ДОНБАСС НА РАСПУТЬЕ

Перед Донбассом, как перед былинным древнерусским богатырем времен князя Владимира, стоят три извечные дороги. Первая ведет в олигархически-сырьевую империю Владимира Путина. Вторая означает существование в виде самостоятельного и никем не признанного анклава. Наконец, третья – возвращение в состав "Незалежной".

Давайте оценим все три варианта.

1. Присоединение к России

С точки зрения цивилизационной для русской части населения Донбасса это будет комфортное существование в знакомой этнокультурной и поведенческой среде. Конечно, те романтики, кто ожидает найти в нынешней России замаскированный СССР, или те, кто ожидает найти по всей России московские стандарты уровня жизни, будут жестоко обмануты.

Для украинской же части населения возникнут все те же проблемы, которые возникают у любого нацменьшинства, проживающего в России, осложненные многолетними параноидальными поисками бандеровцев, активистов «Правого сектора», сепаратистов (теперь уже антироссийских) и пр. К примеру, активная фаза военной операции на Северном Кавказе закончилась в 2004 году, а убивают там так называемых кавказских террористов (сепаратистов) и по сей день, ежемесячно, в количестве не менее 30 человек.

Кроме того, всем донбассцам без исключения, привыкшим за 23 украинских года к очень высокому уровню политической свободы, придется нелегко при адаптации к российским, куда более жестким «правилам внутреннего распорядка».

Весьма вероятны крупные демографические изменения, ибо не исключено, что значительная часть этнических украинцев не захочет жить в условиях «новой Родины», а на их место хлынут мигранты из России и центрально-азиатских стран.

С точки зрения экономики донбасские предприятия конкурируют с российскими по всем основным пунктам производимой номенклатуры: по черным металлам, по минеральным удобрениям и продукции основной химии, по многим видам тяжелого и энергетического машиностроения.

Украинские предприятия ранее выдерживали эту конкуренцию за счет иного масштаба внутренних цен и, соответственно, существенно более низких зарплат в Украине. После гипотетического присоединения Донбасса к России это конкурентное преимущество исчезнет.

Это, как минимум, не сулит улучшений донбасским металлургам и машиностроителям.

Россия, в отличие от Украины, – страна, где в энергобалансе преобладают нефть и газ, а в Украине, соответственно, уголь и атом. Стало быть, судьба донецких шахтеров становится в России достаточно проблематичной.

С точки зрения политической силовое (как бы его ни оформили российские СМИ) присоединение Донбасса к России практически автоматически означает новый уровень эскалации напряженности в отношениях между Западом и Россией, новый уровень санкций и, соответственно, лавинообразное нарастание трудностей в экономике собственно России. Даже если дело не дойдет до «большой холодной» и/или локальной «горячей» войны между Россией и Западом, то объем негативных последствий от присоединения Донбасса к России будет очень велик.

Украина не будет пассивно смотреть, как у нее отторгают следующую после Крыма область. В этом случае она предпримет все возможные усилия для форсированного вхождения в НАТО.

То есть произойдет именно то, чего так сильно боятся в Кремле и что российский Генштаб считает стратегическим поражением. Иными словами, деятельность донбасских сепаратистов и поддерживающих их российских «ястребов» приведет к стратегическому поражению России.

Очень вероятно, что в этом случае НАТО, ввиду экстраординарности ситуации, найдет способ юридически обойти 5-ю статью собственного устава, запрещающую прием новых членов, имеющих неурегулированные территориальные споры с соседями. Специально для Украины, Грузии и Молдавии может быть создана форма «экстраординарного партнерства», по факту дающая все права члена НАТО, но обходящая 5-ю статью.

Вывод: таким образом, с моей точки зрения, присоединение Донбасса к России, инспирируемое ультранационалистическими лидерами так называемых ДНР и ЛНР и стоящими за ними ультрареакционными российскими и международными кругами, неизбежно приведет к стратегическому поражению России и ухудшению экономической ситуации в самом Донбассе.

2. Самостоятельный анклав

Этнокультурно Донбасс, видимо, сможет существовать сравнительно беспроблемно. Хотя, как уже было сказано, языковую проблему в этом случае придется, наверное, решать уже украинской части населения.

В течение очень долгого времени в условиях самопровозглашенности будут существовать такие негромкие для геополитиков, но для простого человека наиважнейшие проблемы медицинского обслуживания, ЖКХ и обмена квартир, выплаты зарплат и пенсий, признания дипломов, международных паспортов и иных свидетельств гражданской принадлежности и подтверждения квалификации. К примеру, дипломы Сухумского университета (Абхазия) не признаются ни в одной стране мира, кроме России.

Спору нет, Донбасс – экономически очень мощный регион с прекрасно развитой транспортной и социальной инфраструктурой. И хотя оборудование многих производственных комплексов сильно устарело, есть и вполне современные предприятия, способные производить достаточно конкурентоспособную по меркам СНГ и стран третьего мира продукцию.

Фирменной специализацией Донбасса является продукция первого-второго передела: сталь, прокат, минеральные удобрения, продукция основной химии, здесь хорошо развита текстильная промышленность.

Теоретически в идеальной политической ситуации всё это может существовать и развиваться в рамках самостоятельного анклава. К сожалению, авторы, оптимистически оценивающие перспективы данного варианта, забывают о нескольких весьма важных «но», ожидающих регион при восхождении от абстрактных рассуждений к более высоким уровням конкретики.

Очень вероятен полный или значительный разрыв хозяйственных связей с Украиной. По большинству видов продукции первого передела Донбасс в Украине с удовольствием и без особых инфраструктурных затрат заменят Польша и Чехословакия. Одно это уже способно ввергнуть в жесточайший кризис экономику 7-миллионного региона. Сложнейшая задача переориентации рынков сбыта, переконфигурации систем социальной поддержки может затянуться на десятилетия. Кроме того, о проблемах конкуренции донбасских и российских предприятий на рынках России сказано выше.

Новое самопровозглашенное образование будет непризнанным на международном уровне. Возможно, его признает Россия (хотя в этом случае могут наступить некоторые последствия из пункта 1), ее союзники и сателлиты.

Международное непризнание означает весьма большое количество серьезнейших проблем в юридической области: против многих донбасских фирм неизбежно будут введены санкции. И вряд ли стоит надеяться на то, что донбассцам удастся найти понимание у польских и южнокорейских металлургов, чешских и немецких машиностроителей или белорусских и российских производителей минеральных удобрений. Напротив, те, скорее всего, с удовольствием возложат пару гвоздик на могилу конкурентов.

Анклавное существование на многие годы вперед законсервирует милитаризацию всего жизненного уклада и затормозит демократизацию власти. (К примеру, когда я в 2005 году приехал в Абхазию, то увидел, что хозяин дома, где я остановился, по старой памяти держит автомат поблизости, а гранаты – в тумбочке у изголовья (мало ли что?). А между тем после окончания войны между Абхазией и Грузией прошло к тому моменту уже более 13 лет.)

В Приднестровье до сих пор военизированные формирования в жизни непризнанной республики обладают большим реальным влиянием, чем так называемые гражданские органы легитимной власти. Кроме того, сами военные формирования заинтересованы в постоянном нагнетании обстановки для того, чтобы регулярно получать и увеличивать финансирование: лозунг «война кормит войну» никто не отменял.

Непризнанность самого анклава будет сказываться и на правовом сознании его вооруженных формирований. Не признанные международным сообществом вооруженные формирования склонны к рэкету и паразитизму, они обосновывают это тем, что рискуют жизнью, и стало быть, считают себя вправе брать «оброк» на «цели борьбы» с тех, до кого удается дотянуться. Этот «оброк» будет очень сильно увеличивать себестоимость производимой в Донбассе продукции, отпугивать инвесторов и просто бизнесменов и снижать общий уровень и качество жизни.

Вывод: существование Донбасса в качестве самостоятельного анклава надолго превратит регион в "серую зону" со всеми вытекающими отсюда негативными правовыми, экономическими, социальными и психологическими последствиями. Позитивных, кроме осуществленного желания утереть нос Киеву, я, честно говоря, не вижу.

3. Возвращение в Украину

Сейчас, пока еще не пролилась действительно большая кровь и пока процесс реальных боевых действий не перешел в хроническую стадию, не распространился на весь Донбасс (в настоящее время серьезные потери среди действительно мирного, невооруженного и не состоящего в сепаратистских вооруженных группировках населения и масштабные разрушения имеются только в нескольких населенных пунктах: Славянск, Краматорск, Красный Лиман, Ямполь, Счастье; всего количество жертв среди мирных жителей, по собственным оценкам «ЭФГ», основанным на многостороннем мониторинге разных источников, за два месяца вооруженного конфликта составило около 100–110 человек, из них 11 женщин и 4 детей; при этом мы ничего сейчас не можем сказать о том, в какой пропорции распределяется ответственность за эти жертвы между вооруженными сторонами конфликта, и о том, какой процент жертв является результатом случайных обстрелов с обеих сторон, а какой – преднамеренных зачисток или иных направленных военных действий, осуществлявшихся сторонами) и не ввел большую часть мирного населения в долговременный ступор, реинтеграция может быть осуществлена сравнительно безболезненно.

Все вокруг, включая Запад и Кремль, за исключением небольшой группы амбициозных российских ультранационалистов, местных пророссийских сепаратистов, никем не избранных, но захвативших власть в Донбассе, и их покровителей, московско-петербургских «ястребов», вздохнут спокойно. И главное – будут сохранены сотни, возможно тысячи и десятки тысяч, бесценных человеческих жизней с обеих сторон.

Донбасс, множеством нитей связанный с экономикой и общественной жизнью Украины, сможет вернуться к нормальной хозяйственной жизни в очень короткие сроки, в отличие от первых двух вариантов, где для этого потребуются годы и годы.

Сейчас уже окончательно стало ясно, что наличие фашистского режима в Киеве – это плод, мягко говоря, некорректной информационно-пропагандистской кампании российских СМИ. Президент Порошенко представил свой мирный план, в котором Донбассу будут предоставлены совершенно уникальные возможности в смысле делегирования полномочий и самостоятельного формирования органов местной власти, а также функционирования русского языка. Таким образом, Донбасс вполне услышан Киевом.

Конечно, что из этого сбудется, а что останется на бумаге, проверит только практика.

Пока население тех районов, которые уже вернулись под контроль Киева и которые составляют в настоящее время более 50 процентов территорий Луганской и Донецкой областей (11–12 из 22 районов Донецкой области и 10 из 18 районов Луганской области), насколько это сейчас можно понять, не испытывает каких-либо серьезных социальных проблем, связанных с восстановлением государственного контроля Украины на этих территориях. У власти здесь в основном продолжают оставаться те, кого сами донбассцы избрали еще до начала вооруженного конфликта.

Характерен в этом смысле пример Мариуполя – третьего по величине в Донбассе, полумиллионного города, где после восстановления государственного контроля Украины в кратчайшие сроки было обеспечено нормальное снабжение и возобновили работу все системы общественной жизни. А между тем в Мариуполе тоже были боестолкновения и человеческие жертвы, в том числе среди мирного населения.

Кроме того, в случае чрезмерно негативных эмоций, возникших в результате движения Украины на Запад, Донбасс, имея теперь опыт сепаратизма, может повторить попытку, только уже вполне осмысленно и без московских варягов и вызываемых ими и их покровителями геополитических потрясений.

Алексей ГЛЕБКО