КОНКУРЕНЦИЯ ДОСТОИНСТВА Завершившийся в Шотландии референдум поставил много вопросов. И как ни странно, именно перед русским обществом, значительная часть которого с каким-то болезненным напряжением надеялась на выход Шотландии из состава Великобритании. Не очень понятно, на чем были основаны все эти ожидания – шотландцы вошли в состав Великобритании более или менее добровольно (в 1707 году) и на протяжении всей совместной истории никогда не повергались каким-либо притеснениям. Российские же СМИ были буквально переполнены аналитическими и псевдоаналитическими статьями о том, какие грандиозные геополитические последствия могут иметь место и как в этой связи будут вести себя конкурирующие, по мнению российских «гигантов мысли», семейства Ротшильдов и Рокфеллеров. Главный же вопрос, однако, находится, как мне представляется, не в сфере решения тех или иных территориальных вопросов, а совсем в другой плоскости. Референдум, проведенный в Шотландии, можно считать образцовым. Шотландцы готовили его около 12 лет и учли любые возможные коллизии и неожиданные повороты судьбы. Британское правительство, скрежеща зубами и в душе, несомненно, поминая всех и всяческих сепаратистов нехорошими словами, тем не менее, выдержало все основные нормы буржуазной демократии, в результате чего этот пошатнувшийся и обветшавший за последние десятилетия монумент человеческого духа вновь вознесся на вполне приличную высоту и засиял новыми, неведомыми красками. Это очень важный итог, к которому мы будем не раз еще возвращаться. С моей точки зрения, всё это следствия образовавшейся еще во времена сравнительно мирного и цивилизованного развода СССР волны самоопределения наций. Возможно, именно так причудливо проросло в будущее замысловатое высказывание Сталина о том, что теперь именно социалисты должны поднять знамя буржуазной демократии, выпавшее из рук самих буржуа. Впрочем, шотландский референдум имел уникальную предысторию отношений двух народов и легковесно выводить его генезис из других феноменов – некорректно. По сравнению с шотландским референдум в Донбассе, проведенный лицами, не имеющими на его проведение никаких прав, никем законно не избранными и не уполномоченными, непонятно от чьего имени и по какой процедуре, несомненно, выглядит, да, собственно, и является, скоропалительной геополитической судорогой, явной узурпацией прав большинства агрессивным и вооруженным меньшинством, которым к тому же руководили граждане другого государства. Россия волею судеб, точнее, волей ее нынешних кремлевских правителей всецело вовлеклась в защиту этого очень сомнительного мероприятия, причем именно защита его теперь считается образцом русскости и вставания с колен. Почему? Зачем? Каким образом амбиции нескольких тысяч русскоязычных жителей Донбасса и пришлых авантюристов оказались важнее, чем интересы 7-миллионного населения Донбасса, отныне благодаря усилиям гиркиных, болотовых и стоящих за ними персонажей вынужденно и трагически разделенного на украинскую и сепаратистскую части, и 40-миллионного братского, одноконфессионального и почти одноязычного народа Украины, который уже почти лишился очередной части своей территории? И опять же – почему иного не дано? Существовали ли на каждом этапе развития ситуации альтернативы данному специфическому виду русскости? Можно ли было 25 февраля с соответствующими случаю предупреждениями и призывами признать правительство Яценюка и Турчинова и не затеваться с возвращением «аз есмь президента- Януковича»? Судя по тому, что о нем сейчас все уже забыли даже в России, можно. Были бы сейчас отношения между Киевом и Москвой иными? Смешно даже спрашивать. Можно ли было после крымского референдума 17 марта не признавать его результатов, подвесив ситуацию по образцу абхазской, или хотя бы не включать Крым в состав России, продолжая удерживать его до лучших времен под российским военным контролем? Безусловно. Сказалось бы это позитивным образом на украинско-российских отношениях? Опять-таки с моей точки зрения, ответ вполне очевиден. Далее. Можно ли было не втягиваться в донбасский конфликт, который без появления в Донбассе российских «отпускников» и «командировочных» попросту бы не разгорелся? Не поставляя ни единого ствола и ни единого патрона сепаратистам, немедленно отозвав этих самых «командировочных» и заявив о том, что Россия ни при каких условиях не признает ни ДНР, ни ЛНР, ни пресловутую Новороссию? Наверное, если бы в Кремле находились более здравомыслящие или просто более осторожные правители, так бы оно и было. И в этом случае развитие отношений по линии Киев – Москва пошло бы по-другому. Наконец, даже сейчас официальной Москве стоит произнести всего несколько фраз типа: «Мы не признаём и никогда не признаем ЛНР и ДНР, мы снимаем с повестки дня провокационную тему Новороссии, мы не включим в состав РФ ни пяди украинской территории, но хотели бы всерьез поговорить о дальнейшей судьбе Крыма», и в этом случае будущее может выглядеть совершенно по-иному. И склонный к компромиссам Порошенко, и неуступчивый Яценюк пока еще вполне способны оценить этот акт доброй воли... Но увы, эти слова не будут сказаны, ведь основной доблестью нашего времени стало умение правителей никогда не признавать своей вины и скрывать истину так, что доказать что-либо не представляется возможным. «Прекрасный» образчик русскости, не правда ли? Профессиональные навыки экс-чекистов, находящихся ныне у власти в России, соединились со вполне империалистическим стремлением быстро наращивающего мускулы российского капитала к переделу мира, и получилось то, что получилось. Не получилось даже внятной войны. Потому что энергетика любой войны требует гласности, голос войны, вещающий о славных победах и тяжелых поражениях, должен быть громок в отличие от пугающей тишины спецопераций. Дабы воодушевлять армию в годину побед и укреплять дух в минуту поражений. Воюющая армия должна ощущать истину ежеминутно: завоевано 100 кв. км, убито 1000 противников, потеряно 50 танков. Заставлять же армию воевать, держа не детали, но сам факт войны в тайне, прикрываясь дурацкими и позорящими звание воина байками о заблудившихся десантниках, – это все равно, что заставлять писателя писать «в стол» или ученого работать на «закрытие», а не на открытие научной истины. Солдат на поле сражения, не ощущающий себя официальным участником войны, – оксюморон. И в смысле мотивации, и в смысле профессиональных навыков. Потому, что главный из этих навыков – ощущение себя воином, воюющим, а не шпионом или уголовным преступником, незаконно находящимся на чужой территории. Но нынешнее руководство страны как всегда сочло, что оно может назначить кого угодно кем угодно и превращать один процесс в другой с легкостью мага-иллюзиониста: войну в тайную операцию или наоборот. Именно поэтому была выбрана тактика гибридно-силового решения вопроса, которая прикрывалась оглушительными залпами информационно-психологической войны. Эта операция поначалу самонадеянно имела своей целью полное разрушение Украины и включение ее по частям в имперскую сферу влияния. Но солдаты не могут быть шпионами. А шпионы не могут и не должны хорошо воевать – это две разные работы. И даже далеко не блестящая, но воюющая более-менее открыто украинская армия начала теснить сепаратистов, возглавляемых мастерами "плаща и кинжала". Поэтому в конце августа солдатам пришлось спасать шпионов. Откровенное, хотя и кратковременное вторжение регулярных российских частей вызвало в Украине шок и даже те, кто еще сохранял иллюзии и остатки симпатий к Москве, всерьез призадумались В результате Украина очень сильно сдвинулась на Запад, форсировала процесс интеграции в ЕС и попросилась в НАТО. И судя по всему, после выборов в Верховную Раду, намеченных на 26 октября, этот процесс только ускорится. Поэтому теперь авторам и исполнителям спецоперации приходится, маскируя вызванное собственной бездарностью и в корне неверной оценкой реальной ситуации в Украине внушительное геополитическое поражение, обманывать уже собственный народ, рассказывая ему сказки о том, как хорошо, в очередной раз вывалившись из общехристианской общности, будет жить в стране без Интернета и западных медицинских и компьютерных технологий. И как обычно, они не скажут ни слова о том, что на самом деле работать предстоит в унылой тиши автаркии над умножением капитала ротенбергов, ковальчуков, сечиных, абрамовичей и усмановых... В различных религиях есть положения, которые позволяют обманывать. Например, в некоторых версиях ислама обман «неверных» считается доблестью. Точно такой же доблестью в спецслужбах считается профессиональный и качественный обман противника во время проведения разнообразных разведывательных и специальных операций. Я, конечно, не думаю, что нынешнее кремлевское руководство подвержено влиянию ислама. А вот второй вариант объяснения происходящего – перманентное нахождение в парадигме спецоперации и втаскивание в нее с помощью мощной системы правительственных СМИ всей страны – представляется мне достаточно подходящим объяснением того, что в реальности происходит. К сожалению, все эти спецкрасоты вряд ли будут оценены мировым сообществом. После 18 сентября народы всего мира будут сравнивать любые референдумы не с проведенным под бдительным присмотром «вежливых зеленых человечков» крымским скоропалительным волеизъявлением, а с образцово-показательным мероприятием, проведенным в Шотландии, которое вполне можно назвать референдумом достоинства. Выставлять же еще более скоропалительный донбасский референдум, закончившийся, как и следовало ожидать, кровавой войной, на конкурс мероприятий шотландского уровня и вовсе нельзя. Когда-нибудь многие в России, возможно, поймут, что достоинство заключается не в том, чтобы скрытным образом ввезти оружие и ввести войска, а затем всё это бодро отрицать, а в том, чтобы на официальном государственном уровне говорить правду, брать на себя свою долю ответственности и уважать чужое достоинство. Вот тогда, может быть, можно будет поговорить о новой русскости, русскости достоинства. К сожалению, сейчас поведение правительства РФ больше похоже на поведение подростка, нашкодившего, но продолжающего истово доказывать всем, что он вообще не при делах. И невдомек ему, что доказывать ничего никому давно не нужно, многие и так уже неловко прячут руки в карманы, чтобы избежать неприятного рукопожатия. Наверное, от России после четверти века обучения азам демократии ждали в общем несколько иных поступков, а не торопливо-истерического откусывания кусков территории у более слабых соседей, попавших в трудную внутриполитическую ситуацию. Неужели именно это и есть русскость?
Алексей Петрович ПРОСКУРИН
|