тащим сырье. И не только нефть, но и зерно. А уже оттуда везем готовую продукцию. Так, извините меня, может действовать только неразумное дитя. То есть вывозят пшеницу, зерно, а свой народ кормят непонятно чем. И все критикуют советское время за то, что мы покупали кормовой ячмень. Да, покупали, но у нас было 57 миллионов голов крупного рогатого скота, а вы его вырезали. И сегодня вы завозите и мясо, и остальную продукцию из-за рубежа. Хотя и в возрасте были руководители Советского Союза, но они соображали: лучше переработать и продать, чем вывозить из страны сырье. Думаю, что со временем поймет это и наше правительство. Будет жить деревня, будет здравствовать и Россия.

.