Еще раз о Саяно-Шушенской катастрофе

4 октября наконец-то появилось долгожданное заключение Комиссии технического расследования причин аварии на Саяно-Шушенской ГЭС 17 августа 2009 года. Заключительный акт был даже выставлен для всеобщего ознакомления на сайте Ростехнадзора, правда, лишь на короткое время, затем по чьей-то команде сверху режим «государственной тайны» вокруг причин Саяно-Шушенской катастрофы был восстановлен в прежнем виде. Мало кто знает, что у всех сотрудников станции сразу же после трагедии была взята «подписка о неразглашении». Неразглашении чего (?!), тайна от кого (?!), это нормальным людям трудно понять.

Отмеченные в акте проблемы и просто вопиющие безобразия имеют далеко не локальные, существующие только на Саяно-Шушенской ГЭС, корни и уже поэтому требуют не келейного, а широкого, с привлечением общественности обсуждения. Корни трагедии уходят настолько глубоко, что возникает вопрос о способности правительственной (т.е. образованной решением правительства) комиссии сделать объективные и исчерпывающие выводы.

Начнем с того, что благоприятный фон для возникновения и развития аварии на Саяно-Шушенской ГЭС начал создаваться в отрасли сразу же с приходом «команды Чубайса» к власти. Она стала проводить активную работу по замене руководителей станции. Главным их критерием подбора новых руководителей было безусловное принятие «рыночных» изменений и полная управляемость руководителя при полном отсутствии собственного мнения.

В соответствии с этими критериями прежний генеральный директор ГЭС В.И. Брызгалов оказался, конечно, «профнепригоден», несмотря на то, что он был одним из ведущих российских специалистов в сфере эксплуатации ГЭС. Еще ранее, в должности главного инженера Красноярской ГЭС он возглавлял освоение головных образцов гидросилового и электротехнического оборудования и много сделал для становления и воспитания крепкого эксплуатационного коллектива этой станции. С 1977 года В.И. Брызгалов бессменный директор (генеральный директор) Саяно-Шушенской ГЭС, а в трудный, завершающий период строительства именно он титаническими усилиями довел это уникальное сооружение до той минимальной кондиции, когда стала возможной сдача его в постоянную эксплуатацию.

И вот этот знающий свое дело, самостоятельный и твердый в своих убеждениях, еще полный сил генеральный директор был «вытолкнут» Чубайсом на пенсию (вскоре он скончался при загадочных обстоятельствах). Его сменил не имеющий ни соответствующего образования, ни соответствующего опыта работы, однако вполне управляемый и бесхребетный в отношениях с начальством инженер-строитель Толошинов (идеальная фигура для Чубайса и его команды). Новый директор, конечно, тоже подбирал себе помощников «под себя», под свой масштаб. И неудивительно, что ранее едва ли не образцовый коллектив, который с честью прошел через все трудности временной эксплуатации и доводки головных образцов оборудования, при новом начальстве стал быстро мутировать, постигая «рыночную» этику и психологию эгоизма со всеми вытекающими последствиями.

В акте комиссии Ростехнадзора прямо говорится о вине тех, кто в 2000 году подписал акт приемки Саяно-Шушенской ГЭС в промышленную эксплуатацию с множеством недостатков. Возможно, надзорный орган и должен всегда оценивать ситуацию лишь с формальной точки зрения, но и в суть дела необходимо внести ясность, без каких бы то ни было недомолвок.

Прежде всего, надо четко представлять себе, что именно сдача Саяно-Шушенской ГЭС в постоянную эксплуатацию, т.е. приобретение ею так необходимого юридического статуса действующего производственного объекта, открыла путь для решения всех оставшихся проблем станции, в том числе выявленных за годы временной эксплуатации. Именно проблем, а не банальных недоделок, как это кому-то может показаться! И в этом, повторяю, безусловная заслуга генерального директора ГЭС В.И. Брызгалова.

Все безобразия, не ошибки, а именно безобразия, халатность и бездеятельность (можно было бы охарактеризовать это и резче) начались и проявились сразу же после подписания акта приемки: ни одна из отмеченных в акте проблем, требующих срочного решения, не была решена. Вот именно здесь рождались и происшедшая катастрофа 17 августа, и та, которая еще не произошла, но может произойти, если не принять кардинальных мер.

Вкратце постараюсь разъяснить суть того, о чем идет речь в акте расследования Ростехнадзора.

1.                 Проведенные по инициативе ГЭС с участием завода-изготовителя натурные испытания турбин выявили серьезные недостатки их конструкции (повышенная вибрация в определенном интервале мощностей), что вынудило принять согласованное решение об установлении в самом центре диапазона мощностей зоны, запрещенной для работы.

Безусловно, это очень серьезный недостаток, потому что гидротурбина по своей идее должна иметь возможность участвовать в регулировании колебания мощности в энергосистеме. Имея такой недостаток, саянские турбины не могли безопасно выполнять эту важнейшую для ГЭС функцию. Поэтому, а также из-за ряда других выявленных в процессе эксплуатации недостатков в акте приемки Саяно-Шушенской ГЭС в постоянную эксплуатацию было указано на необходимость последовательной замены всех турбин на новые.

2.                 В проекте Саяно-Шушенской ГЭС был впервые в мировой практике принят способ гашения колоссальной мощности потока (свыше 25000 мегаватт) с помощью водобойного колодца. Это было смелое (и я убежден: необоснованно смелое!) решение. Осуществленный впервые в 1985 году сброс объемов воды, значительно меньших, чем расчетные, показал неработоспособность водобойного колодца. Выполнявшаяся в течение ряда последующих лет его реконструкция не принесла желаемых результатов, мнения специалистов о причинах разрушения разошлись, и приемлемого решения по восстановлению его расчетной пропускной способности так и не найдено. По мнению ряда специалистов (и я в их числе), его просто не существует. Комиссия по приемке ГЭС в постоянную эксплуатацию приняла единственно верное решение о незамедлительном строительстве дополнительного берегового водосброса.

3.                 Комиссия Ростехнадзора в своем акте упоминает о неких мероприятиях по повышению надежности Саяно-Шушенской ГЭС, разработанных ЛенГидропроектом и изложенных в приложении к акту приемки ГЭС в постоянную эксплуатацию. Это скромное, как бы вскользь, упоминание заслуживает, однако, самого серьезного внимания.

 Речь идет об устранении последствий допущенных в конце 1970-х – начале 80-х годов нарушений технологии строительства плотины. А эти последствия, ни много ни мало, могут вылиться в проблему устойчивости плотины. Как уже было сказано, еще до сдачи ГЭС в постоянную эксплуатацию (до 2000 года) в основном эти проблемы удалось решить, однако считать плотину полностью «здоровой» в настоящее время все-таки нельзя. Требуется постоянный, усиленный, квалифицированный мониторинг ее состояния и состояния скального основания, на котором она покоится, и, при необходимости, возможность быстрого реагирования на изменяющиеся условия.

 Итак, Саяно-Шушенская ГЭС в 2000 году была принята Государственной комиссией в постоянную эксплуатацию с рядом серьезных проблем, истоки которых восходят к концу 1970-х – началу 80-х годов. Эти проблемы были очерчены в акте приемки, и руководителям отрасли надлежало в ближайшее время организовать их устранение, обеспечив надлежащий контроль.

Что же произошло на самом деле в течение 9 (девяти!) прошедших лет?

Ни одна из срочных проблем, указанных в акте приемки-сдачи в постоянную эксплуатацию, не была не только не решена, но и, за малым исключением, не была начата решением.

Так, вопрос о замене турбинного оборудования лениво «жевался» в течение девяти лет, пока 17 августа не клюнул жареный петух: то не хватало денег (громадная прибыль от работы ГЭС исчезала в кармане «рыночного» нахлебника РАО «ЕЭС» и его продолжателя «РусГидро»), то выдвигались надуманные проблемы с перевозкой рабочих колес (мол, мешает Майнская ГЭС!). Что делали в это время руководители РАО и «РусГидро»? Торговали акциями?! А ведь решение этих вопросов – их прямая обязанность. Реши они за эти девять лет вопрос с поставкой и установкой хотя бы нескольких новых турбин, вполне возможно, что аварии и не было бы.

Мало того, что в решении вопроса замены турбин они пальцем о палец не ударили, они еще, зная о наличии в самом центре диапазона мощностей турбин запрещенной для работы зоны, допустили (согласовали) для Саяно-Шушенской ГЭС в качестве нормального режим автоматического регулирования мощностей в энергосистеме Сибири. Как это могло произойти?! Единственное объяснение этому может быть только то, что руководство «РусГидро» в силу своей подготовленности (неподготовленности!) не понимало недопустимость этого, а полностью зависимое от них руководство станции «стеснялось» ссориться с начальством.

Допустим на минуту, что участие именно Саяно-Шушенской ГЭС в регулировании мощности энергосистемы являлось необходимым (что трудно представить при наличии в системе еще трех энергогигантов – Братской, Усть-Илимской и Красноярской ГЭС). Но и тогда возникает вопрос: почему в систему группового автоматического регулирования мощности (ГРАРМ) был заложен алгоритм многократного перехода через запрещенную зону работы турбин, а не более щадящие алгоритмы? Впрочем, ответы на эти неудобные вопросы частично содержатся в акте Ростехнадзора: вряд ли радиотехнику Зубакину и его помощникам была понятна вся острота проблем Саяно-Шушенской ГЭС, чтобы ради их решения отрываться от первоочередных рыночных забот.

Так, «стараниями» Минэнерго России, «РусГидро» и, конечно, руководителей станции эта авария была фактически запрограммирована. Она могла (должна была!) случиться в любое время.

Далее, только случившаяся 17 августа трагедия заставила руководителей от энергетики вспомнить о береговом водосбросе (в акте приемки ГЭС в эксплуатацию его строительство было записано как незамедлительное дело!). До этого несколько лет тянули с его проектированием, потом ни шатко ни валко строили, едва ли не ежегодно меняя подрядчиков, при этом смета, конечно, росла как на дрожжах (кто больше украл, теперь разбираться уже бесполезно). Сейчас перед лицом жесткой необходимости принято решение возвести первую очередь к 1 июня 2010 года. Может быть, это и получится (по-другому просто нельзя, иначе будет совсем плохо), но, скорее всего, за счет качества. Тут опять возникают вопросы к «РусГидро» и руководству ГЭС: «Что вы делали девять лет?! О чем мечтали? Может быть, о будущих прибылях?!»

Но главное даже не в этом, а в том, что строительство дополнительного водосброса в том виде, как оно сейчас осуществляется, – это лишь паллиатив, который только частично снижает остроту проблемы безопасности, не решая ее полностью. Об этом руководству «РусГидро» и ГЭС указывалось неоднократно, но они, вероятно, ждут следующего случая, когда жареный петух клюнет еще раз. Пропускная способность ныне строящегося сооружения (до 3500 куб. м/с) должна быть значительно увеличена, возможно, не менее чем в два раза. Она и раньше, когда береговой водосброс еще проектировался, не могла полностью компенсировать потери пропускной способности водослива, а теперь и вовсе требуются новые исследования и расчеты с учетом значительного сокращения регулирующей способности водохранилища из-за понижения НПУ и ФПУ.

Вообще проблема пропуска паводков на Саяно-Шушенской ГЭС изначально не была надежно решена в проекте, на что неоднократно, но безрезультатно (честь мундира) указывалось проектировщикам Ленгидропроекта. Эксплуатационники ГЭС тоже относились к этой проблеме «прохладно», так, как будто это их не касается и не снижает ни безопасность, ни эффективность работы станции. А зря, ведь в столь ответственном деле нельзя работать на авось, в надежде, что большой паводок, близкий к расчетной обеспеченности, минует нас. А то, что он нас не минует и наверняка рано или поздно случится, так это точно. Тогда опять кому-то придется отвечать своими жизнями! Увы, пока ни в «РусГидро», ни на ГЭС этого не понимают.

Здесь, в этой статье, мне бы не хотелось опускаться до обсуждения частностей: кто больше виноват – Иванов, Петров или Сидоров. Это выяснить нужно, но не это главное. Но вот на что нельзя не обратить внимания, так это на позицию (или на отсутствие позиции, что более точно) председателя комиссии Кутьина. Вспомним его многочисленные, почти ежедневные «сенсационные» заявления, предназначенные для демонстрации его кипучей деятельности и беспристрастного служения истине.

Это разом оборвалось после высказанных Сечиным 17 сентября «разоблачений», а обнародование уже готового акта было отложено на две недели. Почему? Может быть, вскрылись какие-то новые обстоятельства? Ничуть! Просто Кутьин получил от правительства новую отмашку, отличную от той, что была ранее, и потребовалось время, чтобы скорректировать ракурс проведенного расследования.

Впрочем, дело здесь не в Кутьине, – он обычный чиновник, и служит тем, кто его назначил. Дело в гораздо большем: и здесь, на вершине надзора за всеми техническими устройствами в стране, мы сталкиваемся с липкой как паутина, всё омертвляющей круговой порукой и с психологией «чего изволите-с?». При таком положении все призывы к ускорению технического развития страны, внедрению новых технологий и пр., так же как и реальные шаги в этом направлении (если они будут), неминуемо приведут к новым проблемам в сфере технической безопасности. Увы, это истина!

Сейчас перед коллективом Саяно-Шушенской ГЭС стоят очень сложные задачи. Предстоит оправиться от глубокого психологического стресса и в минимально сжатые сроки не только восстановить станцию, заменив на ходу основное оборудование, но и решить (не теряя времени!) застарелые, неумолимо выдвигающиеся на первый план проблемы безопасности самих гидротехнических сооружений (арочно-гравитационная плотина, водобойный колодец, береговой водосброс, водохранилище и др.).

В коллективе еще осталась здоровая, квалифицированная и опытная основа (к сожалению, сильно поредевшая после катастрофы), надо только освободить его от тлетворного влияния чубайсовско-зубакинской псевдорыночной идеологии. Производство живет и управляется не по чиновничьим, а по иным законам, которые, увы, как показывает жизнь, неведомы нынешним «генералам» от энергетики. Надо прекратить играть на производстве в «дочки-матери», «бизнес-единицы» и прочие творения убогого чиновничьего мышления. Руководитель такого сложного и ответственного производственного комплекса, как Саяно-Шушенская ГЭС, не должен зависеть от полуграмотных чинуш. Он не должен быть их назначенцем и должен иметь свободный выход «наверх» и поддержку там, «наверху».

Россия наверняка еще не оскудела такими личностями, которым можно было бы доверить ответственность за самое сложное производство. Их нужно найти и им нужно помочь.

Сегодня воинствующая некомпетентность проникла во все поры руководства производственной сферой, это уже давно видно невооруженным взглядом. «Беда, коль пироги начнет печи сапожник, а сапоги тачать пирожник…» Эта истина, произнесенная почти 200 лет назад, ныне как никогда актуальна для нас. 17 августа эта беда натурализовалась на Саяно-Шушенской ГЭС, а где она натурализуется завтра?! Где-то это обязательно произойдет, если руководители страны не поймут всей трагичности положения и не найдут в себе смелости и сил радикально его изменить.

 Евгений Андреевич Долгинин,

кандидат технических наук, бывший главный инженер КрасноярскГЭСстроя, Герой Социалистического Труда