КРАТКИЙ КУРС ВОСТОЧНОЙ ИНТРИГИ
Россия вводит санкции против Турции, ограничивая ввоз турецких товаров, деятельность турецких компаний и рабочих, об этом говорится в Указе, подписанном президентом РФ В.В. Путиным.
Под запрет попал ввоз «отдельных видов товаров, страной происхождения которых является Турецкая Республика» и деятельность ряда турецких компаний, а ряду российских работодателей с 1 января 2016 года будет запрещено нанимать на работу турецких граждан. Определить список попавших под санкции продуктов и компаний должно Правительство РФ.
Указ предлагает российским туроператорам «воздерживаться» от продажи жителям страны туров в Турцию, отменяет безвизовый режим для турецких граждан, а также запрещает чартерные воздушные перевозки между Россией и Турцией.
Правительству РФ в целях обеспечения безопасности предписано усилить контроль «за деятельностью турецких автоперевозчиков на территории Российской Федерации».
* * *
Как-то всё у нас происходит очень внезапно. Еще два месяца назад, 23 сентября, лучезарно-сияющие, едва ли не лучшие друзья Путин с Эрдоганом открывали крупнейшую в Европе мечеть в Москве (кстати, крупнейшим благотворителем в строительстве этой мечети наряду с российскими миллиардерами Керимовым и Гуцериевым было правительство Турции). Месяц назад кремлевские аналитики еще вовсю продолжали рассуждать о радужных перспективах «Турецкого потока» и строительства атомной станции «Аккую» в Анталье. Полмесяца назад ведущие российские правительственные телеканалы и крупные турфирмы самозабвенно призывали россиян ехать в «дружескую Турцию» вместо «опасного Египта», и вдруг – вот те на…
Внезапно обнаружилось, что Турция – коварный противник, который только и ждет, как бы покрепче засадить нож в спину России и всласть поторговать контрабандной нефтью с «ИГ» (террористическая, запрещенная в России организация).
Не очень понятно, конечно, зачем Турция ввязываться в хлопотное и грозящее серьезными репутационными потерями рисковое партнерство с «ИГ», когда к ее услугам огромное количество нефти из дружественных Саудовской Аравии и Катара и все усилия турецких властей на этом направлении сводились к тому, чтобы стать официальным, подчеркиваю, официальным транзитером углеводородов из этих стран в Европу.
(Собственно, весь проект «Суннистана», то есть создания на тех территориях Сирии и Ирака, которые нынче контролирует «ИГ», суннитского арабского государства, экономически как раз и должен опираться на добычу и транзит нефти и газа по кратчайшему маршруту: месторождения Саудовской Аравии, Катара, Южного и Центрального Ирака через «Суннистан» в Турцию и далее в Европу. В настоящее время подобного рода магистральных нефте- и газопроводов нет.
В противовес этому Иран пытается создать на этих территориях пояс шиитских государств: от своих границ до Сирийского побережья. Этот пояс опять-таки должен стать важным транзитным пространством, но уже под иранским контролем и преимущественно для его нефти и газа. К этому сейчас во многом и сводится суннитско-шиитское противостояние.)
Вообще надо заметить, что современная динамичная республиканская Турция очень отличается от представлений о ней времен Османской империи, которые очень давят на воображение некоторых горе-политиков и горе-историков в России. Из собственного опыта пребывания в Турции могу сделать вывод: в Турции очень серьезно относятся к выполнению установленных правил, как в области демократических ценностей, так и в области исламских, изо всех сил старясь, чтобы они развивались не в противоречии, а в сочетании и гармонии. Демократический ислам – это, можно сказать, такая национальная турецкая специфика на сегодняшний день, так сказать фишка, которой турки внутренне очень гордятся и считают своим большим достижением (и наверное, правильно). Турция - самая мощная из тех пяти мусульманских стран на планете, в которых существует более-менее развитая демократия, при этом с динамичной и сбалансированной экономикой. ВВП Турции в 2014 году составил около 900 млрд. долларов (в России - около 1,8 трлн. долларов), то есть вдвое меньший при примерно вдвое меньшем населении (соответственно 77 и 145 млн. человек), но практически при полном отсутствии сырьевых доходов.
Поэтому контрабандная торговля нефтью с запрещенной организацией, исповедующей совершено средневековую, мракобесную разновидность ислама, – более чем сомнительная гипотеза.
Но допустим, что наш прозорливый президент что-то там такое действительно углядел на снимках из космоса, какие-то колонны, которые движутся неизвестно где и неизвестно откуда...
К слову сказать, в настоящее время турецко-сирийскую и турецко-иракскую границы почти на всем их протяжении контролируют сирийские и иракские курды. А они, во-первых, не очень любят режим Эрдогана (если говорить о сирийских курдах, то это ещё мягко сказано), а во-вторых, реально, до кровной мести воюют с «ИГ». Поэтому с точки зрения формальной логики здесь нефть из «ИГ» в Турцию вроде бы просачиваться не должна. А если она таки просачивается, то происходит это никак не без ведома и, соответственно, не без выгоды дружественных Асаду, а следовательно и России, курдов.
И только в одном месте, на северо-западе Сирии, весьма нестабильный контроль над турецко-сирийской границей осуществляет само «ИГ»: небольшой участок границы, протяженностью около 75–90 км от города Аазаз до Зур-Магара. С другой стороны его, естественно, контролирует Турция.
Но в то же время именно этот участок и подходы к нему подвергаются наибольшим бомбардировкам со стороны международной коалиции (кстати, российские силы здесь бомбили мало, – во всяком случае, до недавнего времени).
Всё это пишется в том смысле, что провозить на этом участке нефть в Турцию очень стремно и, соответственно, дорого, а значит, коммерчески крайне невыгодно… Хотя, конечно, если «ИГ» продает нефть в два-три раза дешевле ее рыночной стоимости, наверняка могут найтись и контрабандисты, готовые рискнуть.
Теоретически, конечно, можно протащить нефть через участок границы на северо-западе провинции Идлиб, находящийся под контролем не "ИГ", а других оппозиционных Асаду сил (именно здесь сейчас наносятся основные ракетно-бомбовые удары российских ВКС), но для этого ее опять-таки нужно провезти по очень опасному маршруту мимо Алеппо, где бои идут постоянно. Кроме того, в этом случае "ИГ" и, скажем, ССА или отдельные части сирийской правительственной армии должны согласовывать провоз нефти между собой, что, конечно, не невозможно, но всё же затруднительно.
Для "ИГ" гораздо проще договариваться с кем-то в Багдаде и гнать нефть, используя хорошо разработанную внутрииракскую логистику и старые баасистские связи или иметь дело с курдами в Киркуке или Эрбиле.
А вот у кого и как покупает нефть и бензин для своих танков и автомобилей сирийская армия - это большой вопрос. По контролем сил, лояльных Асаду, нет серьёзных нефтяных месторождений...
Так что этот контрабандный бизнес устроен очень "кучеряво", и официальная Турция тут может оказаться совсем не "главным контрабандистом".
В общем, как бы то ни было, Путин вдруг обнаружил, что «друг Эрдоган» оказался вовсе «не друг», а совсем даже наоборот.
В результате то направление российской внешней политики, над которым тысячи людей работали в течение последних 15 лет, которое было, можно сказать, единственным по-настоящему успешным внешнеполитическим направлением, вопреки антитурецкой внешнеполитической конструкции, которую трудолюбиво воздвигал наш проармянский и проиранский министр иностранных дел Лавров (который является, как известно, этническим армянином) и где были достигнуты весьма впечатляющие политические и экономические результаты, пало жертвой одного-единственного инцидента с очень сложным двухсторонним генезисом, по поводу которого все вовлеченные стороны уже выразили сожаление.
В общем, турецкое направление российской внешней политики оказалось в очередной раз обнуленным. В ход немедленно пошли славные и героические архетипы «времен Очакова и покоренья Крыма», «битвы на Шипке», «освобождения Балкан» и всё такое прочее.
Всё это прекрасно и является неотъемлемой частью нашей истории, которой можно и нужно гордиться… Однако на дворе XXI век и реалии современности выглядят несколько по-иному. Пока Путин и Эрдоган, каждый по-своему, грезят об имперском прошлом своих государств, Азербайджан и молодые тюркские государства Центральной Азии в очередной раз попали в тяжелый психологический разлом и вынуждены выбирать между Москвой и Анкарой в неприятной технологии «или – или» вместо комфортной и способствующей сотрудничеству технологии «и – и».
А служители Московской соборной мечети на вопросы двух миллионов (оценка Совета муфтиев) своих московских единоверцев и двадцати миллионов мусульман России, приехавших в столицу помолиться, о том, кто же помог построить эту мечеть, теперь будут стыдливо опускать глаза долу и бормотать a-la-kadyroff: «Аллах помог».
Зато Лавров и его внешнеполитическая линия одержали полную победу. Ненавистный Армении и Ирану и прохладно воспринимавшийся на Западе намечавшийся стратегический союз между Россией и Турцией (то есть продолжение линии, заложенной Лениным и Кемалем Ататюрком, тот самый союз, который худо-бедно удержал Турцию от вступления в войну на стороне гитлеровской коалиции, что, вне всякого сомнения, очень облегчило военную ситуацию для СССР на южных рубежах) разрушен до основания.
Турция теперь пополнит собой список стран, с которыми у России установились весьма плохие отношения, и наверняка присоединится к западным санкциям против России.
Можно, конечно, патетически восклицать: «Мы нашими пилотами не торгуем!» А в ответ услышать: «Россия бомбит территории компактного проживания сирийских туркмен. Имеются многочисленные жертвы среди мирных жителей, в том числе детей и женщин...».
Оба эти высказывания будут правдой… И что теперь делать с этой обоюдоострой правдой?
Поэтому я даже не стану говорить об экономических последствиях, которые и для пока стабильной (мало зависящей от цен на углеводороды) турецкой, и для российской экономики будут существенными.
Давайте лучше порассуждаем об искусстве восточной интриги.
Итак, эпизод № 1
В 2013 году изумленный мир вдруг обнаружил, что в гражданской войне в Сирии кто-то применяет химическое оружие. Всеобщая волна негодования грозила навсегда смыть виновного в небытие. Дипломаты и депутаты сжимали кулаки и громовержили с трибун. Лидеры государств не менее грозно обещали кары небесные и земные на головы мерзавцев, осмелившихся… и т.п.
Одна из главных версий в данной области состояла в следующем: противостоящие Асаду силы предприняли массированное наступление на Дамаск и чуть было даже сгоряча его не взяли.
И вот, дабы остановить развоевавшихся не в меру сирийских оппозиционеров и предотвратить полный захват своей столицы, режим Асада применил простейшие виды химического оружия (типа зарин в бочках). При этом, естественно, все воевавшие на тот момент стороны валили акт применения химоружия друг на друга и все всё отрицали.
Асад разводил руками и утверждал, что никакого химоружия он не применял и вообще не при делах. А если, мол, оно когда-то и было у «друга Саддама», то друга уж десять лет как нет, и к кому оно попало – один Аллах ведает...
Российские СМИ, которые тогда еще только тренировались в искусстве ведения тотальной информационной войны, торжественно демонстрировали какие-то непонятные сооружения типа «сарай» и находящиеся рядом непрезентабельные бочки, которые и предъявлялись в качестве неопровержимого доказательства применения химоружия оппозицией. В общем, дело о «химоружии» грозило стать обычным «глухарем», но тут в голосе миротворца и пацифиста Обамы вдруг прорезались стальные нотки и в США всерьез заговорили о военной операции против Асада.
На это моментально отреагировали в Кремле, и Путин пообещал всё с «другом Асадом» «разрулить».
И действительно, всё как-то в одночасье изменилось. Асад резко пошел на попятную и заявил о готовности уничтожить, при этом под международным контролем, все свои запасы химоружия, наличие которых до середины 2012 года полностью отрицал. В общем, в тот раз всё закончилось хорошо, взамен сам факт применения химоружия все вовлеченные стороны постарались забыть как можно скорее и, не сговариваясь, решили не рыться в этом прискорбном факте с целью окончательного и бесповоротного установления авторства.
Я тоже не собираюсь особо сильно ворошить прошлое и весь этот поучительный рассказ затеял только с одной лишь целью – продемонстрировать, как работает на Востоке (и не только) искусство «подставы».
Многие считают, что сирийской армией и спецслужбами руководит на самом деле не Башар Асад, официальный президент Сирии, врач-офтальмолог по базовому образованию, на заре своего президентства склонный даже к вполне себе демократическим реформам, а его брат, Махер Асад.
Надо вам сказать, что Махер Асад – это такой не совсем типичный и неприятный тип близкого родственника ближневосточного диктатора, какими были некоторые сыновья Хусейна или Каддафи, развращенные властью и вседозволенностью. В отличие от них Махер Асад, также, впрочем, жестокий и вспыльчивый, является талантливым военачальником, легко переносящим тяготы военно-полевой жизни. Он сосредоточил в своих руках реальную власть над силовыми структурами и уже стал одним из ключевых, хотя и закулисных игроков в сложившейся ситуации. Если кто-то в настоящий момент на Ближнем Востоке и подходит на роль реального халифа, а не мальчика для битья типа аль-Багдади или аль-Афри, то это Махер Асад.
Махер обладает весьма разветвленными связями с арабской элитой разных стран, в том числе, видимо, и с экс-главой саудовской разведки принцем и племянником нынешнего короля Саудовской Аравии Бандар бин Султаном, обладающим колоссальными связями и влиянием в республиканском истеблишменте США.
Лично у меня сложилось впечатление, что применение химоружия в пригородах Дамаска носило на себе явный отпечаток последовательно разворачивавшейся многоходовки: применение химоружия – окончательная дискредитация Асада в глазах Запада – замена его на Махера на условиях прекращения конфликта – прекращение конфликта с использованием саудовских связей Бандар бин Султана – замирение с Западом при латентной исламизации (в данном случае, наверное, суннизации) Сирии, ну а далее – иншаллах… (на всё воля Аллаха)…
Возможно, именно по этой причине, а не потому, что войсками «ИГ» командуют в основном бывшие офицеры из армии Хусейна, между правительственной армией Асада и военными формированиями «ИГ» боевые действия велись и ведутся весьма вяло.
А propos. Возможно, для кого-то это окажется сюрпризом.
На территории Ирака и Сирии продолжает действовать еще одна любопытная политическая сила, о существовании которой на фоне повсеместно развевающихся черных знамен уже успели подзабыть, – партия арабского социалистического возрождения (ПАСВ, БААС), некогда мощнейшая в Ираке и Сирии. Некогда она (год основания – 1947-й) должна была стать основой для величественного проекта грядущей Объединенной Арабской Республики.
Но, увы, партийные и личностные амбиции оказались выше проектных замыслов. В 1968 году в Сирии к власти пришло левое крыло БААС, а правое – почти в полном составе бежало в Ирак. В 1979 года, напротив, уже в Ираке был «раскрыт» просирийский антисаддамовский заговор, и многие видные баасисты из тех, кого не успела схватить и казнить охранка Хусейна, укрылись в Дамаске.
В остальном существование двух основных частей БААС с середины 70-х годов прошлого века до крушения Саддама (2003 г.) ничем особым не отмечено. Сирийский президент был председателем сирийской части ПАСВ, правившей в Сирии (Башар Асад остается генсеком и по сей день), Хусейн – соответственно, главой иракской части.
А вот после крушения стало поинтереснее. БААС в шиитском Ираке подвергается преследованиям и функционирует полуподпольно, в стране действует Комитет по дебаасизации. Значительная часть иракских функционеров БААС вновь получила приют и поддержку в Сирии.
И вот, опираясь на эту поддержку, баасисты в Ираке начали упорную полуподпольную борьбу, в том числе с масштабным и систематическим использованием методов массового террора против шиитского режима в Багдаде.
Затем вдруг (вот этот момент хронологически и содержательно является самым темным местом во всей этой истории, хотя, впрочем, сотрудничество убежденных коммунистов и суперправославных радикалов в Донбассе, наверное, онтологически находится в этом же ряду явлений) всё это дело начало обрастать могучими сверхисламскими бородами, и, откуда ни возьмись, на свет явилось… «ИГ».
«Аль-Каиду» (террористическая, запрещенная в России организация), которая до поры до времени считала проект «ИГ» своим кровным детищем (первоначально, в 2006 году, «ИГИЛ» заявило о себе как об иракском отделении «Аль-Каиды»), судя по всему, уже в 2010–2011 годах начали терзать смутные сомнения типа: а мой ли это ребенок? В результате в 2014 году «Аль-Каида» полностью открестилась, точнее, «отполумесяцилась» от «ИГ», и проект зажил своей, наполненной событиями, самостоятельной жизнью, идеологически ориентируясь на исламских ультрареакционеров, а в военном смысле – подчиняясь экс-офицерам и генералам армии Саддама…
Здесь у нас сам собой возникнет совсем небольшой (по занимаемому месту, а не по значению) эпизод № 2.
В свете вышеизложенного вполне можно предположить, что взрыв самолета рейса № 9268 «Когалымавиа» над Синаем – дело рук совсем не «ИГ», а самой что ни на есть «Аль-Каиды». То есть жестко конкурирующей с «ИГ» структуры. Проектируемая реакция была вполне понятна – усилить военное давление международного сообщества, прежде всего России, на «ИГ». И отвлечь от себя.
Тот факт, что некие неустановленные люди от имени «ИГ» взяли на себя ответственность за данный теракт мало о чем на самом деле говорит.
Возвращаемся вновь к эпизоду № 1.
…Поэтому ответ на заданный вопрос: сработало ли в 2013 году именно химоружие С. Хусейна, которым он еще в 70-х травил курдов в Халабдже, извлеченное с какого-нибудь полузабытого тайного склада и переданное неким сирийским структурам с использованием внутренних связей БААС? – оставим тоже без ответа.
Нужно ли упоминать при этом, что и режим Асадов в Сирии, и режим Хусейна в Ираке нежно и заботливо окормлялись соответствующими организациями в СССР? – Наверное, нет. Данное направление в деятельности Международного отдела ЦК КПСС и соответствующих управлений в спецслужбах координировал не так давно почивший в бозе Е.М. Примаков, великий маг и искусник тончайшей политической игры. Как мы видим, после его ухода тонкая политическая игра моментально превратилась в искрометный танец неуклюжего и не очень хорошо образованного слона в посудной лавке.
Хотя, конечно, следует помнить и о том, что начиная с 1991 года оба режима, в Багдаде и Дамаске, существовали вполне самостоятельно.
Кое-какие связи на уровне отдельных энтузиастов в спецслужбах и, соответственно, возможность получать информацию и влиять на некоторые процессы, вероятно, сохранились, но не более того. Сейчас мы, видимо, наблюдаем попытку форсажной расконсервации этого направления и использования данной мощной международной политической сети в интересах путинской верхушки (БААС имеет отделения почти во всех арабских странах).
Эпизод № 3
Российские ВКС в Сирии, видимо, пользуются картами объектов и целеуказаний для бомбометания, полученными с помощью сирийской военной разведки.
Вряд ли в данном случае Махер Асад мог устоять перед соблазном руками российских летчиков расправиться с теми, кого он не в состоянии контролировать: сирийскими туркменами и в целом с подразделениями Сирийской Свободной Армии. Результатом бомбардировок, осуществленных по данным целям, стал рост непонимания и недоверия между Россией и международной коалицией, в том числе между Россией и Турцией, которая особенно щепетильно относится к бомбардировкам на территориях компактного проживания сирийских туркмен.
Эпизод № 4
Сбитие российского Су-24 стало своего рода «черным лебедем» (писатель, философ и финансовый аналитик Нассим Талеб так называет маловероятные внезапные события, которые обладают колоссальным объемом последствий и полностью меняют мир).
Оставляю в данном случае всю чисто военную компоненту за скобками: был Су-24 на турецкой территории или нет, успели турецкие F-16 сбить его именно на этой территории или нет (даже неспециалисту ясно, что нужно быть очень квалифицированным и, главное, необыкновенно удачливым асом, чтобы именно в узком коридорчике турецкой территории сбить быстро летящий Су-24, ибо на всё про всё у турецкого пилота было от силы полтора десятка секунд), каким образом, опять-таки учитывая карту воздушной ситуации, сами турецкие истребители сумели не вылететь «за границу»?
Порассуждаем сугубо и исключительно об искусстве интриги. С 1923 года в Турции сложилась очень своеобразная система управления, которую иногда называют еще кемалистской, по имени ее создателя и первого президента Турецкой Республики Кемаля Ататюрка.
В созданной им системе управления армии отводилась центральная и в каком-то смысле регулирующая роль: фактически даже в Конституции было прописано право турецких вооруженных сил на переворот (Ататюрк был прозападным политиком, убежденным республиканцем и очень не хотел восстановления феодальной и клерикальной Османской империи).
В случае, когда Генштаб сочтет угрозы безопасности Турции, ее республиканскому и светскому строю существенными, армия этой Конституцией фактически побуждалась совершить государственный переворот и восстановить республиканизм в стране (как посмотришь на нынешних российских монархистов и клерикалов, так и подумаешь порой: а Ататюрк-то -ого-го-го!).
Понятно дело, что турецкий генералитет не без пользы для себя вовсю пользовался данной привилегией: только с 1960 года по нынешнее время произошло четыре военных переворота (последний - в 1997 году). Переворот 1997 года был сравнительно мягким: армия ограничилась отстранением тогдашнего премьер-министра страны Н. Эрбакана.
Главным обвинением против Эрбакана стало обвинение в нарушении светской Конституции Турецкой Республики, включая «религиозную пропаганду», намерение разрешить ношение хиджабов в общественных местах и т.д. Вскоре Эрбакан подал в отставку, его умеренно исламистская «Партия благоденствия» была запрещена.
Нынешний президент Турции Реджеп Эрдоган, активный функционер «Партии благоденствия», тогда, в 1997 году, сел на 4 месяца в тюрьму, а выйдя, продолжил дело Эрбакана, которого и по сей день считает своим политическим наставником. Вместо «Партии благоденствия» возникла такая же умеренно-исламистская «Партия справедливости и развития», лидером которой по сей день остается Эрдоган, стоящий у руля Турции уже почти 20 лет, сначала в качестве премьер-министра, а теперь – президента. (Местами почти зеркальная по отношению к российской ситуация, не правда ли? Вот только гипотетический военный переворот Льва Рохлина 1998 года был подавлен в зародыше таинственным выстрелом в висок на даче генерала.)
Добавим при этом, что армия в Турции целиком прозападная, многие офицеры проходят обучение и стажировку в американских и европейских военных высших учебных заведениях. Да, еще вот такой пикантный момент: в турецкой армии весьма сильны (без всякой иронии и конспирологии) масоны: многие крупные турецкие военные, почти не скрываясь, являются членами известных масонских лож. Так повелось со времен Ататюрка, который сам был масоном высоких степеней посвящения, чего в общем тоже почти не скрывал.
И вот на этом фоне появляется вполне себе исламски ориентированный Эрдоган, который не то чтобы начал борьбу с этой системой, а скорее как-то попытался ее скорректировать в сторону исламизации и уменьшения влияния армии в Турции. Несколько лет назад многие генералы с большими звездами и некоторые видные политики той эпохи были обвинены в попытке госпереворота 1997 года и брошены в тюрьмы на приличные сроки.
(Опять-таки заигрывания Эрдогана с религией и его гонения на армию весьма зеркально отражают то, что происходило в России на рубеже 2003–2004 годов, когда президент Путин полностью поменял всю верхушку вооруженных сил, с мясом вырвал из-под контроля военных оборонно-промышленный комплекс России, поставив во главе его людей из ФСБ и СВР или просто своих знакомых, и начал активно сотрудничать с руководством Русской православной церкви при принятии высших политических решений. Апофеозом этого направления в государственном строительстве стала гибридная война с Украиной, в ходе которой ставились неоимперские задачи и ударной силой которой на первом этапе являлась отнюдь не армия, а ультранационалистические и радикально-православные организации.)
В общем, между турецкой армией и Эрдоганом до сих пор носится немало «черных кошек».
Политические интересы правого крыла генералитета в Турции выражает в том числе ультраправая Партия националистического движения (ПНД), которая на очередных выборах в июне 2015 года набрала более 16 процентов голосов, но на внеочередных, в конце сентября, откатилась далеко вниз, набрав вместо ожидавшихся 20–25 процентов только 12. Видимо, не последнюю роль сыграл чудовищный теракт в Анкаре.
ПНД делает акцент не на религиозной, а на чисто этнической компоненте турецкой идентичности. Ее запрещенным в России молодежно-боевым крылом считалась организация «Серые волки», которая в настоящее время специализируется на борьбе с курдским сепаратизмом и от связей с которой сегодняшняя ПНД пытается несколько дистанцироваться.
Поэтому я, с учетом всего вышеизложенного, отнюдь не исключаю, что сбитый российский Су-24 есть отнюдь не самодеятельное творчество эфенди Эрдогана, а месть ему со стороны турецкого Генштаба, а может быть даже что и покруче – попытка совершить изящный латентный госпереворот. То есть свалить исламиста Эрдогана руками разъяренной России при скучающем, слегка сочувственном нейтралитете западного сообщества (впрочем, если российский СУ-24 был сбит все-таки в турецком воздушном пространстве, что достаточно вероятно, сделать это будет практически невозможно, а турецкая верхушка вместо раскола только сильнее сплотится).
Ну, в общем понятно: для международного закулисья Эрдоган стал неугоден – с их точки зрения, он слишком далеко зашел по пути исламизации. Он без особого на то повода поссорился с Израилем, и кроме того, он действительно попытался сблизиться с Россией. Его независимость в этом вопросе дошла до того, что он осмелился не присоединиться к экономическим санкциям против РФ.
Теперь, очевидно, высший пилотаж восточной (и не только!) интриги состоит в том, чтобы уничтожить строптивого турка руками этой же самой России. И возможно, привести к власти правительство правых во главе с ПНД.
Увы, во всех четырех рассмотренных эпизодах Россия, по крайней мере та ее часть, которая нам явлена в пропаганде, шумных публичных заявлениях профессиональных патриотов, вплоть до высших политических уровней (а теперь еще и вполне осязаемые санкции), является ведомой. То есть объектом комбинации, который действует не понимая целей всей комбинации и поэтому никак не может превратиться в субъект.
Приведенные выше гипотетические образчики восточной интриги не претендуют на полноту или истину в последней инстанции и призваны лишь продемонстрировать, что лобовые подходы и одномерные решения в складывающейся на Ближнем Востоке ситуации лишь ухудшат положение.
У нас остался неосвещенным вопрос об эпизоде № 5 – о террористической атаке в Париже. Хотя в принципе, исходя из логического исключения и сопоставления вышеприведенных эпизодов, читатели могут и сами прийти ко вполне определенному выводу.
Алексей Петрович
ПРОСКУРИН
«Уважаемые читатели! Если вам понравился данный материал и/или вы хотите поддержать данное направление научных исследований, вы можете перевести лично автору любую сумму денег на указанные им реквизиты».
Web-money: рублевый кошелек - R140615837599
Visa: 4276 3800 5163 8166
( Подробнее о проекте "Попробуйте свои силы" здесь)