ПУТИН КАК ИЗУМЛЕНИЕ И ОТРИЦАНИЕ

В конце января президент РФ зачем-то решил аж дважды подчеркнуть  свое негативное отношение к Ленину и большевикам.

Сначала на заседании президентского Совета по науке и образованию между директором Курчатовского института Михаилом Ковальчуком и  президентом России В. Путиным состоялся занятный диалог. Затем Путин выступил на заседании ОНФ, где в целом очень тривиально обвинил большевиков в репрессиях и в том, что они построили не тот социализм, который надо.

Каким должен быть социализм с точки зрения создателя одной из самых вопиющих систем социального и имущественного неравенства на планете (хотя товарищ Си Цзиньпин в этом аспекте системного строительства вполне может составить конкуренцию господину Путину) и большого друга и покровителя сечиных, усмановых, абрамовичей, дерипасок, раппопортов, шамаловых, обсудим как-нибудь в другой раз. А вот по поводу диалога в Совете по науке – занятно.

М. Ковальчук пытался вести свою часть партитуры изящно и процитировал Путину Б. Пастернака, в частности поэму "Высокая болезнь", в которой Пастернак анализирует Октябрьскую революцию и говорит про Ленина: "И вот, его увидев в яви, я думал, думал без конца об авторстве его и праве дерзать от первого лица".

"Ответ такой: он управлял течением мысли и только потому –  страной", – продолжил Ковальчук, предложив и в научной среде "найти такие организации, которые должны управлять течением мысли в конкретных направлениях".

Ну, в общем, смысл мысли Ковальчука ясен: уж коли господь не дал нынешним правителям умишка, достаточного, чтобы самим быть способными создавать концепции и целостные мировоззрения, то пускай хотя бы больше внимания уделяют таким научным организациям, как Институт философии, истории или экономики РАН, которые должны вот такой концептуальной работой заниматься, а если этих недостаточно, то нужно создавать аналогичные им по функциям концептуальные центры, которых и так, впрочем, появилось видимо-невидимо.

Путина этот скрытый выпад в отсутствие собственных концептуальных потенций, видимо, задел, и он в очередной раз «наехал» на В.И. Ленина: "Управлять течением мысли – это правильно, нужно только, чтобы эта мысль привела к правильным результатам, а не как у Владимира Ильича. А то в конечном итоге эта мысль привела к развалу Советского Союза, вот к чему. Там много было мыслей таких: автономизация и так далее. Заложили атомную бомбу под здание, которое называется Россией, она и рванула потом. И мировая революция нам не нужна была. Вот такая мысль там».

Вообще говоря, не очень понятно, что инкриминирует Путин Ленину. Ведь национально-освободительная борьба не придумана, тем более не создана ни Лениным, ни Сталиным, ни даже Троцким, ни всеми большевиками вместе, ни эсерами, ни вообще кем-либо. И возникла отнюдь не XIX веке.

Национально-освободительная борьба и ее крайние формы – вооруженные национально-освободительные войны и восстания возникли в глубокой древности и будут возникать везде, где один народ или одно сильное государство завоевывало и включало в свой состав территории с другим этническим населением.

Если завоеванный народ оказывался слаб, он, как правило, ассимилировался с народом-завоевателем и исчезал с исторической сцены, а если он отыскивал в себе силы для борьбы, он либо находил форму взаимоприемлемого симбиоза с народом-завоевателем, либо рано или поздно освобождался от имперского гнета. Иногда это происходило через столетия, а иногда даже через тысячелетия упорной борьбы. Например, испанцам удалось вернуть свою страну после трех веков Реконкисты, чехам – после почти 500-летнего пребывания в составе Австро-Венгерской монархии, армянам – воссоздать Армению через почти тысячелетие несуществования, а евреям и вовсе удалось частично отвоевать утраченную в ходе борьбы  с разнообразными завоевателями, от вавилонян и римлян до арабов и турок, историческую территорию только через две тысячи лет после утери.

Естественно, существует масса комбинаций, специфицирующих и промежуточных вариантов. Есть, например, варианты чисто имперского завоевания, как, например, завоевание Российской империей народов Северного Кавказа в 1829–1864 гг.; есть варианты сведения взаимных счетов, к примеру между Москвой и Казанью; есть варианты завоевания в виде освобождения от другого завоевания, бывают де юре и де факто мирное присоединение и добровольное вхождение и т.п. Каждый из них требует особой формы национальной политики и строительства межнациональных отношений. Какой из вариантов сосуществования будет выбран, зависит не только от степени жесткости произошедшего завоевания, пассионарности народа-завоевателя и завоеванного народа, но и от поведения как завоевателя, так и завоеванного народа после завоевания.

Если правление народа-завоевателя или выступающей от его имени власти сравнительно мягкое, то национально-освободительная борьба, с большой степенью вероятности, будет происходить в сравнительно мягких формах, а если, напротив, будут иметь место достаточно жесткие формы этнического или имперского гнета по отношению к завоеванным народам, то освободительная борьба, независимо от воли конкретных субъектов истории, будет неизбежно принимать острые и даже радикальные формы. До известной степени допустима аналогия: огонь, независимо от чьей-либо воли, неизбежно загорается при определенной температуре и определенном давлении.

И не суть важно, считать ли первыми актами национально-освободительной борьбы восстания ионических греков против могущественной империи Ахеменидов, национально-освободительные движения окраин в гигантской державе Александра Македонского или восстания в Иудее и Галлии против Римской империи.

В любом случае даже шестикласснику вроде бы должно быть ясно, что национально-освободительная борьба – явление закономерное. Поэтому субъективизировать историю, наделять закономерные исторические процессы именами и фамилиями – абсолютно безграмотно и, главное, непродуктивно.

Но для Путина не существует никаких исторических закономерностей, в том числе тех,  которые в XIX – начале XX веков вызвали к жизни мощнейшее национально-освободительное движение во многих колониальных империях: от обветшавших полуфеодальных испанской и российской до «продвинутых» британской и французской. Он никак не может взять в толк, что эти национально-освободительные движения происходили, происходят и будут происходить по всему миру там, где один народ является завоеванным другим народом или империей, и отнюдь не зависят от воли Маркса или Ленина. Он действительно вообще не понимает, как такие вещи могут происходить без инициирования  со стороны германской, британской или французской разведок. Ну вот так у Путина устроен мозг – инвариантно. Существование объективно-исторических закономерностей его изумляет и попросту сбивает с толку. Поэтому он вынужден их отрицать и субъективизировать исторический процесс.

Подавляя национально-освободительную борьбу, этнос-завоеватель и его государство накапливают  в себе разнообразные отрицательные энергии, которые в конечном счете могут привести к ослаблению и даже саморазрушению, появлению различных национально-психологических комплексов или к иным формам деградации теперь уже самого этого этноса. И чем более жестоко производится подавление, тем брутальнее формы возникающей впоследствии деградации. Нечто похожее мы сейчас наблюдаем во взаимоотношениях Европы с мигрантами, которые, как правило, прибывают в европейские страны из бывших колоний.

Итак, согласно высказываниям президента РФ, не закономерно возникающая энергия национально-освободительной борьбы выбирает себе субъект своей политической воли (в России – Ленин, а мог бы быть Троцкий, или  Бухарин, или еще кто-то; в Индии, например, лидером национально-освободительной борьбы после полутора веков кровавых и неудачных вооруженных антиколониальных  восстаний стал М. Ганди, разработавший принципиально иную тактику «мирной революции», связанную с массовым гражданским неповиновением, в Алжире – Ф. Аббас, во Вьетнаме – Хо Ши Мин, а полутора веками раньше в Северной Америке – Д. Вашингтон), а, наоборот, эта личность каким-то мистическим образом порождает волны этнического гнева, заставляя  покоренные народы бороться против народов, их покоривших. Полный логический абсурд, увы…

Поэтому,  обвиняя Ленина в том, что он разрушил империю и подложил под СССР некую «атомную бомбу», Путин  оскорбляет народы всех 15 государств, которые образовались после распада большой страны, де-факто заявляя, что они никчемная, не имеющая собственной воли толпа, которую Ленин течением своей мысли направил в нужную сторону. Можно подумать, что поляки и финны, казахи и туркмены, чеченцы и дагестанцы ну никак сами не додумались бы подняться на национально-освободительную борьбу. Этот невежественный, но претенциозный лепет в устах выпускника вроде бы почтенного СПбГУ даже анализировать неудобно.

А ведь задолго до рождения Ленина произошли три  крупных антиимперских восстания в Польше, имели место 10-летняя война, которую Российская империя вела за покорение Казахстана после казахского всенародного восстания 1837 года, и почти 50-летняя – за завоевание Северного Кавказа. Это те примеры, которые вроде бы должен знать даже выпускник юрфака СПбГУ. Можно было бы привести и массу других, менее известных примеров. 

И отсутствие союзных или автономных республик в составе достаточно унитарной Российской империи (хотя и в ней имелись различные полугосударственные образования с разной степенью внутренней автономии вроде Великого герцогства Финляндского и Бухарского эмирата) никак не повлияло на волю кавказских горцев или польских конфедератов к национально-освободительной борьбе.

Что сделали большевики? Безусловно, они использовали национально-освободительную борьбу в своих интересах, можно сказать, «оседлали» эту колоссальную энергию и направили на решение тех задач, которые представлялись им наиболее важными, то есть социально-классовых.

Кроме того, большевики были прагматиками и реалистами. Придя к власти уже в фактически полураспавшейся стране, они прекрасно понимали, что в 1922 году, после изнурительной гражданской  войны, нельзя было включить в состав СССР ни Украину,  ни Белоруссию, ни Закавказскую Федерацию без обещания им права на свободный выход. В противном случае те, скорее всего, просто не подписали бы союзный договор, что вполне могло привести к новой кровавой войне, теперь уже между социалистическим центром и не менее социалистическими окраинами.

Что сделал Ленин? С моей точки зрения,  Ленин как раз пытался снять проблему радикализации национально-освободительной борьбы, которая неизбежно возникала из-за чрезмерно жесткой модели унитарного государства, и выбрал оптимальную на тот момент форму сосуществования доминирующего этноса-завоевателя и некогда завоеванных им народов в рамках одного федеративного государства (впрочем, если быть объективными, впервые идея федерализации была предложена партией эсеров, а Ленин  и Сталин эту идею применили на практике, временами внося в нее избыточную евразийскую жесткость), которая худо-бедно давала возможность сохранения целостности и сосуществования народов в постимперский период.

И этот проект, конечно не лишенный ошибок и недоработок, в принципе оказался работоспособным.

Более того, и ситуация 1991 года, и нынешняя доказывают, что если даже федеративный СССР с учетом тяжелой предыстории и межнациональных взаимоотношений оказался всё же жестковат (по крайней мере, для некогда завоеванных Россией прибалтов, молдаван, туркменов, узбеков, а теперь еще и для грузин и украинцев), то конфедерация и в 1991, и в 2013 году являлась вполне работоспособной и могла стать эффективной формой работы с межнациональной и интеграционной проблематикой на данном историческом отрезке для большинства народов бывшего СССР.

(Кстати сказать, если говорить о межгосударственной интеграции в СНГ, именно и только конфедерация со свободным выходом и входом сейчас может быть конкурентна по отношению к такому успешному, мощному и при этом реально соблюдающему принципы демократии интеграционному проекту, каким является, к примеру, конфедеративный Европейский союз. Для пространства, где многие народы имеют сложнейшую историю отношений, взаимных претензий и многократных завоеваний одних народов другими, это единственно возможная форма более или менее беспроблемного совместного существования в рамках одной общности)

И если бы не безрассудные гибридно-милитаристские упражнения самого Путина в Грузии и Украине, думаю, что интеграционные процессы на территории СНГ неспешно и без кровавых конвульсий набирали бы обороты.

Однако Путин принял решение о жестко-силовом реобъединении и полностью разрушил мирный эволюционный процесс конфедеративной интеграции, который достаточно искусно направлялся такими крупными политиками, как Назарбаев и Лукашенко.

Что ж, теперь ни Грузию, ни Украину ни в какие союзы с Россией, пока у власти находится Путин, не заманишь. Да и на другие страны, такие как Азербайджан, Узбекистан и Туркменистан, военные авантюры Путина в Украине, а теперь еще и в Сирии производят крайне тягостное впечатление. Поприбавилось тревожности и в Казахстане, где имеется свой собственный кусочек «русского мира» в виде пяти крупных областей на северо-востоке.

Поэтому, прежде чем  выступать с подобного рода глобально-историческими обвинениями, надо очень хорошо подумать. Желательно – глядя в зеркало. И, кстати, обзавестись более квалифицированными советниками. Потому что иной раз слушать те перлы, которые излагает президент великой державы в виде исторических, геополитических или этноконфессиональных откровений, попросту неудобно.

А левым лидерам, когда  они ожидаемо бросаются на защиту Ленина, не следует приписывать ему своих собственных смыслов и национально-ориентированных трактовок.

Ленин никогда не стремился сохранять целостность полуфеодальной Российской империи,  и утверждать обратное – значит проявлять историческую безграмотность или научную недобросовестность. А вот за целостность социалистического СССР тот же Ленин наверняка перегрыз бы горло любому.

Чего уж говорить о Сталине, при котором националисты всяческих сортов, начиная с русского, обильно пополняли ГУЛАГ вместе с троцкистами и правыми уклонистами. Тем не менее даже и Сталин не осмелился выступать против закономерно развивающегося процесса и отменить базовый конституционный принцип – право союзных республик на самоопределение, вплоть до выхода из СССР, записанное в Конституциях СССР как 1936, так и 1977 года.

Не уверен, кстати, что сегодня Ленин и особенно Сталин стали бы истово бороться за реобъединение бывшего имперского пространства на буржуазно-капиталистической основе. Зачем? В память о кровавых имперских завоеваниях в Средней Азии и на Кавказе? Или для того, чтобы приблизить  российские порядки к среднеазиатским?

И опять-таки, по моему глубокому убеждению, воля народа, некогда завоеванного другим народом или государством, к освобождению никак не зависит от наличия или отсутствия национального государственного образования или автономии. Наличие оных может как способствовать росту национального самосознания, так и удерживать его в определенных рамках.  И напротив, их отсутствие и жесткие методы подавления могут как спровоцировать в долгосрочной перспективе революционный взрыв, так и на какое-то время его предотвратить (технологию геноцида, когда покоренный этнос или его наиболее пассионарная часть полностью уничтожается или изгоняется с занятых территорий, рассматривать не станем, как в целом нехарактерную для русской истории).

Любопытно было бы посмотреть на РФ, если бы было принято антиконституционное предложение Жириновского о переходе от нынешней  федерации, которая так или иначе пока справляется с появляющимися вызовами, к унитарному государству. Сколько бы, интересно, прожила такая РФ?

 Охаянный Путиным СССР, национально-государственное устройство которого президент РФ именует "бомбой, которая рванула потом",  был (как минимум, в сфере межнациональных отношений) проектом, намного опередившим свое время; если так можно выразиться, весьма высокотехнологичным агрегатом, требовавшим изысканного и высокоочищенного мировоззренческого топлива. И очень глупо выглядят те, кто пытается запихнуть в топливное устройство тончайшего и сложнейшего агрегата архаичное и взрывоопасное  топливо имперскости, реакционной религиозности и буржуазности. Еще глупее смотрятся обиды и претензии этих людей к агрегату: глякось, чегой-то он на дровах, на наших исконно-посконных дровах-то, не фурычит, да еще и разваливается!

 Алексей Петрович

ПРОСКУРИН

.