Можно ли идти вперед с головой, повернутой назад?

О Послании Д.А. Медведева Федеральному Собранию

Большая часть Послания посвящена теме модернизации, долженствующей стать, по существу, своеобразной мантрой (священным заклинанием) нынешней власти, ее стратагемой на десятилетия вперед.

Обычно под модернизацией понимается осовременивание, усовершенствование либо обновление уже существующих объектов, улучшение их эксплуатационных свойств. Поэтому можно ли говорить о модернизации, не развивая реальный сектор экономики, в частности базовые отрасли ее промышленности, такие как станкостроение, приборостроение, автомобиле-, авиа-, сельхозмашиностроение и др.? В бюджете на 2010 год на эти отрасли выделяется меньше 0,1% средств. В целом же на национальную экономику планируется затратить только 500 млрд. рублей, на сельское хозяйство – 60 млрд. В условиях, когда внутренний долг России составляет почти 4 трлн. рублей, а внешний – более 500 млрд. долларов, это мизер.

Как бы не обращая внимания на то, что более половины производственных отраслей России практически уничтожены, а другие работают на окончательно устаревшем оборудовании, которое не подлежит обновлению (только полной замене), Д.А. Медведев выделяет 5 стратегических векторов модернизации.

Это, во-первых, развитие медицинской техники, технологий и фармацевтики, что позволит, по его мнению, к 2020 году выбрасывать на лекарственный рынок около 50% отечественной продукции. Во-вторых, энергосбережение. В-третьих, развитие ядерной энергетики (здесь на полном серьезе рассказывается о термоядерном синтезе как об источнике энергии в обозримом будущем). В-четвертых, развитие космических технологий и телекоммуникаций (было заявлено, что на всей территории нашей страны необходимо обеспечить широкополосный доступ в Интернет, осуществить переход на цифровое телевидение и мобильную связь сразу четвертого поколения). Наконец, в-пятых, развитие стратегических и информационных технологий, которые, по мнению президента, предполагает задействование потенциала суперкомпьютеров и их систем, объединенных «высокоскоростными каналами передачи данных».

Как видим, все перечисленные направления носят пока еще общий, декларативный характер. Их реализация не опирается на реальную производственно-экономическую базу, на концентрацию ресурсов, не учитывает возможности современной экономики России, базируется на старой модели, старой команде и старом курсе, который, по словам Д.А. Медведева, уже завел страну в тупик.

Представляется, что прежде чем заявлять о модернизации, а такое заявление могло быть актуальным в 2007–2008 годах, т.е.. в предвыборное время, необходимо было бы глубоко исследовать те обстоятельства и те условия, при которых указанные намерения могли быть реализованы. То есть сделать то, что в Послании отсутствует и что превращает его в набор оторванных от жизни рассуждений.

И еще. При постановке такой грандиозной и сложной задачи было бы полезно всесторонне изучить отечественный и зарубежный опыт.. Скажем, опыт современного Китая, который на деле, а не на словах осуществлял «четыре модернизации» по Дэн Сяопину: модернизацию сельского хозяйства, промышленной индустрии, национальной безопасности (т.е. армии), науки и техники. На этой основе в социалистическом Китае и воплощается в жизнь стратегическая линия на формирование инновационной (по Д.А. Медведеву, «умной») экономики. Именно социалистическое жизнеустройство общества в Китае, основанное на господстве общенародной собственности, позволило превратить отсталую страну в динамичное, устремленное в будущее общество.

«Настоящее есть результат прошедшего и указание на будущее»

Анализируя проект бюджета на 2010 год и прогноз на 2011–2012 годы, приходишь к выводу, что эти документы лишают страну социально-значимых перспектив, откровенно противоречат тем заявлениям и целям, которые постоянно провозглашаются с самых высоких трибун, в том числе и в форме Посланий Федеральному Собранию. Они никак не соответствуют тем задачам, которые следует решать незамедлительно с тем, чтобы сохранить страну, вывести ее из тупика монетаризма и направить по пути исторического прогресса.

Низкое качество либеральной модели формирования и расходования бюджетных средств блокирует антикризисную политику правительства. Специалисты считают, что выполнение утвержденной им антикризисной программы составляет пока еще не выше двух процентов.

Долгое время Минфин в качестве козыря предъявлял свои «подушки безопасности» – Резервный фонд и Фонд национального благосостояния. Теперь на наших глазах эти подушки стремительно сдуваются. За 8 месяцев текущего года только из Резервного фонда израсходовано 1 трлн. 321 млрд. руб. Власть промотала также около 200 млрд. долл. золотовалютных резервов. «Подушка безопасности» беспощадно потрошится и превращается в пустую замызганную наволочку.

Многие эксперты сходятся в том, что при нынешних темпах расходования эти фонды истощатся уже к середине 2010 года.

Сейчас становится всё более очевидным, что в подготовке и реализации антикризисной программы были допущены губительные (зачастую намеренно преступные) просчеты: а) около 90% финансовых ресурсов правительство намеренно направило на поддержку финансовой системы, пытаясь, как нам уже приходилось писать, «тушить пожар бензином»; б) «неправильный выбор мер поддержки», позволивший вместо насыщения деньгами всей экономики финансировать только крупные доверенные компании; в) намеренное использование бюджетных рычагов не на цели развития науки, образования, здравоохранения, инноваций, вложение инвестиций в развитие реального сектора экономики, малого и среднего предпринимательства; г) оказание помощи крупным собственникам без всяких условий и социальных обязательств с их стороны; д) отсутствие даже каких бы то ни было попыток создания законодательных условий для обращения имущества в собственность государства (т.е.. его национализации, отъема у неэффективных собственников).

В результате подобного рода борьбы с кризисом к черте бедности приблизились 56 млн. человек, т.е. 40% населения страны.

Статистика определяет эту черту в 5083 рубля. Но можем ли мы сказать, что человек, имеющий, скажем, 6–7 или даже 10 тыс. рублей в месяц, не является нищим?

Спад в промышленности более чем 10%. Безработица выросла почти в 2 раза и достигла 7 млн. Цены ползут вверх, и небольшие добавки, которые дают пенсионерам и бюджетникам, тут же съедаются дикой инфляцией. А страшная авария, произошедшая на Саяно-Шушенской ГЭС? Это последний тревожный звонок для правительства. Катастрофа свидетельствует о том, что сложнейшими техническими объектами, доставшимися от СССР, нынешняя власть элементарно не управляет, не проводит их профилактику, не ремонтирует.

Неудивительно, что люди не верят таким руководителям и такому правительству. По результатам опроса «Левада-центра», лишь 6 процентов респондентов считают «хорошими» антикризисные действия правительства.

Рассуждения об успехах в сельском хозяйстве далеки от реального состояния дел

«Особо отмечу, – подчеркнул Д.А. Медведев в Послании, – успешную реализацию государственной программы развития сельского хозяйства. Результатом ее стали лучшие показатели его роста среди всех отраслей даже в период кризиса». «Спичрайтеры», готовившие текст Послания, здесь явно переборщили и наврали президенту, а через него и всей стране. Ведь то, что происходит сейчас в сельском хозяйстве России, не поддается рациональному объяснению. Вот лишь некоторые примеры.

«В настоящее время, – как доказательно утверждает академик РАСХН В.И. Кашин, – ежегодно мы теряем с лица земли русской тысячу деревень… в девяти тысячах осталось по 20–30 человек… за прошлый год только 2,5 тысячи сельских школ закрыто. А без школы, вы знаете, без дома культуры, без производства какая может быть деревня?» Бюджет села по сравнению с 1990 годом сократился в 45 раз! Отсутствие финансовой поддержки государства усугубляется диспаритетом цен: за тонну солярки сельский производитель вынужден отдать 5 тонн зерна!

Валовое производство сельскохозяйственной продукции за годы реформ уменьшилось наполовину; посевная площадь сельхозкультур сократилась на 41 миллион гектар (на 34,8%), при этом падает плодородие почвы из-за нехватки удобрений; государственная поддержка села составляет всего… 1,2% расходной части бюджета, словно и нет в России села, хотя на деревне проживает треть населения.

Подобные чудовищные перекосы сказываются не только на сельских жителях, но и на большинстве граждан России. По сравнению с 1990 годом душевое потребление мяса снизилось на 34%, яиц – на 24%, рыбы – на 41%, сахара – на 28%, молочных продуктов российские граждане стали потреблять меньше на 37%. Скромнее, что ли, стали или о фигуре заботятся? Да нет, вымирают по 800 тысяч в год. Белковой пищи и витаминов не хватает, и следовательно, недостаточно калорий для физического выживания.

В русском языке смысл словосочетания «рыночная экономика» прост и однозначен: это экономика, ориентированная на рынок, на сферу обращения. А производство и потребление – в «рыночной экономике» дело побочное, второстепенное, как и те отрасли общественного труда (наука, образование, здравоохранение, культура), которые призваны удовлетворять потребности роста производства и потребности роста человеческого потенциала общества – потребности материальные и духовные. Потому-то производство в «рыночной» России прозябает либо просто уничтожается, а потребление имеет тенденцию к постоянному падению, переходит в устойчивое недопотребление, что наглядно показывают приведенные выше цифры.

Не эту ли ситуацию имел в виду Д.А. Медведев, когда совсем недавно заявил в своем интерактивном общении с населением: «Это тупик. Кризис поставил нас в такие условия, когда мы должны будем принять решения по изменению структуры экономики. Иначе у нашей экономики нет будущего».

С этим трудно не согласиться. Ведь при наличии фантастически благоприятной экономической конъюнктуры, пока еще качественного человеческого фактора, практически всех необходимых природных ресурсов властные структуры не сделали ровным счетом ничего для поворота на рельсы развития, одним из локомотивом которого всегда является сельское хозяйство, строительство, легкая и пищевая промышленность, малое и среднее предпринимательство. Результат (а точнее, его отсутствие) налицо. Температура экономики стала зависть только от одного параметра, – цены барреля нефти, – едва ли подвластного нашим добытчикам этого энергоресурса.

Состояние продовольственной безопасности России напрямую связано не только с положением в собственно сельском хозяйстве, но и с множеством других условий, назовем их инновационно-финансовыми. Так, прогноз по ВВП на 2009 год расходится с утвержденным в прошлом году на 25%, в 2010 году это расхождение составит примерно 28%, а в 2011 году – 31%. Сложившееся положение отрицательно сказывается на создании высокотехнологичной продукции, которой Россия производит в 40 раз меньше, чем КНР, и в 90 раз меньше, чем США. И кто может заявить, что всё это не имеет отношения к сельскому хозяйству?

При решении проблемы продовольственной безопасности России следует иметь в виду, что практически любая наша попытка «встать на ноги», т.е. начать модернизацию экономики России, вызовет жесткое неприятие как со стороны нашей внутренней клептократии, так и со стороны внешних недоброжелателей – наших потенциальных конкурентов на Западе. Такое неприятие может принять форму беспрецедентного по своей наглости информационного удара, замешанного на спекуляции вокруг источников происхождения зарубежных активов российских клептократов.

Нужно ли в этих условиях отказываться от своего национального и, следовательно, независимого выбора? Нет и еще раз нет!

Есть ли положительная динамика в демографии?

«Отмечу, – заявил президент, обращаясь к слушателям в Кремле, – что в августе этого года впервые за последние 15 лет зафиксирован естественный прирост населения. Он пока незначительный – всего на тысячу человек, но все-таки это уже прирост. Результат был достигнут прежде всего за счет известного национального проекта «Здоровье» и новой демографической политики, которой мы занимаемся».

Приведенная составителями Послания цифра не отражает никакой тенденции, и делать на ее основе серьезные выводы некорректно. Известно, что одним из результатов либерал-реформирования стало устойчивое вымирание россиян с интенсивностью 6–7 человек на каждую тысячу граждан. Официальный обобщенный показатель вымирания по стране за 1992–2007 годы составил 12,4 млн. человек (это более чем в полтора раза больше, чем, к примеру, население трех стран Балтии вместе взятых). Если же учитывать потери от положительного (расширенного) уровня воспроизводства в советское время (+6) до современного устойчивого отрицательного (-6), не обеспечивающего даже простого воспроизводства, то получим величину потерь, равную 12 человекам на каждую тысячу жителей. Специалисты считают это «упущенным естественным приростом» (по аналогии с «упущенной выгодой»). В своей совокупности за указанные выше годы такие потери составили 24 млн. человек. А это уже больше, чем население, например, Румынии (22,4 млн.).

Как видим, главная беда России, так считают незаангажированные демографы и о чем власти предпочитают помалкивать, не рождаемость, а смертность. И не от сердечно-сосудистых заболеваний, алкоголизма и наркомании, как принято традиционно утверждать, а от нравственно-эмоциональных перегрузок и синдрома безысходности, вызванных «шоковой пересадкой» в души наших людей ценностей, чуждых менталитету народа.

В заложниках у либеральных постулатов и мечтаний

Одним из непременных условий дальнейшего развития нашей страны является достижение уровня развития хотя бы 1990 года. Данные статистики свидетельствуют, что единственный показатель, по которому Россия превзошла этот уровень, – это добыча газа. Не постиндустриализация, а деиндустриализация стала фактическим результатом либерал-реформантства. Экономика России опущена на уровень слаборазвитых «банановых государств». По 14 основным промышленным показателям производство продукции составляет примерно 37% от уровня 1990 года, а по 11 показателям сельского хозяйства – немногим более 50%. Утеряны финансовая, продовольственная, технологическая и вообще вся национальная безопасность.

Можно ли в этих условиях всерьез рассуждать об «умной экономике, производящей уникальное знания, новые вещи и технологии», о «необходимости и возможности обретения Россией статуса мировой державы», о «поднятии на новую, более высокую ступень развития», об улучшении «качества жизни» и о многом другом, прозвучавшем в Послании? Судить об этом вам, дорогие читатели.

Текст Послания свидетельствует о том, что Д.А. Медведев, конечно же, пытается найти поддержку в обществе и преодолеть неизбежно возникающие трудности в определении ориентиров развития страны. Ухудшившаяся социально-экономическая обстановка в стране, как и предшествующие реакции подавляющей части населения страны на совершенные несправедливости (разовые изъятия в 1991–1992 годах у населения накопленных материальных средств, бандитская приватизация, подавление танками народного октябрьского восстания 1993 года, наглый отбор у народа нынешней властью всеобщего бесплатного образования и здравоохранения, доступности жилья, работы, отдыха, ценовой беспредел и т.д.), привела к тому, что она, это большая часть, стала относиться к власти даже не оппозиционно, а просто враждебно. Экономический коллапс, оказавшийся в России более глубоким, чем в большинстве стран, не только обострил эту проблему, но, по существу, спровоцировал невиданное за последнее десятилетие противостояние внутри властной вертикали.

Считается, что часть властной элиты (корпуса бюрократии) заняла консервативно-выжидательную позицию. Свою основную задачу она видит в сохранении нынешнего положения, в том числе и личного, успокаивая обездоленную часть общества мелкими подачками. Даже в новой ситуации эта группа продолжает «петь осанну» либеральной экономике, зарубежным инвестициям, вторичной приватизации и продолжает следовать лозунгу: «больше рынка – меньше государства». Другая часть элиты пытается подстроиться под объективные потребности времени. Условно эту группу можно назвать модернизаторской. Сдается, что Д.А. Медведев попал, как говорится, «между двух огней», и в этом состоит его политический трагизм. Приняв участие в создании авторитарной коррумпированной системы, основанной на бесправии, этатизме, плотно подсевшей на углеводородную иглу, постоянно теряющей международный престиж, экономику которой возглавила паразитарная олигархия, получившая на Кавказе многолетнюю исламистскую герилью, он вынужден «делать хорошую мину при плохой игре» и прекрасно осознает, что за его призывами мало кто пойдет.

Есть ли выход?

«Система находится в очень неблагополучном состоянии, – считает политолог С. Кургинян.. – Одно неосторожное резкое воздействие на нее – и она рухнет. И погребет под собой не только элиты, но и государство». Возникает вопрос: что делать в таком случае?

Перестать врать. Это называют первым законом больших кризисов. У наших же политиков всё наоборот (вспомним хотя бы рассуждения «об острове стабильности», о «прекрасно работающей экономике», о «выполнении всех социальных обязательств» и т.д.).

Солидаризовать общество, найти адекватные современной ситуации партнерские формы объединения людей.

Восстановить, вытащить из болота тот тип труженика, наделенного ответственностью за себя и свою страну, который смог бы вытянуть лямку кризиса.

Возвратить в экономику нравственные начала

Наша страна, вступившая в XXI век, несомненно, нуждается во все­сторонней модернизации.. Наука, технология, промышленность, инфра­структура – всё это должно быть поднято на уровень не менее, а в идеале более высокий, чем у экономически развитых стран. Одновременно такое развитие необходимо крепко связать с верностью нашей национальной традиции, русскому народному духу. Именно это поможет нам снять про­тиворечия между развитием экономики и нравственностью, которая привнесет в общество справедливость и сохранит окружающий нас мир для современников и потомков.

Доходы от продажи богатств, которыми наделил нас Творец, должны вкладываться в страну и людей. Именно тогда они принесут самую надеж­ную и самую эффективную отдачу. Да, нам нужно иметь прочный финан­совый запас, предохраняющий страну от перипетий мирового рынка и гло­бальных политических процессов. Но у нас нет будущего, если нефтяные и газовые деньги не будут использованы именно сегодня для того, чтобы со­вершить социально-экономический инновационный прорыв.

Нужны действенные механизмы использования накопленных финан­совых резервов для развития высокотехнологичной промышленности, об­новления инфраструктуры, поддержки науки и образования, а также для помощи наиболее незащищенным слоям населения – детям-сиротам, пен­сионерам, инвалидам, переселенцам.

Необходимо обновить и основные фонды российских предприятий. Без этого и дальше будет страдать производительность труда (ставится зада­ча к 2020 году увеличить ее в 4 раза), без повышения которой останутся недопустимо низкими зарплаты и пенсии. Более того, в России нужно ра­дикально пересмотреть процесс распределения прибыли. Пока собствен­ники получают сверхдоходы, а работники – унизительно малую зарплату, социальные проблемы страны не будут разрешены.

Расчеты специалистов показывают, что качество жизни зависит на 40% от экономических факторов и на 60% от духовных, прежде всего нравст­венной атмосферы в стране. Это означает, что промышленное развитие и уровень жизни не исключаются из критериев прогресса, но становятся не целью, а средством. В такой ситуации государственная политика окажется вынужденной ориентироваться не только на экономические интересы, но и духовные, развивая в обществе стремление к справедливости, взаимопо­мощи, свободе, социальной поддержке.

Игорь Михайлович БРАТИЩЕВ,

доктор экономических наук, профессор