Белорусы! Держитесь!

Главное – ничего не приватизируйте!

Российские новости на телевидении полны картинками пустых магазинных полок в Минске и разговорами о девальвации белорусской валюты, о предоставлении кредита Белоруссии с условием обязательной приватизации госсобственности. Причем предвкушается, что покупать ее будут российский и иной заграничный бизнес. Где-то там, затаенно, бьется мыслишка, что теперь-то ненавистный Лукашенко не удержится, сойдет с политической сцены.

Конечно, управлять – это предвидеть. В данном случае белорусские власти выглядят не лучшим образом. Мировой кризис вынуждает прибегать к непопулярным мерам, но не обязательно дожидаться обвала стихийного. Ведь даже российские, отнюдь не профессиональные финансисты года два назад провели девальвацию российской валюты, примерно на столько же, что и белорусы, без пустых прилавков, без особого шума. В течение одного-двух месяцев они постепенно меняли обменный валютный коридор, с 21–23 рублей подняли его до 33–35 рублей за доллар, т.е. девальвировали рубль на 40–45%. Путин даже похвалил по телевизору за такое “мягкое, тонкое регулирование”, хотя было это вовсе не регулирование, а настоящая девальвация. Население потеряло до 50% своих сбережений, причем с соответствующим ростом цен. Конечно, здесь нет ничего хорошего. Но не было внезапного стихийного обвала, паники. Думается, белорусским властям было бы полезно учесть этот опыт.

Но что сделано, то сделано. Теперь встает вопрос о приватизации, которой так жаждут соседи Беларуси. Казалось бы, им-то что, какое дело до формы собственности? Формально это объясняют тем, что государственная собственность не может обеспечить эффективность экономики. Будто и не было в истории государства, которому государственная собственность обеспечила выход в сверхдержавы, в космос и другие великие достижения. Однако посмотрим, что говорит наука по данному вопросу.

Вспомним, что в норме рабочая смена работника состоит из основного времени, за которое он создает необходимую продукцию на сумму, равную его заработной плате, и времени прибавочного, до конца рабочей смены, в которое он создает прибавочный продукт. Последний и есть вещественная основа прибыли на производстве.

Приватизация – это перевод предпринимательства государственного в предпринимательство частное. В чем разница для общества между этими видами предпринимательства?

При государственном предпринимательстве прибыль от него в виде прибавочной продукции остается в руках государства, и оно использует или может использовать эту продукцию в нуждах общества, в частности на социальные нужды. При частном предпринимательстве прибыль остается у предпринимателя. Только часть от неё в виде налогов поступает государству, а значит, возможности его, в том числе в части обеспечения социальных нужд, существенно снижаются.

Ходячий довод, что частное предпринимательство более эффективно, нежели государственное, поскольку частник-де радеет за свою собственность, а государство – нет, абсолютно ложен. Эффективность предпринимательства зависит не от формы собственности (частная она или нет), а только от качества управления собственностью. По некоторым данным, в США ежегодно банкротятся до 4 тысяч предпринимателей, в основном мелкого и среднего бизнеса. Чего же они банкротятся, ежели столь эффективны? На самом деле государственные предприятия при прочих равных условиях (размерах, качестве управления и т.д.) принципиально рентабельнее частных из-за отсутствия дивидендных выплат, которые входят в себестоимость продукции. Что же касается управления государственными предприятиями, то, слов нет, его надлежит держать на должном уровне. Это обязанность руководства страны.

Есть еще одна причина, по которой государственное предпринимательство для общества предпочтительнее частного. Оно не порождает экономических кризисов, а частное порождает. Прибавочный продукт частный предприниматель, чтобы обратить его в прибыль, должен кому-то продать. Но массовый потребитель в обществе – трудящиеся располагают средствами (заработной платой) только для покупки необходимого продукта, но никак не прибавочного. В конечном счете склады частных предпринимателей начинают переполняться готовой продукцией. Предприниматели вынуждены сокращать производство, увольнять работников, что вызывает еще большее падение спроса. Следует очередное сокращение производства и т.д. Начинается экономический кризис. К примеру, именно так начался нынешний экономический кризис в США. Жилья построили больше, чем могло купить население, а продажа в долг (ипотека), маскируя переизбыток, усилила кризисные явления. Кризисы неизбежны при частной собственности на основные средства производства. Более того. Теория прибавочной стоимости показывает, что при замене работников автоматами, а именно к этому стремится массовое производство, прибавочный продукт, а значит, прибыль создают автоматы. Предпринимательство с применением автоматов при массовом производстве в идеале вообще может обходиться без наемного труда и получать прибавочный продукт. То есть частное предпринимательство проблему экономических кризисов в эпоху автоматизации обостряет еще больше. Этого нет при государственном предпринимательстве, ибо, как уже говорилось, государство прибавочный продукт может не предъявлять к реализации, а использовать непосредственно в нуждах общества.

Призыв к приватизации государственной собственности исходит от людей, которые рассчитывают, забирая в свой карман прибавочный продукт, обогатиться за счет других людей. У соседей Беларуси есть и другие мотивы. Например, убрать конкурента, приобретя его предприятие, изменить политический режим Беларуси и т.д.

Теперь кратко о том, что дала на деле приватизация российскому обществу и что надо иметь в виду белорусам. Возможно, что вы, в Белоруссии, не совсем в курсе и слишком зачарованы автомобилями, что стоят в пробках на улицах Москвы. Так вот знайте.

Во-первых, развал экономики. Уничтожены целые отрасли: машиностроение, электроника. Многие отрасли, например текстильная, авиастроительная, химическая, находятся на последнем издыхании. В России приватизаторы, как правило, не разворачивают производство, а нацелены на его свертывание, чтобы использовать промышленные здания и, особенно, территорию для других целей: сдача в аренду, строительство торговых и жилых зданий и т.п.

Во-вторых, невиданная ранее разница в доходах. У кого-то пять морских яхт и футбольный клуб, а кто-то роется в мусорных урнах.

В-третьих, совершенно невиданная коррупция.

В-четвертых, открытая криминализация в виде всякого рода “крыш”, рейдерства и т.п.

В-пятых, изъятие у общества земли, лесов, воды. Самый большой промах Путина, а быть может даже преступление, – разрешение приватизации земли. Богатые скупают землю, водоемы, леса, огораживают. Скоро за грибами будет сходить некуда.

В-шестых, платное образование, платное здравоохранение.

В-седьмых, сокращение детских учреждений: садов, лагерей. В этом году 40% российских семей не могут отправить детей на летний отдых.

В-восьмых, утраченные кадры. Безработица многих заставила поменять профессию, в основном перейти в торговлю. Видел сам, работники Центра управления полетами космических аппаратов работали продавцами на рынке в Лосиноостровском, завидя знакомых, стеснялись, прятались под прилавком. Многие специалисты эмигрировали.

В-девятых, приход к управлению, в том числе страной, массы непрофессионалов. Все-таки страной, тем более такой большой, как Россия, должны управлять профессионалы-хозяйственники с большим опытом, а отнюдь не юристы или шпионских дел специалисты. Невежество руководства облегчает действия всякого рода проходимцев. Руководство страны, будучи непрофессиональным, в руководство отраслей также ставит непрофессионалов. Ярким тому примером служит мебельный коммерсант Сердюков на должности министра обороны!

Профессионалов должен отбирать не народ, ибо он не знает их качеств. Исполнительная власть должна назначаться властью представительной по результатам конкурса, где претенденты на премьера должны представлять свои программы управления страной. Вот как должно быть по науке.

В-десятых, повальное вранье всех властных структур, включая верхний эшелон. Был обещан двукратный рост ВВП к 2010 году. Где он? Статистики показывают некий прирост ВВП. Но не говорят, в реальном он измерении или в номинальном. Были уверения сохранить природу региона Сочи при строительстве олимпийских объектов. Теперь узнаем, что уже полностью погублены рыбные нерестилища в реке Мзымта, которые обеспечивали 20% воспроизводства ценной рыбы в регионе. Такие потери не сопоставимы ни с какой олимпиадой. Вспоминаю. Во время войны под Москвой было спилено много леса. Примерно на уровне метра. Делали противотанковые завалы. Сразу после войны все эти пни были выкорчеваны взрывчаткой, площади очищены и лес посажен вновь. Теперь он вырос. Вот как поступали люди. Ничего не приватизируя.

Теперь ведутся разговоры о модернизации, об инновационном развитии. Но для этого нужно иметь, что модернизировать и куда вводить инновации. Удивительное дело. Руководство страны сидит на мешках с нефтедолларами, но направляет их на Запад под жалкие проценты, одновременно призывая Запад вкладывать инвестиции в российскую промышленность. По здравому разумению похоже на идиотизм.

Приватизаторы видят модернизацию также в том, чтобы навязать русскому народу чувство вины за свою историю.

Много еще чего плохого дала приватизация народу страны. Но самое плохое – в утрате массами чувства уверенности в будущем, своей нужности в этом будущем. У меня был сын. Он был хороший человек, не пил, не курил, обладал математическими способностями. Окончил МАИ по специальности “Прикладная математика” – стал программистом. Работал на самолетной фирме Микояна, затем Яковлева. Потом пришли “приватизаторы-реформаторы”, все эти ельцины, кравчуки, шушкевичи, собчаки и их продолжатели. Всё стало рушиться и распадаться. Пошли массовые сокращения. Сын проработал год дворником, потом вернулся в фирму Микояна. Через несколько лет снова массовые сокращения, снова безработный. И он духовно надломился. Стал говорить, что не годится для этой жизни. Боялся идти устраиваться на работу. Теперь четверг – самый черный для меня день недели. Потому что утром в четверг раздался телефонный звонок. В трубке бился голос его матери: “Виталий! Приготовься к самому худшему, Алёша прыгнул с восьмого этажа!”

Мой мальчик!..

Вот к чему ведет приватизация, и вот чего надо избежать Беларуси. Вот чего надо бояться – потери людьми надежды, уверенности в будущем, воли к жизни, как результат – вымирания. Усилия должен приложить весь народ. Один Лукашенко ничего не сделает. Его просто обманут, банкротя предприятия, как в России. Нужен рабочий контроль на предприятиях. Не народные предприятия (для Беларуси это шаг назад), а именно рабочий контроль, участие рабочих в управлении государственными предприятиями. Чтобы охочие до собственности управленцы, те же директора, не имели возможности переводить рентабельные предприятия в нерентабельные и на этом основании приватизировать их. Надо знать, что нерентабельных предприятий не бывает вообще. Есть неумелые руководители предприятий, и их надо заменять. Формы рабочего контроля должны предлагать сами рабочие коллективы, им виднее. Представляется, что юридически его наиболее правильно оформлять коллективными договорами, где детально надлежит прописывать процесс рабочего контроля с правами и обязанностями администрации и коллектива предприятия, с санкциями за нарушение этого процесса.

Петров