«Круты» и «Арсенал»

Оскорбление исторической памяти киевлян

Нынешняя «оранжевая» власть и ее присные на днях отметили очередную годовщину гибели в конце января 1918 года группы учащейся молодежи, выступившей вместе с другими вооруженными отрядами на стороне Украинской Центральной Рады (УЦР) против войск легитимного, избранного большинством Всеукраинского Съезда Советов в Харькове Центрального Исполнительного Комитета (ВУЦИК) и Украинского Народного Секретариата.

Радикальная же часть «оранжистов» параллельно «прославила» аналогичную годовщину подавления силами УЦР (главным образом отрядами, составленными Е. Коновальцем и А. Мельником из военнопленных галичан) выступления рабочих завода «Арсенал» против нелегитимного, «утвержденного» меньшинством означенного Съезда Советов в Киеве режима М. Грушевского – В. Винниченко – С. Петлюры, контролировавшего тогда ряд территорий Центральной и Северо-Западной Украины. В очередной раз разного рода трезубовцы, унсовцы, тягнибоковцы, «просвитяне», руховцы и часть нашеукраинцев прославили 91‑летней давности расстрел галичанами киевлян.

К началу 1918 года УЦР утвердилась в Киеве, но пользовалась ли сия «институция» поддержкой киевлян? Только ли В. Шульгин, М. Булгаков и К. Паустовский, только ли разного рода как «белые», так и просоветские авторы описали негативное отношение тогдашних обитателей Матери Городов Русских к Центральной Раде? В этом факте «расписались» и сами руководители УЦР!

В. Винниченко, А. Андриевский, М. Грушевский, С. Ефремов впоследствии неоднократно жаловались на киевских горожан, упрекая жителей «столицы Украины» во враждебности к Центральной Раде. Последнюю поддержали сельчане южных уездов Киевской губернии. Центральнополесское же крестьянство тогда было достаточно индифферентно к самостийническим лозунгам УЦР. Неприязнь же киевских горожан к режиму Грушевского – Винниченко и была в наиболее яркой форме проявлена Арсенальским восстанием и другими вооруженными выступлениями киевлян против тогдашних «руховцев» в январе 1918 года. Но если основная масса киевлян сопротивлялась узурпаторству УЦР пассивно, то арсенальцы более чем активно выразили свой протест.

Более ранний факт захвата большевиками власти в Петрограде 25 октября (7 ноября) 1917 года способствовал реальному (и почти одновременному с событиями вокруг Зимнего Дворца) овладению сторонниками Центральной Рады контроля над частью территории Южной Руси. Другая (большая) часть Малой России оказалась (до нового 1918 г.) под властью Харьковской (суверенной) УНР. Последнюю сформировало, повторяю, большинство Всеукраинского Съезда Советов (127 из 200 делегатов). Меньшинство же этого форума, окопавшись «под крылышком УЦР» в Киеве, применило своеобразный «электоральный маневр».

Была провозглашена необходимость участия в качестве делегатов означенного форума представителей Селянских Спилок. Порядка 2 тысяч якобы представителей крупных сел заполнили зал заседаний Съезда Советов. «Избирались» же от Селянских Спилок означенные «делегаты» непосредственно на Киевском вокзале из числа возвращающихся с русско-германского фронта военнослужащих «украинизированных» частей. «Голосовали» же за каждого такого «представителя» такие же «украинизированные» солдаты-односельчане (порой по 3-4 «представителя» от села). В процессе же однодневного декабрьского заседания (ибо большинство «делегатов»-псевдоселоспилчан этого электорально-деформированного съезда спешили с фронта в свои села) «в пожарном порядке» была задекларирована передача всей полноты власти киевским (далеко не Всеукраинским) эрзац-Съездом Советов Центральной Раде. То есть имело место явно нерепрезентативное представительство!

Саму же УЦР никто не избирал нормальным электоральным способом. А посему данный тогдашний «центр власти» и был (в отличие от Харьковской УНР) нелегитимен. В обстановке же января 1918 года харьковский ВУЦИК был законной властью, а винниченковский «Генеральный секретариат» – мятежной! Началось воинское противоборство обоих правительств. Харьковский народный секретариат был не только легитимнее, но и сильнее киевской Центральной Рады. Несмотря на все усилия последней для собственной милитаризации! Как и на верстание в защитники Генерального секретариата (наряду с ничтожными остатками “украинизированных” в начале лета 1917 года разбегавшихся царских частей) воинских формирований из военнопленных галичан, так и наметившуюся в те месяцы тенденцию к поддержке правительства Грушевского-Винниченко-Петлюры кайзеровской Германией!

Слобожанско-донецко-северопричерноморская УНР победила бы белоцерковско-волынскую где-то в течение считанных недель. Помощь Петроградского Совнаркома (силы М. Муравьева в целом уступали численности отрядов, которые непосредственно подчинялись украинскому советскому правительству!) только лишь ускорила естественное (в тех условиях) отступление сил Центральной Рады на запад.

Но если советский Харьков был поддержан 6‑тысячным отрядом Муравьева, то на стороне УЦР выступил полумиллионный австро-германский (в условиях полного развала царской армии) Восточный фронт, который и «посадит» Центральную Раду в марте – апреле 1918 года на шею всей Украины.

В обстановке же января 1918 года Харьковская УНР была законной властью, а "центральнорадовская" – мятежниками!

Мятежной была и выступившая против правительственных украинских сил небольшая группа УЦРовски настроенной учащейся молодежи (отражавшая, кстати, чаяния достаточно незначительной части тогдашних молодых киевлян), поименовавшая себя "студенческим куренем галицких (военнопленных) сичевых (?!) стрельцов". Хотя собственно студентов там было меньшинство. Да и галичане к Запорожской Сечи имели весьма и весьма косвенное отношение. Московитян, белорусов и молдаван среди казаков-запорожцев 16–18 вв. было (каждой из означенных групп в отдельности!) больше, чем прикарпатских русинов.

В таких условиях вооруженное выступление в поддержку законного правительства рабочих киевского завода "Арсенал" объективно было актом гражданского мужества.

Восстание киевлян против Центральной Рады началось в ночь с 28 на 29 января 1918 года. Повстанцы установили контроль над рядом стратегических объектов города. Рабочие «Арсенала» заняли его территорию, воспользовавшись тем, что солдаты, охранявшие завод, были распропагандированы большевиками и анархистами. «Генеральный секретариат» УЦР той же ночью выслал к «Арсеналу» конную сотню и отряд «вольного казачества», поддержанных броневиком, но дружный огонь защитников завода заставил атакующих отойти. Заводчане, имевшие уже опыт боев с силами Временного Правительства в ноябре 1917 года, энергично готовились к борьбе. На завод дополнительно были завезены оружие, боеприпасы и продовольствие. К арсенальцам присоединилось немалое число солдат как «украинизированных», так и «несвидомых» частей бывшей царской армии, а также рабочие ряда предприятий и мастерских (Днепровского пароходства, обувной фабрики и др.). Повстанческий гарнизон «Арсенала» насчитывал порядка тысячи бойцов.

В полдень 29 января 1918 года значительные силы «гайдамаков», поддержанные пулеметным огнем, повели наступление на завод. И этот штурм был отбит.

Восстание против Центральной Рады разгорелось и в других районах Киева. Рабочие Главных железнодорожных мастерских в ночь на 30 января начали с боями продвигаться в центр города. На Подоле 2 красногвардейских отряда теснили «гайдамаков», а 3‑й – поспешил на помощь арсенальцам. Подольские отряды достигли Софиевской площади и, продвигаясь вперед, завязали бой в районе гостиницы Прага на Большой Владимирской улице. До Педагогического музея (нынешнего Дома Учителя), где располагалась УЦР, подольским красногвардейцам оставалось пройти 2 квартала. Со стороны КПИ успешно наступали шулявские повстанцы.

Однако тогда же в Киев с левобережья Днепра вступили первые подразделения тех «гайдамаков», которые отступали под натиском войск Харьковской (Советской) УНР. 31 января штурм «Арсенала» возобновился, но и в этот день все атаки сил Центральной Рады были отбиты.

Еще двое суток бои в Киеве шли с переменным успехом, но 2 февраля с левого берега под натиском вооруженных сил ВУЦИК в город вступила основная масса УЦРовских отрядов. В том числе и пост-военнопленные псевдосичевые квазистрельцы. Это подразделение и сыграло главную роль во взятии «Арсенала» и в расправе с попавшими к галичанам в плен солдатами и рабочими завода. Войсками Центральной Рады к утру 3 февраля были «приглушены» и другие очаги восстания киевлян. К утру же 8 февраля город был очищен от «гайдамаков» вооруженными силами Харьковской УНР.

Любопытная деталь! В Январском (1918 г.) восстании приняли участие не только большевики, левые эсеры, меньшевики-интернационалисты, максималисты и анархисты, но и остатки арсенальских организаций черносотенных партий "Союза Русского Народа" и "Союза Михаила Архангела". Это был едва ли не единственный случай, когда «белая» и «красная» стороны Второй Русской Смуты оказались в 1917–1919 гг. по одну сторону баррикад.

Сразу же после начала немецкой оккупации в Киеве в марте 1918 года УЦР-коллаборационистами была озвучена легенда о «героической битве бойцов студенческого куреня «сечевых стрельцов» с отрядом Муравьева у ст. Круты». Хотя в боевых действиях означенные студенты и старшеклассники не участвовали. Бой в районе Крут провели в конце тогдашнего января не псевдосичевые квазистрельцы, а курсанты Военной школы УНР им. Т.Г. Шевченко, созданной осенью 1917 года. Этот отряд сражался с силами Ю. Коцюбинского, В. Примакова и М. Муравьева и отступил, понеся потери убитыми и ранеными, но не пленными.

«Студенческий курень» вместе с другими войсками Центральной Рады немного покрутился перед ст. Круты, а затем без боя начал отступать в сторону Киева. Одно из подразделений «куреня» при этом заблудилось, попало без сопротивления в руки красногвардейцев Муравьева и было ими частично расстреляно, а частично (те, кто был ранен до пленения) попало в харьковский госпиталь. Во время же муравьевского террора в самом Киеве были убиты тысячи людей, главным образом монархистско-черносотенного и кадетского (оба они общерусские!) политических спектров. Пострадали и сторонники Центральной Рады. В том числе 3 члена УЦР и несколько десятков бывших вояк студенческого куреня псевдосечевых квазистрельцов.

Да! В рассматриваемом случае мученичество было. Но где же воинский героизм?

В целом же движение так называемых «героев Крут» – антиукраинский мятеж, а Арсенальское январское восстание – проправительственная акция, подвиг киевских заводских рабочих.

Более чем годичной давности «мазепинское» переименование названия улицы Январского Восстания является грубейшим оскорблением ментальной исторической памяти киевлян. На порядок большим, чем обычное «переобозначение» какого-либо идеологически-нейтрального топонима столицы в честь того или иного коллаборациониста. Таковой же (коллаборант И. Мазепа) осенью позапрошлого года был не только возвеличен оранжево-«космической» Киеврадой! Это было бы еще полбеды! Нынешняя городская власть еще в придачу унизила подлинно Исторический Киев – город Михаила Врубеля и Николая Бердяева, Василия Шульгина и Михаила Дроздовского, Евгении Бош и Георгия Пятакова, Константина Паустовского и Александра Вертинского, Анны Ахматовой и Михаила Булгакова, Игоря Сикорского и Евгения Патона!

Александр Васильевич Абакумов

Киев