ДОЛГОЕ ПРОЩАНИЕ С КАПИТАЛИЗМОМ

Отклик на статью В.И. Лоскутова «Как называть современный капитализм?»

(бумажный выпуск № 3 (эл. № 18)/2015)

Характеризуя в целом современную ситуацию исторического градационного (формационного – устар.) перехода от капитализма к социализму и говоря образами, можно сказать, что это – «скорое прощание и долгие проводы». Об этом, об «отошедшем в прошлое» капитализме и «пришедшем новом капитализме», достаточно убедительно говорится в ряде научных публикаций. При этом порою даже ставится под сомнение само название современного общества, как капиталистического общества.

В комментарии «ЭФГ» к статье В.И. Лоскутова это сомнение обнажается до тезиса предлагаемой дискуссии, «что современную экономическую систему нельзя именовать капиталистической».

В настоящем материале делается попытка уточнить и сместить акценты в этих «спорных» оценках, а в некотором смысле и углубить представления о современной стадии развития капитализма. Эта стадия порою обозначается как «капитализм вырождающийся, или ублюдочный», при этом поясняется, что «так по правилам русского языка называют живые организмы и общественные явления, теряющие свои первоначальные ценностные свойства». Само отношение к подобным оценкам в предлагаемых материалах строится на основных положениях современной социологической фундаментальной метатеории развития общества А.С. Шушарина «Полилогия современного мира. (Критика запущенной социологии)», опубликованной пятитомным изданием в 2005–2006 годах в издательстве «Мысль».

Кратко о полилогии лишь в пределах необходимости изложения данного материала.

История развития общества есть история последовательного обобществления всех значимых объектов «действительной жизни», что, собственно, и обеспечивает его восходящее развитие по сложности. В эндогенных (внутристрановых) основаниях «действительная жизнь» рассматривается в полилогии как множество воспроизводственных процессов различной типологии, а в статике – как множество следующих базовых типологических объектов:

- «человек» и «общая жизнь» эпохи человека;

- «работник» и «пространство производства» эпохи работника;

- «средства производства» и «функции, технологии» эпохи индустрии;

- «информация» и «общественное познание» эпохи знания; и т.д.

Следовательно, каждая градация (формация – устар.) есть композиция социально-производственных процессов по воспроизводству этих базовых объектов во всей полноте их конкретного воплощения. При этом в каждой социально-воспроизводственной градации доминирует только одна, так называемая чистая эндогенная форма-процесс (ЧЭФ) по воспроизводству только лишь конкретного множества действительных объектов, принадлежащих к одной из соответствующих типологий базовых объектов. Все типологии ЧЭФ и базовых объектов в совокупности составляют объем понятия «действительная жизнь», соответственно в динамике и статике ее существования.

Таким образом, с позиций полилогии, марксизм, и тем более его ортодоксальное понимание, ограничивается в теоретическом познании «действительной жизни» только одной-единственной типологией ЧЭФ «экономическая» (рыночная, товарно-денежная). В этом слое ЧЭФ воспроизводится базовый объект типа «вещь» (средства производства, товар) во всем разнообразии его конкретного множества. Следовательно, в теории ортодоксального марксизма каждая градация, будь то капитализм, социализм либо любая из последовательно восходящего исторического ряда социально-воспроизводственных градаций (первобытность, рабовладение, феодализм, капитализм, социализм, Информационное общество, Общество знания и др.), представлена только лишь ЧЭФ «экономическая». Это не только существенно ограничивает его возможности в анализе самой действительной жизни общества и его конкретных коллизий, но и приводит порою к ошибочным выводам и неадекватной реакции по различным проблемам развития и функционирования современного социума.

Так как в градации «капитализм» доминируют ЧЭФ «экономическая» и базовый типологический объект-предмет «вещь» (средства производства), то опора в понимании капиталистических производственных отношений на эту ЧЭФ позволяет более или менее адекватно отразить основные черты, свойства и закономерности функционирования общества этой градации, то есть капитализма. Это полностью соответствует позиции автора, выраженной, правда, несколько иначе, в терминологии «традиционного» марксизма, а именно «капиталистический способ производства, определяющий капиталистическую формацию».

Однако уже в градации «социализм» доминирует другая ЧЭФ, «функциональная» (технологическая, социалистическая), и ее базовый типологический объект-процесс «технология, функция» (а проще – работа). Эта ЧЭФ также имеет место и во всех социально-воспроизводственных градациях (первобытность, рабовладение, феодализм, капитализм, социализм, Информационное общество, Общество знания и др.), но доминирует только в градации «социализм».

Поэтому понимание социалистических (функционально-технологических!) производственных отношений с опорой только на ранее доминировавший базовый типологический объект «вещь», то есть в границах ЧЭФ-слоя «экономический», дает лишь частичное, недостаточно полное понимание сущности градации «социализм», причем без выявления собственных сущностных свойств социализма. В частности, это и проявилось в гениально обозначенном и обоснованном классиками марксизма так называемом «тощем тренде» обобществления средств производства при социализме (коммунизме). Именно на этот «тощий тренд» опираются авторы подобных публикаций, прекрасно используя его в доказательстве того, что «опыт современных индустриальных, а также постиндустриальных стран убедительно показывает, что в этих странах преобладают общественные интересы».

В этой связи уместно вспомнить социальный идеал и социальную позицию немецкого средневекового проповедника времен Реформации, духовного лидера социального движения, проповедовавшего всеобщее равенство, крупнейшего теоретика того времени Томаса Мюнцера (около 1490 – 27 мая 1525 г.), которому принадлежит выдвижение лозунга «Всё общее!». В этом Мюнцер видел возможность повышения эффективности общего хозяйства в сравнении с частным. Социально-политическую программу Мюнцера Энгельс характеризовал как близкую к коммунизму, как «гениальное предвосхищение» будущего. А сущностно-материальная мотивация в этих тезисах одна – обобществление. Об этом хорошо сказано в статье БСЭ о Томасе Мюнцере: «…все "творения" являются, по Мюнцеру, частями мирового целого и только в нем могут существовать, из чего следует, что индивиды не могут иметь особых интересов, отличных от интересов общества в целом. Реформация, по Мюнцеру, – преобразование мира на началах торжества общих интересов…» (выделено мною. – ХАТ).

Отмеченные выше моменты, связанные с основными положениями полилогии, в полной мере проявились в попытках авторов упомянутых выше публикаций обосновать и продемонстрировать, что современный капитализм уже не капитализм, а нечто иное, «посткапиталистическое».

Однако следует заметить, что на «общественных интересах» в форме «божественного социального», то есть на смысле и «цели» самого существования и вечного устремления к некоторому (динамическому) равновесному состоянию, стоит всякое общество, от первобытности до неизвестного будущего. Причем само это устремление к равновесности, к текущей ценности действительной жизни и к «смыслам существования» возникает и действует «вне зависимости от воли и сознания» и обусловлено самой материальностью структуры общественного воспроизводства.

Поэтому на всем историческом пути восходящего развития нашего социума постоянно имеет место, скажем так, обобществление в общественных интересах тех или иных, но исторически обусловленных, типологий объектов (процессов и предметов) действительной жизни. Однако так же постоянно имеет место «возникновение» и преходящее становление ограниченных (частных и группо-иерархических) отношений собственности, которые исторически трансформируются в обобществленные (общественные) отношения собственности по поводу соответствующей времени типологии базовых объектов действительной жизни.

В частности, в современной публицистике «преобладание общественных интересов» связано главным образом с процессом производства и воспроизводства так называемых «средств производства», то есть «вещей». Этому процессу соответствует ЧЭФ «экономическая», которая доминирует в капитализме. Само же обобществление в полилогии есть «преодолевающий сдвиг», то есть явление, в результате которого, грубо говоря, преодолевается критическое, предельно кризисное, состояние действующего «способа производства», доминирующей ЧЭФ. Тем самым, наконец, подобным образом преодолевается критическое состояние капитализма, которое принято характеризовать как «загнивающий», «умирающий», «вырождающийся» и даже «ублюдочный». Однако все эти оценки не раскрывают материальных основ процесса обобществления «средств производства» и имеют смысл лишь в публицистике и идеологической борьбе на уровне бытового, внешнего, понимания сути явления, к науке не имеющего отношения.

В полилогии этот объективный материальный процесс обобществления связывается с «технологизацией» производства и воспроизводства действительной жизни, который тоже возникает и развивается «независимо от воли и сознания» участников процесса, но, разумеется, неизменно с их участием и «через них». При этом в ходе технологизации преодолевается критическая форма капиталистических отношений, а именно «развитой рынок» и частная собственность на средства производства.

Технологизация есть явление, которое непосредственно связано со становлением следующей за капитализмом в восходящем общественном развитии общества по сложности градации «социализм». При социализме доминируют ЧЭФ «функциональная, технологическая» и базовый типологический объект-процесс «технологии, функции (процессы)», а короче – работа.

Под технологизацией действительной жизни понимается формирование новых ценностей, смыслов существования, новых производственных отношений, новых механизмов взаимодействия агентов производства, новых материально-знаковых отношений и даже новых (других) негативных явлений. В частности, «вместо» широкого распространения такого капиталистического (экономического) негатива, как «экономическая эксплуатация,» технологизация, в период зрелого, критического состояния своего развития восходящее развитие социализма приводит к такому негативу, как «дефект производства», статусное неравенство и слабая восприимчивость новаций.

Доминирующим механизмом взаимодействия агентов производства в воспроизводственном процессе при социализме является «соисполнение», тогда как при капитализме – «товарообмен» (рынок). Соответственно, базовые производственные отношения при социализме «функциональные» (технологические), а при капитализме – «экономические» (товарно-денежные). Материально-знаковые отношения при социализме – «документы, статусы коллективов и лиц», тогда как при капитализме – «деньги».

Наконец, доминирующим типом собственности на базовый типологический объект отношений собственности «технологии» при социализме являются ограниченные группо-иерархические отношения «собственность по поводу технологий». Соответственно, при капитализме доминирующей собственностью на базовый типологический объект отношений собственности «средства производства» являются ограниченные частные отношения собственности по поводу средств производства.

Это перечисление основных атрибутов доминирующих эндогенных (внутристрановых) чистых воспроизводственных процессов капитализма и социализма требуется для того, чтобы, с одной стороны, по всем пунктам этой основной атрибутики оценить, насколько глубоко разрушен («умер) капитализм и намного ли он «выродился», если пользоваться метафорами статьи, с другой стороны – по всем пунктам этой основной атрибутики оценить, насколько велики успехи становления социалистического способа производства. Эта двойная оценка предполагает анализ эволюционного «перерождения» или революционной трансформации капитализма в социализм в восходящем историческом развитии социума по сложности, ибо иначе это будет путь деградации и стагнации общественного развития. Разумеется, что при этом речь идет о конкретных развитых странах мира. Однако, как правило, речь идет вообще о капитализме, то будем иметь ввиду некий абстрактный, но конкретный в части оценок образ капитализма и страны.

Здесь следует заметить, что эволюционный переход от капитализма к новой общественной социально-воспроизводственной градации (формации – устар.), а это в полилогии – социализм, напоминает в графическом образно-художественном представлении градационную заливку пути перехода от капитализма к социализму. При этом, например, черным цветом в начале пути обозначен капитализм, а белым – социализм, в конце пути. В результате однозначная оценка состояния развития на любой исторический момент, выражается «серым цветом» тональной заливки, лежащим между черным и белым, что не позволяет утвердительно ответить на вопрос о типе общества, как говорят, по определению. Это связано с тем, что за исключением двух крайних состояний (черное и белое) все прочие состояния есть «серость» различной тональности. Поэтому для утвердительного ответа требуется задание дополнительных условий, которые позволяют представить окраску всего пути перехода от капитализма к социализму лишь двумя «чистыми цветами» - черным и белым. Для этого, в условиях публицистического изложения материала, будем считать:

- если экспертная оценка утверждает, что на данный исторический момент атрибутивная оценка градации склоняется, скажем так, к наличию активности капиталистической атрибутики более чем на 50%, а социалистической – менее чем на 50%, то это градация «капитализм», независимо от состояния ее восходящего развития;

- если оценка наличия активности капиталистической атрибутики составляет менее чем 50%, а социалистической – более чем 50%, то это градация «социализм», независимо от состояния ее восходящего развития.

Тогда эти две оценки можно трактовать, например, так же, как это было когда-то сделано для таких антиподов человеческого понимания некого совершенства общественных отношений в виде символической формулы-схемы связи оценок производственных отношений (ПО):

«ГУМАНИСТИЧНОСТЬ ПО» = 1 – «НЕГАТИВ ПО».

Тогда получим следующую символическую формулу-схему связи оценок типа социально-воспроизводственной градации в сравнительном варианте дилеммы «капитализм или социализм»:

 «СОЦИАЛИЗМ» = 1 – «КАПИТАЛИЗМ».

Очевидно, что капитализм и социализм не «антиподы», а две последовательные градации (фазы!) исторического восходящего развития эпохи индустрии, поэтому варианты развития общества до состояния «развитого капитализма» и после «развитого социализма» из рассмотрения исключаются, равно как исключаются из рассмотрения все прочие ЧЭФ, кроме ЧЭФ «экономическая» и ЧЭФ «технологическая».

В результатах анализа имеем следующее.

Во-первых, обобществление прежде доминировавшего базового объекта (средств производства) – это есть характеристика уходящего типа общества, но это еще не новый тип общества. Поэтому сегодня Россия, как в основном и весь мир, прощается с капитализмом, но пока мы живем в капитализме, ибо средства производства даже не обобществлены. Это как в песне-марше «Прощание славянки»: «...нам в поход собираться пора». Но власть, общество, к сожалению, этого еще не понимают и даже прощаться не собираются. Однако, как пишет о капитализме автор полилогии, «законы рынка – стихия, действующая за «спиной» участников производства, впрочем, совершенно такая же стихия, как всякие господствующие производственные отношения».

Во-вторых, о «получателе дохода».

Да, в «крупной корпорации владелец – это обычно лишь пассивный получатель дохода и, как правило, контроль находится в руках администрации». То есть сама производственная деятельность, образно говоря, также протекает «за спиной» владельца. Разумеется, существенна для понимания современного капитализма и приводимая оценка для индустриально развитых сообществ: «известно, что минимум 3/4 экономической деятельности… осуществляется преимущественно в общественных, а не в частных интересах и на плановой, а не на конкурентной основе».

И, хотя имеет место «преимущественно в общественных интересах», но собственно контроль и управление находятся в руках администрации и управляющих, то есть обществу не принадлежат. Таким образом, лишь власть, а не общественное устройство, и даже не владелец, вынуждает с помощью «правил разумности» и прочих законодательных мер действовать предприятия капиталистического производства «преимущественно в общественных, а не в частных интересах». Короче, «всё это» лишь выглядит как обобществление, но не есть само обобществление, то есть это всего лишь некий симулякр обобществления. Однако это не исключает самой общественной тенденции, порою намерений, к обобществлению.

Более того, в «Полилогии…» на множестве примеров различных исторических этапов восходящего общественного развития показано, что, как правило, грубо говоря, всё новое в общественном развитии вначале проявляется в так называемых старо-новых формах, а часто и вообще в «дурных». То есть, как выражается А.С. Шушарин, «пока всё это происходит, насколько вообще происходит, в совершенно стихийных, взаимно рассогласованных и тем самым взаимно же дискредитирующих формах».

В-третьих, возникновение «дурных» форм во многом связано с искажением и деформированием производственных отношений набирающим силу и идущим им на смену новым восходящим способом производства, доминирующим лишь в будущей социально-воспроизводственной градации. Происходит это в силу «стремления» общества как полилогической материальной структуры к «общему равновесию».

Так восходящее становление социализма в предшествующем ему капиталистическом обществе порождает искажение товарного равновесия (экономических отношений) капитализма, то есть его материальную деформацию. Одним из видов таких деформаций является проявление новых общественных отношений в несобственных формах (старо-новых) или возникновение «дурных», промежуточных форм. В свою очередь все прочие некапиталистические формы явлений и процессов капитализируются, то есть искажаются и деформируются через «овеществление, отоваривание, орыночивание, коммерциализирование, оденежневание, окапиталивание».

Так, в частности, порою «общественные интересы» связываются с тем, что «менеджеры высшего звена, по сути дела, сами устанавливают себе жалование, тогда как ни качество администрирования, ни рынок талантов не имеют при этом реального значения», а «взмывшие вверх доходы руководства компаний выглядят скорее социально-политическим, а не узкоэкономическим явлением». Напомним, что при социализме распределение благ (оплата труда) на всем пространстве «действительной жизни» производится в соответствии с занимаемыми в обществе и производстве статусами лиц и коллективов.

В этой связи Шушарин замечает: «...в капиталистическом равновесии, например, со всей очевидностью внутрифирменные вполне статусные (но потенциальные!) структуры деформированы не абстрактным, а реальным капиталистическим рынком, в данном случае труда (в частности, в пользу высшего менеджмента, что особо ярко видно при буффонадах акционирования), т.е. вполне объясняются экономической (капиталистической) логикой…».

В-четвертых, о хозрасчете. Хозрасчет, или, точнее, полный хозяйственный расчет, имеет место в любой градации. Существует он и в условиях социализма. Автор полилогии пишет: «Доминирующей основой этого расчета является уже не сфера… товаронимики (цены, деньги и пр.), хотя все они и не исчезли (а сняты. – ХАТ), а уже сфера технонимики… Но то, что при капитализме внутрифирменно (технорасчет), в линейной форме (социализма. – ХАТ) – уже общественный процесс, более сложный и высокий, чем экономический («бухгалтерский») расчет. Отсюда, кстати, хорошо известная «инженерность» значительной части пресловутой «номенклатуры».

В-пятых, о собственно самом менеджменте и управляющих.

«А. Фонтов замечает, что современной «цивилизации» адекватен человек технический, как и Э. Шрёдингер и др. Совершенно верно, в производительном смысле. Но вот в производственном (социально-структурном) – картина совсем другая. При всех успехах при капитализме правит бал «человек экономический», попросту бизнес, частник, предприниматель, банкир, финансист, «спонсор», бухгалтер; маркетолог, а вот в плановой форме правят бал уже не «бухгалтера», а «конструктора»... Речь ведь о производственных типологиях. Гениальные инженеры были и в средние века, и при Хеопсе и т.д. Равным образом и капитализм вполне изобилует технократическим мышлением, но в «общественной механике» господствует именно коммерческое, бухгалтерское, экономическое. В этом смыс­ле именно оно и типологично выражено вполне по В. Высоцкому:

Богачи и голь перекатная,

Покупатели все, однако, вы,

И хоть ярмарка не бесплатная,

В этот день вы все одинаковы.

Соответственно при капитализме, самом расчудесном, типологически все и суть «ярмарка», в то время как линейная форма – уже «фабрика». Тип связей выше, сложнее…».

Таким образом, согласно приведенному фрагменту из «Полилогии…» современный капитализм развитых стран был и остается капитализмом. В то же время приводимые факты так называемого «преобладания общественных интересов» есть совсем не «обобществление», и это далеко не одно и то же явление, хотя и выражаемое через однокоренные слова.

Несомненно, что по внешним признакам оплата труда «менеджеров высшего звена» близка к статусной, но, по сути, это проявление собственно экономической сути капиталистического производства как неудержимое стремление к максимуму дохода и прибыли. Ибо, как справедливо отмечается в некоторых публикациях, «рост оплаты труда высших менеджеров сдерживается лишь опасением» вызвать «негативную реакцию со стороны… акционеров, работников, политиков и общества». Да, это «потенциальные» статусные проявления, но всего лишь внутрифирменных отношений, всегда имеющих место быть. Однако в этом представлении они проявляются совсем уж в «дурных формах», можно сказать, в «извращенных» формах, вызывая озабоченность политиков и общества. В этой связи напомним еще раз вышеприведенную полилогическую оценку: «со всей очевидностью внутрифирменные вполне статусные (но потенциальные!) структуры деформированы не абстрактным, а реальным капиталистическим рынком». И как замечает Шушарин, «всё «дурное» построено на «хорошем» основании, а всё видимое «дурное» покоится на невидимой «порче» производственной формы самих этих оснований».

В-шестых, невозможно согласиться с иногда бытующим мнением, что «возникла исторически совершенно новая ситуация, несравнимая с капиталистическим обществом ни в период его расцвета, ни с тем, в котором капиталисты стали превращаться, по выражению Энгельса, в «ненужный класс». Особенность ее состоит в том, что, в отличие от капиталистов, определяющую роль в посткапиталистическом обществе стали играть управляющие процессом общественного производства. Содержанием этого процесса является не присвоение материальных благ… а только распоряжение ими».

Первое. Капиталистическое общество как было, так и осталось им, ибо в общественном производстве продолжает доминировать (главенствовать) капиталистический (экономический!) способ производства, то есть по-прежнему доминирует ЧЭФ «экономическая» и главенствуют все основные, ранее упомянутые, атрибуты этой формы, не меняя своей содержательной сути. Так сохраняются неизменными товарно-денежные отношения и механизм взаимодействия агентов производства – товарообмен. Средства производства, «вещи», капитал и деньги по-прежнему доминируют как «божественное социальное», ими наполнен весь смысл представлений о богатстве.

Второе. Сохраняются частные отношения собственности по поводу средств производства как базового типологического объекта. Да, функции «присвоения» и распоряжения» в некоторой степени оказываются, скажем так, размытыми между «субъектом первоначального присвоения» (капиталистом – владельцем) и топ-менеджерами высшего звена управления внутрифирменным производством. Но это трансформации, не выходящие за пределы внутрифирменных отношений и не касающиеся всего общества как некой целостности, а поэтому не имеющие никакого отношения к обобществлению.

И, в-седьмых, например, утверждается: «своеобразие современной России и других промышленно развитых стран, которые в правовом отношении остаются капиталистическими, сохраняя их противоречия, а в экономическом – нацеливают людей на реализацию социалистических задач, определяемых общественными интересами».

Здесь, в этом утверждении, если терминологически опираться исключительно только на метатеорию «Полилогия…», почти полная абракадабра, ибо суть капитализма – в доминировании экономических отношений, тогда как суть социализма – в функциональных (технологических) отношениях агентов производства и воспроизводства действительной жизни. То есть «в экономическом» отношении «своеобразие современной России…», как говорят, уже только по определению (полилогии) не может «нацеливать людей на реализацию социалистических задач».

Максимум, что «могут экономические отношения», так это через нарастание капиталистических (экономических!) противоречий провоцировать революционный взрыв и состояние бифуркации как неустойчивого состояния общества. Само же состояние бифуркации характеризуется спонтанным, случайным и неуправляемым трендом последующего «развития» исторических событий, когда слабое и в обыденной жизни незначительное возмущение может направить развитие общества по траектории краха и гибели или восходящего развития, а то и увести в сторону, в обход или сопровождаться стагнацией и деградацией.

Таким образом, как отмечает автор «Полилогии современного мира…», «экономические отношения (т.е. общественные формы связей в виде обмена, денег, цен, товара, рабочей силы, «прибыли» и т.д.) в линейной форме (социализма. – ХАТ) не плохие, не хорошие, а просто «сняты», по Гегелю, или «включены», по Т. Парсонсу, в более высокую систему».

Наконец, не только «социалистические задачи определяются общественными интересами». Используя этот исходный авторский оборот, можно обоснованно и уверенно утверждать, что всякое исторически восходящее развитие общества, – будь то переход от первобытности к рабовладению, либо от рабовладения к феодализму, либо от феодализма к капитализму, равно как и от капитализма к социализму или от социализма к Информационному обществу и т.д., – обосновано общественными интересами. То есть, еще раз, сами общественные интересы постоянно есть и имеют место в самом историческом процессе восходящего развития социума по сложности.

Так, например, предшествующий капитализму переход от феодализма к прогрессивному и передовому на тот исторический момент типу общества также сопровождался обобществлением «пространства производства» (доминирующий базовый объект градации «феодализм»), что образно выглядело как слом границ феодов и разрушение автаркической замкнутости и самодостаточности. Этот период сопровождался известными лозунгами свобод и «знаменитых императивных афоризмов тех времён laissez faire и laissez passer» («свобода торговли» и «свобода передвижения»), которые, безусловно, выражали восходящий процесс.

Этот новый для того времени воспроизводственный процесс был нацелен на производство и воспроизводство «вещей» (средств производства) и требовал нового механизма взаимодействия агентов производства – товарообмена, рынка. Вот этот механизм совместно с новыми базовыми производственными отношениями на основе экономических, товарно-денежных, отношений разрушал и разрушил границы феодов и собственно сам феодализм.

Таким образом, «проводы феодализма» состоялись тогда, когда новые ценности в образе «товара» и «средства производства» совместно с прочими атрибутами ЧЭФ «экономическая» и капитализма стали (начали!) доминировать в обществе. К слову, доминирование, или главенствование, – это одно из базовых понятий (категорий) метатеории «Полилогия…».

И в заключение – собственно о названиях капитализма.

Что же касательно того, «как называть современный капитализм», то в настоящее время его действительно можно в целом, имея в виду множество развитых стран капитализма с различным уровнем совершенства его структур, характеризовать, как часто предлагают, как вырождающийся капитализм. В конкретных же случаях анализа – использовать адекватные прилагательные, оставляя неизменным его сущностную сторону, капитализм. В частности, это может быть и корпоративный капитализм. Или, например, «по признаку основного социального слоя, выполняющего функции распоряжения средствами производства» (заметьте, лишь при капитализме доминирует этот базовый полилогический объект производственных отношений и отношений собственности! – ХАТ) – «менеджерским» капитализмом, «технократическим» капитализмом, «чиновничьим и бюрократическим» капитализмом. Однако везде подлежащее «капитализм» остается везде неизменным.

Продолжая, но уже по признаку того, что «закон максимизации капиталистической прибыли потерял в нем былое действие», можно говорить и об «умирающем» капитализме. Однако закон всё же продолжает действовать. При этом исторически сменяющий его закон социализма – «максимум статусного положения исполняемой функции» еще не действует на всех уровнях общественного воспроизводства, ибо к тому же и статусы еще ограничены внутрифирменными границами. Поэтому с равным успехом можно говорить и о «выродившимся» капитализме, и об «уродливом» капитализме, «неполноценном» капитализме, «даже ублюдочном» капитализме, как предлагают некоторые исследователи.

Заканчивая в целом данное эссе по предложенной «ЭФГ» дискуссии, следует заметить, что исторически капитализм проявил высокую склонность к эмпирическому поиску, дав социуму непреходящее приобретение в виде вечного «опыта и эксперимента», или, как иногда говорят, в виде метода проб и ошибок, грубо – «метода тыка». Вот благодаря этому родовому свойству капиталистический, то есть «экономический», способ производства и его градация «капитализм» обнаружили высокую историческую устойчивость и способность приспосабливаться к вечно меняющимся условиям восходящего развития социума по сложности.

Итак, еще полтора века назад, вместе с выходом Манифеста, затем публикацией «Капитала» К. Маркса, наконец, вместе с победой Великой Октябрьской социалистической революции человечество начало «прощаться» с капитализмом. Однако сами проводы его затянулись на долгие годы, столетия. Что ж, история не спешит, она – восходит, восходит полилогически по сложности. Так что прощание и проводы капитализма продолжаются, а их исход лежит на пути к социализму и Информационному обществу, Обществу знания.

Александр Тимофеевич ХАРЧЕВНИКОВ,

кандидат технических наук

ст. ТИХОНОВА ПУСТЫНЬ, Калужская обл.