КУМИРЫ ВЛАСТИ В РОССИИ XXI ВЕКА

Режим власти в России нового, XXI столетия усиленно навязывает россиянам героизацию борцов с Советской властью и большевиками, выставляя их своими кумирами. Кто же эти «герои» Белого движения 1918–1920 годов? И какие же «героические» подвиги совершили они во время борьбы с рабочими и крестьянами, взявшими власть в России и строившими свое пролетарское государство?

Сразу же после 25 октября 1917 года, 28 октября, против большевиков была предпринята попытка вооруженного мятежа в Петрограде силами юнкеров военных училищ, организованного партией кадетов и бывшим командованием гарнизона. Мятеж был подавлен солдатами полков, участвовавшими в октябрьских событиях, матросами военных кораблей и рабочими столицы. В ноябре – декабре того же 1917 года контрреволюция вновь схватилась с только что заявившей о себе новой Советской властью. И вновь кадеты попытались организовать вооруженный мятеж против большевиков под лозунгом передачи власти избранному Учредительному собранию. Не остались в стороне и империалисты капиталистических стран, перешедшие от угроз к прямой интервенции и практической помощи противникам большевиков, руководимых В.И. Лениным.

Борьба в России приобретала небывало острый характер, судьба страны повисла на волоске – враги были сильнее, гибче, коварнее. А молодая революция смотрела на мир романтическими глазами, он ей часто являлся в идеализированном обличье. Убежденная, и не без основания, что несет истинный гуманизм (это ведь была социалистическая революция), она хотела сразу проявить свои качества. Трибуналы приговаривали контрреволюционеров к смехотворным наказаниям. Постановляли включать их имена в список врагов революции, «осуждали» их перед лицом всемирного пролетариата… Даже мятежные генералы были отпущены на свободу под честное слово, что в будущем не будут поднимать оружие против Советской власти. Этим пользовались враги революции. Ведь после свержения Временного правительства 25 октября смертная казнь была отменена, а вместо нее было введено пожизненное заключение.

Но ничто так не учит, как беды. Таяли, рассеивались иллюзии. Революция взрослела, а вместе с ней взрослели и большевики, и рабочие с беднейшим крестьянством. Они вместе выходили из своего отрочества, всё более и более осознавая истинное положение вещей. А тайная машина контрреволюции и ее покровителей из числа послов Англии, Франции и США набирала скорость. В Лондон, Париж и Нью-Йорк телетайпы отстукивали телеграфные шифровки… Дипломаты старались продумать всё до мелочей, для чего объединили монархические круги, кадетов и так называемую демократическую контрреволюцию, которую составляли члены социалистических партий (эсеры, меньшевики и анархисты), выступавших под лозунгом передачи власти Учредительному собранию, как и ранее кадеты, партию которых запретили в декабре 1917 года, а их реакционные лидеры были арестованы. Эсеров активно поддержали их сторонники из числа офицерства, чиновников, мелких буржуев и кулачества, вступившие в так называемую «Народную армию».

В первую очередь все контрреволюционные силы, выступающие под российским триколором (флаг современного «неоцаризма»), пытались осуществить убийство вождя большевиков и главы Советского государства В.И. Ленина. Убийство Ленина стоит в планах специального представителя британского военного комитета Брюса Локкарта. Вместе с французским послом Нулансом и некоторыми другими иностранными дипломатами он плетет нити крупного заговора, названного «заговором послов». Такие же намерения имел и Борис Савенков со своим «Союзом защиты родины и свободы».

Но удар пришел с другой стороны. 30 августа 1918 года правая эсерка Каплан стреляла в Ленина после его выступления на заводе Михельсона, причинив ему тяжелое ранение. Правые эсеры повсюду помогают интервентам и белогвардейцам. Они входят в созданные в разных частях страны белогвардейские «правительства», прикрывая своим «социалистическим» флагом реставрацию буржуазно-помещичьих порядков, поднимают кулацкие мятежи в тылу Красной Армии, шпионят в пользу белогвардейцев. Теперь они взяли на себя и роль убийц вождей рабочего класса.

Убиты народный трибун Володарский и председатель Петроградской ЧК М.С. Урицкий. Белый террор обрушился не только на руководящих партийных и государственных деятелей Советской республики. По всей стране контрреволюционеры убивают местных активистов, рядовых коммунистов, рабочих из продовольственных отрядов, крестьян из комитетов бедноты. И только спустя почти год после взятия власти партией большевиков, 2 сентября 1918 года, Всероссийский Центральный Исполнительный Комитет (ВЦИК), из которого были исключены левые эсеры, поднявшие мятеж в июле 1918 года, принимает постановление, в котором говорится: «На белый террор врагов рабоче-крестьянской власти рабочие и крестьяне ответят массовым красным террором против буржуазии и ее агентов». Тяжкое бремя красного террора легло на ВЧК, которой разрешено приговаривать активных врагов Советской власти к высшей мере социальной защиты – расстрелу.

Весной 1918 года часть анархистских организаций и групп перешла от агитации против «восстановления государственного гнета» к открытым выступлениям против Советской власти с оружием в руках, в том числе в составе различных банд, наиболее крупной из которых была банда Махно на Украине. Они превратились, по существу, в один из отрядов внутренней контрреволюции, представляющих большую опасность для молодой Республики Советов.

Удар по анархистскому подполью, нанесенный ВЧК в апреле того года, заставил этих контрреволюционеров на время притаиться, но сдаваться они не собирались. В начале 1919 года московские анархисты, считавшие вооруженную борьбу против большевиков и террор основными формами борьбы, объединили свои усилия и образовали нелегальную «Всероссийскую организацию анархистов подполья». Одним из вдохновителей этого движения был Казимир Ковалевич, в 1918 году возглавлявший вооруженные ограбления Военно-законодательного Совета, Монпленбежа и Центротекстиля. Он и его единомышленники намеревались организовать вооруженное сопротивление большевикам в масштабах всей страны, скоординировать разрозненные выступления анархистов в разных городах, подчинив их единой цели – свержению диктатуры пролетариата. Надежды главарей анархизма в Москве возлагались в первую очередь на Махно и его многочисленные бандитские отряды.

В планы анархистов входило и совершение различных террористических актов против В.И. Ленина и видных деятелей партии большевиков и Советского государства. Одним из таких актов стал взрыв полуторапудовой бомбы 25 сентября 1919 года, брошенной Петром Соболевым в помещение Московского комитета РКП(б) в Леонтьевском переулке, где собрались ответственные партийные работники столицы. Погибло двенадцать человек, включая секретаря Московского комитета партии В.М. Загорского. Лишь случайность спасла от гибели В.И. Ленина, планировавшего выступить на этом совещании.

Открытые вооруженные выступления врагов пролетарского государства начались с восстаний казачества Дона и Оренбурга. К открытым вооруженным выступлениям против большевиков перешли и партии так называемой демократической контрреволюции, и в первую очередь эсеры и меньшевики. Благодаря частям чехословацкого корпуса, поощряемого странами Антанты, на территории России от Пензы до Омска контрреволюция свергает Советскую власть и создает различные правительства, провозгласившие передачу власти Учредительному собранию. Летом в Ярославле и Муроме белогвардейцы и эсеры поднимают вооруженный мятеж, на подавление которого молодой Республике Советов понадобилось две недели. На борьбу с врагами революции поднимаются рабочие и крестьяне, проживающие на территориях, подпавших под власть белогвардейцев.

Осенью 1918 года крестьяне Славгородского уезда Омской губернии под руководством большевиков подняли восстание против белых. В Славгороде собрался уездный крестьянский съезд, а в деревне Черный Дол разместился созданный крестьянами военно-революционный комитет. Бывший «военный министр» омского «Временного сибирского правительства» из членов Учредительного собрания Иванов-Ринов поручил расправиться с большевиками Борису Анненкову. Перед садизмом анненковцев бледнеют даже антоновцы, махновцы и прочие бандиты. Деревня Черный Дол была сожжена дотла. Захваченных крестьян мучили, пытали, казнили, некоторых живьем закапывали в землю.

В марте 1919 года анненковские бандиты ворвались в Усть-Каменогорскую крепость, в которой содержалось около пятисот политзаключенных. Издевались над арестованными, некоторых расстреливали прямо в коридорах тюрьмы. Отобрали группу советских работников, в частности из Павлодарского Совета, и поместили на пароход. Спустя несколько дней анненковцы вывели всех политзаключенных на берег скованного льдом Иртыша, сделали проруби и приказали прыгать в воду, а не желавших прыгать стреляли.

Беспощадно расправлялся Анненков и со своими солдатами, проявлявшими непокорность. Под ударами Красной Армии он бежал к китайской границе. У самой границы собрал свои части и заявил: «Со мной должны остаться только самые здоровые борцы, решившие бороться до конца. А тех, кто устал, я не держу. Пусть кто хочет идет назад, в Советскую Россию». Многие пожелали остаться на Родине. Тогда Анненков отдал распоряжение: всех, желающих остаться расстрелять! Впоследствии недалеко от границы была обнаружена груда пустых гильз от патронов, а всё ущелье было завалено трупами. Под стать ему был и атаман Семенов.

Под стать этим карателям были поручик Воронов Егор Иванович, еще прапорщиком организовавший в северных районах Прикамья партизанский отряд для борьбы с большевиками и активистами Советской власти, и его подручные: Шумилов, дезертировавший из Красной Армии и за свои «заслуги» перед колчаковцами в качестве карателя произведенный сначала в подпрапорщики, а затем в подпоручики, и Кудыма. Во время эвакуации колчаковских войск из Перми в июле 1919 года арестованные коммунисты и сочувствующие им были заперты в товарный вагон, стоявший возле Камы. Каратели выводили арестантов по одному в лабаз, где рубили их шашками, а затем сбрасывали в воду. А еще ранее эти «герои» Белого движения в составе отряда во главе с Вороновым осуществляли свои карательные экспедиции по Прикамью, занимаясь поркой и казнями коммунистов, активистов и прочих сочувствующих Советской власти. При этом не жалели ни стариков, ни женщин с детьми.

Смертоносные ветры на Пермской земле бушевали уже с весны 1918 года. Враг – тот, который веками сидел на шее народа, жил и обогащался за его счет, был многолик и вездесущ. Летом 1918 года волна кулацких мятежей прокатилась по территориям России, где укрепилась Советская власть. «Известия Пермского губисполкома Советов рабочих и солдатских депутатов» за тот год скупыми газетными строками сообщали о трагических событиях:

«13 апреля. Траурное сообщение о похоронах четырех революционеров, зарытых в свином хлеву.

2 августа. События в Кунгурском уезде. Восстало кулачество. Разгромлен Кишертский волосной Совет.

1 октября. Сообщение о взрыве железнодорожного пути в районе Егоршино. Разбит паровоз и несколько вагонов, из которых три – с раненными красноармейцами. Множество жертв.

4 октября. Кулацкое восстание в селе Сепыч. В одном из подвалов убито 36 советских работников.

19 октября. В Осинском районе бесчинствует банда Каргошина».

Контрреволюционный пожар охватывал и село Черновское, где до революции проходили богатые ярмарки и базары, заключались крупные торговые сделки на кожевенное сырье, лес, сельхозпродукты. Кулацкий пожар охватил и близлежащие села: Полозово, Тайкино, Шлыки, в котором был убит пермский губпродкомиссар Лузин, и Песьянку, в которой был убит волостной военный комиссар Пестрин.

Пламя кулацкого пожара неслось со стороны соседнего Воткинска, где вспыхнуло ижевско-воткинское восстание, организованное эсерами и меньшевиками. Во главе повстанческой «народной армии» стояли белогвардейские офицеры Юрьев, Колдыбаев и другие. В Ижевске и Воткинске царил массовый террор, чинимый контрреволюционерами. Как и по всей стране, подняли головы местная буржуазия, торговцы и кулачество. О действиях воткинских главарей «народной армии» необходимо сказать особо.

Командующим «народной армией» стал бывший штаб-капитан царской армии Григорий Юрьев, служивший заводским конторщиком. Его подручными были штабс-капитан Щадрин, начальник штаба этой армии, прапорщик Александр Колдыбаев, старший адъютант Юрьева, и Близоруков, начальник их контрразведки. День и ночь в подвальной комнате пыток штаба «армии» истязали арестованных, чьи стоны и душераздирающие крики будоражили всю округу.

Приговоренных к казни не расстреливали, а ночами закалывали штыками. Такой излюбленный прием расправ «народоармейцев» применялся и в других местах Прикамья и в Сибири, да пожалуй и по всей России. Не случайно красноармейцы, освобождая от белогвардейцев какой-нибудь город, в первую очередь, стремились захватить тюрьмы, где томились их товарищи. Но часто находили в них только трупы арестантов, заколотых штыками.

Вожаками воткинской «народной армии» были созданы «баржи смерти», на которые заточались коммунисты, комиссары, советские работники и активисты. Среди них были не только жители Воткинска, но и Ижевска, Ножовки, Галева. Русские, удмурты, татары и представители других национальностей, объединившиеся в борьбе за Советскую власть. Каждую вторую ночь по спискам, составленным Юрьевым (после разгрома Колчака бежал в Америку) с Колдыбаевым (позднее участвовал в расстреле пленных красноармейцев на берегу Иртыша, в казнях арестованных на пароходе смерти «Европа», когда эти же юрьевские головорезы плыли по реке Ишиму), из трюмов баржи на палубу поднималось по двадцать человек. Их отводили за штабеля дров для заводских нужд, складируемых на берегу реки Вотка, и попарно казнили, уводя в крутой глубокий лог, спускавшийся к Вотке. Приговоренных просто закалывали штыками, а потом яму зарывали, чтобы скрыть следы своих преступлений.

Эсеро-кулацкие мятежи происходили и на территории современного Коми-Пермяцкого округа Пермского края. В начале января 1919 года такой мятеж произошел в селе Сергеевском (ныне село Полва) и окружающих деревнях. Возглавляли его эсер Наумов и штабс-капитан Рыбяков. Мятежники зверски расправились с местными коммунистами и активистами Советской власти. На третий день мятеж был подавлен отрядом Красной гвардии из Сивы (ныне райцентр).

Эсеро-кулацкий мятеж, возглавляемый поручиком Кукшиновым, кулаком Григорьевым и попом Михаилом, разразился 14 января в Гаинской волости. Мятеж также перекинулся на соседние волости. Мятежники зверски расправились с председателем Анинского волисполкома А.И. Ложкиным, коммунистами В.И. Юрьевым, Е.И. Мальцевым, Ф.Я. Ложкиным и активистами Советской власти. Позднее сформированный из мятежников отряд в составе двухтысячного отряда белоповстанцев под командованием гвардейского офицера Красильникова, эсера, участвовал в боях против частей 3-й армии красных на севере Прикамья.

Такой же мятеж, возглавляемый офицером Чеклецовым и дьяком Верещагиным, разразился в ночь на 20 января 1919 года в Юрле и Усть-Зуле (руководил офицер Д.И. Женин). Мятежники этих волостей зверски расправились (отрезаны уши, нос, разрублены руки, ноги, на груди вырезаны звезды) с председателем Северо-Уральского ВРК Александром Ивановичем Рычковым, а также с председателем Чердынского уездного исполкома М.М. Барабановым и другими руководителями и работниками Чердынского уезда, оставшимися здесь после эвакуации из Чердыни, а также со многими местными коммунистами и советскими работниками.

Стойкое сопротивление юрлинским мятежникам оказал Закамский штаб связи и охраны Юрлинского укрепленного района Чердынского уезда, обеспечивавший эвакуацию учреждений Чердынского уезда, который вместе с другими коммунистами стойко оборонялся в течение трех суток. Мятеж был подавлен отрядом Красной гвардии Кувинского завода (ранее принадлежал Строгановым) и передовыми отрядами отступавшего Верхне-Камского полка. Спасенные от расправы коммунисты, комсомольцы и активисты вступили в этот полк. В 1-ю роту этого же полка вступили спасенные от расправы коммунисты и активисты Советской власти из Усть-Зулы.

Эсеро-кулацкий мятеж вспыхнул и в самом Кудымкаре. Ранее, еще в марте 1918 года, здесь уже вспыхивал первый мятеж торговцев и кулаков, в ходе которого большевиком А.Ф. Караваевым, участником августовских и октябрьских событий 1917 года в Петрограде (в апреле 1925 года возглавит Коми-Пермяцкий окружком партии), был застрелен главарь мятежа штабс-капитан Г. Шевырин. Январский мятеж 1919 года, несмотря на обстрел из установленного на колокольне церкви пулемета, был подавлен отступавшим отрядом из экипажа бронепоезда, взорванного возле города Лысьва при попытке колчаковцев, разобравших рельсы, захватить его.

После того как колчаковцы оккупировали территорию будущего национального округа, начались аресты оставшихся в крае коммунистов, комсомольцев и активистов Советской власти, избиения шомполами и розгами населения, грабежи и расстрелы по всему Пермяцкому краю (Пожва, Юсьва, Кудымкар, Пешнигорт, Верх-Иньва, Кува, Юрла, Кочево и другие).

Только в Майкоре было расстреляно 145 человек. В один день января 1919 года было казнено 108 человек, в том числе пленные красноармейцы. Вечером этого же дня палачи закололи штыками 17-летнего комсомольца Егорку Корякина из деревни Городище, накануне для устрашения жителей расстрелянного другими палачами в деревне Елизавета-Пожва, но выжившего чудом и раненным вновь попавшего в руки майкорских карателей.

Здесь же, в феврале 1919 года, был зверски казнен попавший в плен Конан Михайлович Якимов, участник революционных событий в Пожве и Майкоре, воевавший со своим сыном-коммунистом еще в отряде А.Л. Назукина, а потом в составе 22-го полка. После того как он крикнул палачам: «Расстреливайте, мой сын отомстит вам, а Советская власть будет всё равно!» – те в ярости сначала отрубили ему ступни ног, затем кисти рук, а потом закололи штыками и бросили в пруд. Его сын Яков, командир взвода, действительно отомстил колчаковцам за отца, позднее штурмовал Перекоп, в составе 451-го полка переходил Сиваш. После образования Коми-Пермяцкого национального округа Яков Кононович с 1926 года был первым председателем исполкома вновь образованного Гаинского района.

В Пожве священник Ивановской церкви Лукин отслужил молебен в честь «ангелов-избавителей», а несколько дней спустя эти «ангелы», под звон колоколов церкви, за её оградой стали творить расправу над коммунистами и пленными красноармейцами, хоронить которых запретили. В селе Ильинском (ныне райцентр) было казнено около 800 пленных красноармейцев, коммунистов и активистов Советской власти. Трупы сбрасывали в реку Обва.

В деревне Радевой был схвачен сочувствующий Советской власти бедняк Иван Захарович Щуков, которого раздели в мороз, увезли в Ошиб, где отрезали нос и уши, а потом закололи штыками. Отцы коммунистов из села Архангельского Утев Тимофей (сын – бывший военком А.Т. Утев) и Боталов Семен Емельянович (сын – бывший заведующий земельным отделом В.С. Боталов) были увезены в Стариково и там казнены.

В самом селе Архангельском был замучен 15-летний Карп Боталов, обвиненный в шпионаже. В упомянутой выше Юрле был расстрелян 16-летний комсомолец Сергей Гилин. В Кадчино восставшими белоповстанцами был убит 17-летний Филипп Конин. Казни комсомольцев происходили и в других селах края. В Кудымкаре, по воспоминаниям Василия Суворова из Егвы, арестованных комсомольцев сначала выпороли под звон колоколов церкви, а потом под конвоем 30 казаков этапировали в Соликамск вместе с 300 арестованными.

Из Соликамской тюрьмы их, со всеми собранными в ней арестованными, погрузили в вагоны и повезли в Тюмень, ежедневно казня по несколько человек, а по пути принимая новые партии. Из Тюмени всех привезенных из Пермской губернии вместе с местными арестованными погрузили на баржу и отправили дальше, до Томска (центр губернии с остяко-самоедским населением), где от болезни скончались комсомольцы Саша Любимов и Веня Кылосов. Казни арестованных продолжались и во время плавания по Иртышу и Оби, трупы сбрасывались в воду, в результате чего из 1200 человек до Томска доплыло только около трех сотен.

В Кудымкаре же, по приказу коменданта Березина (по другим источникам – Бердина), было расстреляно 5 активистов Советской власти, а других арестованных заставили в мороз раскопать могилы на площади, в которых были похоронены павшие бойцы революции. С трупов мародеры сняли сапоги, валенки и шинели, а затем их отвезли на кладбище и закопали в общей яме. (В наши дни их памятник заброшен, а в сквере новые «госа пода» («жирные скоты», на пермяцком) выгуливают собак.) Была организована массовая порка всех родственников красноармейцев, не успевших эвакуироваться.

В Купросе были зверски замучены (отрублены стопы ног и кисти рук, отрезаны уши) и заколоты штыками 87 человек, из которых 40 красноармейцев, в том числе 15 коммунистов из села Тимино, попали в плен в боях за село Архангельское (во время расстрела все пели «Вы жертвою пали»). В самом селе Тимино зверски были казнены коммунисты, не успевшие уйти с 22-м полком Особой бригады пермяков, член ревкома И.Г. Якимов, Е.С. Калин, И.Г. Котов, Г.И. Мальцев, Д.И. Новиков и И.К. Ужегов. Свои зверства колчаковцы творили и в селах Доег, Юсьве и других.

В Крохалево карательный отряд под руководством палача Рогова возле бывшего Совета расстрелял двух активистов из деревни Стариковой – Степана и Дмитрия Маленьких. Эта же банда отрубила головы крестьянам из деревни Евсино: Спирину Ефиму Павловичу, Спирину Александру Фатеевичу, Спириной Екатерине и многим другим родителям коммунистов.

После ухода красных из Усть-Зулы кулаки вновь организовали свой карательный отряд и зверски расправились с коммунистами и активистами Советской власти Н.И. Трушниковым, К.Р. Жениным, В.Е. Андреевым и другими. Здесь же были казнены сепольские бедняки вместе с организатором Совета в Сеполе большевиком П.Н. Колотиловым. Трупы казненных для устрашения населения неделями валялись на снегу. Так, труп коммуниста В.Ф. Мельчакова из деревни Вятчино не был зарыт больше месяца и бандиты всячески глумились над ним. Возле деревни Кыровой вместе с другими трупами долго лежал в снегу растерзанный труп участника империалистической войны, балтийского матроса и одного из активных участников установления Советской власти в деревне Кониной Ивана Ивановича Конина.

Свои пытки и зверства колчаковцы и эсеровские белоповстанцы творили и в северных волостях края, где погибло немало преданных делу Советской власти людей. Так, в селе Кочево активисты волисполкома во главе с председателем И.В. Кивилевым после истязаний были сброшены в шурф шахты за селом. Арестованных П.А. Пыстогова, П.М. Пыстогова и братьев Прокопия и Николая Пыстоговых, сильно избив, отправили в Кизел. По дороге П.А. Пыстогову удалось сбежать, хотя он и был ранен карателями.

Первых коммунистов из бывшей Аннинской волости Мальцева и Губина расстреляли в Чажеговской курье, перед этим раздев донага в мороз и несколько раз опустив в прорубь. После расстрела обледенелые трупы поставили для показа у дороги и не дали хоронить до самой весны. Арестованных коммунистов села Гайны Мышкина С.П., Мышкина Н.Д. и Багаева М.Я. казнили в двух километрах от Гайн, у озера Малые Вежата.

И такой террор колчаковцы и их союзники из отмеченной выше «Народной армии» эсеро-меньшевиков или «белоповстанцы» творили на территории всего Прикамья.

Около тысячи людей были живыми сброшены в шахты на Аремовском руднике возле города Кизела, куда палачи свозили избитых арестованных из тюрем Чердыни, Соликамска и Перми. После того как штыками и прикладами людей живыми столкнули в стволы шахт, на них сверху были сброшены тяжелые камни. Среди казненных член Кизеловского районного Совета А.Ф. Касьянов. Здесь же были казнены указанные выше П.М. Пыстогов и братья Прокопий и Николай Пыстоговы из Кочево, а также председатель исполкома Юрлинской волости В.И. Ваньков и Алексей Матвеевич Попов из Пожвы, награжденный орденом Красного Знамени, воевавший сначала в составе отряда А.А. Назукина, а потом 9-й роты 22-го Кизеловского полка и летом 1919 года попавший в плен.

В Соликамске зарубили командира продотряда коммуниста А.В. Логинова, расстреляли начальника милиции И.А. Дегтянникова и 28 жителей города, обвиненных в сотрудничестве с Советской властью. Были расстреляны 54 рабочих на Усьвинских копях, 60 рабочих на Кыновском заводе, 7 коммунистов в Орде, 26 крестьян-бедняков, активистов Советской власти в Соснове. На Пашийском заводе 22 рабочих запороли до смерти, разрушили могилы павших бойцов за Советскую власть.

В селе Березовском Кунгурского уезда под звон колоколов были казнены военком И.П. Тупицин и бойцы отряда реввоенкома волости. В Суксуне расстреляли 28 человек и повесили заведующего земельным отделом волостного исполкома П.М. Шарлаимова, депутата Совета П.А. Белоусова и первого советского директора Суксунского завода П.М. Худякова. На берегу реки Койва в Бисере расстреляли большую группу коммунистов, комсомольцев и пленных красноармейцев. Еще 26 красноармейцев было казнено в самом заводском поселке. Всего в Кунгурском уезде и в самом Кунгуре было замучено и расстреляно 6628 человек.

Три тысячи рабочих Мотовилихинского завода были расстреляны на реке Сылва, а трупы утоплены в полыньях. Более сотни пленных красноармейцев из 30-й дивизии Блюхера, впервые захваченных колчаковцами, и жителей города были заколоты штыками и зарублены шашками на площади города Нытва штурмовиками полковника Урбановского, мстившими за разгром своего офицерского батальона под Дворецким, шедшего на позиции красных в «психическую атаку» (этот эпизод использован в кинофильме «Чапаев»). Примеров казней под звон церковных колоколов сотни.

Террор колчаковцы творили и в Сибири, где против них развернулась настоящая партизанская война. Даже потерпев полное поражение, они продолжали творить свои зверства. Когда пермяки (прадеды современных коми-пермяков) стремительным броском 11 ноября 1919 года освободили город Тюкалинск в Омской области, то в камерах местной тюрьмы обнаружили 250 трупов истерзанных арестованных, заколотых штыками колчаковскими палачами перед своим бегством из города. Десятки и сотни трупов жертв палачей Верховного правителя России они находили и при освобождении других городов и сел Сибири. Не случайно Колчак, от которого отреклись даже его иностранные покровители, за свои преступления был казнен Иркутским ревкомом.

О зверствах в Сибири других карателей адмирала Колчака, кроме аненнковских и юрьевских головорезов, мстивших за разгром своей армии и за утраченные мечты о сладкой и красивой жизни на шее трудового народа, необходимо также сказать особо. Отступая после потери Омска на восток под натиском красных дивизий, они на каждой железнодорожной станции устраивали показательные казни всех, кто попался им на глаза, включая и служащих этой станции, а также стариков, женщин и детей.

Излюбленным способом казни являлись групповые виселицы на водонапорных башнях и каменных оградах. «Смазать рельсы» – так назывался другой способ массового убийства сибиряков. На рельсы, на расстоянии 200–300 метров, укладывались связанные попарно, спиной друг к другу, люди разных возрастов, причем мужчины с женщинами вязались друг к другу лицом, и по ним пускали паровоз. Все рельсы были в крови. Благородство изверги проявляли только к тем, кто спасся, выкатившись за колею. «Бог спас», – смеясь, говорили эти «герои тыла» из числа многочисленных карателей, штабистов и снабженцев, близко не подходивших к передовой.

Не являются исключением и зверства со стороны интервентов, вторгшихся на нашу землю для свержения власти рабочих и крестьян и стремившихся поставить во главе России своих ставленников, чтобы бесконтрольно и безнаказанно вывозить из страны её природные богатства. Так, 4 апреля 1920 года японские интервенты схватили во Владивостоке членов Совета существовавшей там в те годы Дальневосточной республики Сергея Лазо, Алексея Луцкого (бывший штаб-капитан царской погранохраны; перейдя на службу Советской власти, стал чекистом) и Всеволода Сибирцева (о двух последних в исторических книгах сведений почти нет), а спустя месяц все трое ими были сожжены заживо в топке паровоза.

Не являлись исключением и зверства, творимые белогвардейцами из армии генерала Врангеля – последней надежды Белого движения и стран Антанты на свержение власти большевиков, над пленными красноармейцами и рабочими. Особо следует отметить о зверствах сотрудников его контрразведки. Ими в доме на окраине Севастополя была оборудована тайная «камера пыток». В ней истязали арестованных подпольщиков, большевиков и разведчиков Красной Армии. Причем, помимо описанных в исторической литературе методов «допросов» арестованных, в контрразведке Врангеля применялось истязание ударами молота по голове, телу и суставам. За применение такого метода пыток врангелевский палач получил прозвище «молотобоец»...

В заключение статьи необходимо остановиться на фактах героизации участников Белого движения режимом власти в России начала XXI столетия. В пылу такой героизации убирают памятники советских времен, например «орден В.И. Ленина» в центре Перми, награду области за трудовые успехи, меняют названия памятников и улиц, носящих имена героев Гражданской войны (статья «Врут не стесняясь», «Звезда» № 114 от 10.09.2013). Многие памятники этим героям не ремонтируются, как, например, в центре города Верещагино Пермского края. В 1919 году в этих местах шли ожесточенные бои с Сибирской армией Колчака, пытавшейся соединиться с армией интервентов и белогвардейцев, наступавших с севера, со стороны Котласа. Зато недалеко от памятника красноармейцам возвели «свой» – героям Белого движения, утопающий в траурных венках.

Каковы эти «герои» и «кумиры» нынешних правителей России, мы увидели из приведенных в настоящей статье фактов их «подвигов», о которых исписаны тысячи страниц воспоминаний и книг. Причем, как отмечено выше, только в Прикамье ими загублено несколько тысяч красноармейцев, активистов и просто сторонников Советской власти. Зверства колчаковцев доходили до того, что, как отмечено выше, людям выкалывали глаза, вырезали звезды на спинах, отрубали уши и носы, ступни ног и кисти рук, даже головы. Они живыми сбрасывали людей в шахты Кизела, забрасывая сверху большими камнями, топили их в водах Чусовой и Обвы. Массовые казни, как тоже было отмечено, устраивали «герои» Белого движения в Сибири, что вызвало массовое партизанское движение её населения повсеместно, и на Юге России.

Эти факты мною сообщались в докладе «В борьбе за право жизни новой» на научной конференции в июле 2009 года, посвященной 90-летию освобождения Перми от армии адмирала Колчака (Сборник материалов конференции. Пермь, 2009). На этой же конференции профессор М.Г. Суслов, бывший тогда заведующим кафедрой отечественной истории Пермского госуниверситета, продемонстрировал книгу с фотографиями колчаковских офицеров на фоне «курганов» черепов, изданную в Германии в начале XXI века.

Таковы «кумиры» нынешнего режима власти в России XXI столетия…

Александр Иванович Четин,

Председатель Пермского краевого

 общественного движения

«Союз патриотических сил Пармы»,

историк-исследователь

Пермь – Кудымкар